Лавка сладостей на Сумеречной аллее - Хиёко Курису
На данный момент я уже понимала, что странная аномалия никак не связана с болезнью, а вызвана яблоком в карамели. Кстати, второе яблоко, изначально предназначенное для мужа, я надежно прятала в одном из кухонных шкафчиков.
«Я покрываю их особой карамелью, которая, застывая, становится прозрачной и позволяет увидеть яблоко изнутри. Разве это не прекрасно? Вот бы так же видеть сердце человека… Не находите?» — в памяти всплыли слова Когэцу, и мне подумалось, что это подсказка.
Целый день я внимательно наблюдала за Сакурой и вот что поняла: когда она просила есть или требовала, чтобы ее взяли на руки, красное свечение становилось ярче. И наоборот, когда на нее не обращали внимания или что-то шло вразрез с ее желаниями, свечение ослабевало.
Когда Сакура тянулась ко мне, ее свет разгорался максимально ярко. Заметив эту особенность, я задумалась о том, что свечение показывает ее «уровень» любви. Это бы все объяснило.
А раз так… Выходит, муж любит меня в три раза меньше, чем Сакура. Об этом я бы предпочла не знать. Конечно, сравнивать любовь супруга с привязанностью младенца неправомерно, и все же…
Тем вечером муж вернулся домой раньше обычного, а на его лице блуждала безмятежная улыбка. На его пальто я заметила рыжие ворсинки.
— Ты весь в шерсти. Откуда она? — спросила я, отряхивая его пальто.
Волоски посыпались на пол в прихожей.
— По пути с работы мне повстречалась собака, и я ее погладил. Она гуляла одна по ночной улице.
Муж очень любил животных и особенно собак. У него даже была мечта: когда-нибудь построить свой дом и завести четвероного друга.
— Собака была одна? Без хозяина? Ты имеешь в виду, она была бродячей?
Мое сердце забилось от испуга. Никогда не знаешь, чем болеют уличные животные. Вдруг у этой собаки был какой-нибудь опасный для человека вирус?
— Да нет же, она была очень дружелюбной, явно привыкла к людям, так что, скорее всего, хозяин был где-то поблизости. Да и шерсть на ощупь была очень ухоженной. В темноте я не смог разглядеть, был ли на ней ошейник, но по размеру она была примерно как сиба-ину.
— Сиба-ину?..
Я собрала с его пальто оставшуюся шерсть и повертела в руках, внимательно рассматривая. Рыжие волоски были явно длиннее, чем у короткошерстной сиба-ину, и больше походили на…
— Что с тобой? Ты какая-то странная со вчерашнего дня.
— А, все в порядке. Просто подумала, что тоже хотела бы погладить собаку.
— Если она живет поблизости, то, скорее всего, мы ее еще увидим.
Муж нисколько не усомнился в моих словах и широко улыбнулся.
Наверное, я просто себя накручиваю. Ну откуда в центре города взяться лисице? Наверное, моя фантазия разыгралась после встречи с девочкой на Сумеречной аллее. Да еще и этот Когэцу, в чьих миндалевидных золотистых глазах и заостренных чертах было что-то неуловимо лисье.
И все же… Что, если хозяин лавки волшебных сладостей и в самом деле лис?..
Получается, я привела Сакуру на торговую улицу, где бродят детеныши тануки, а яблоки в карамели купила у оборотня, принявшего человеческий облик.
От одной только мысли у меня по спине побежал неприятный холодок.
— Нет-нет, такого точно не может быть… — пробормотала я, обхватывая себя руками.
Страшные истории о ёкаях[26] и призраках меня всегда пугали. Хватит, лучше о таких вещах не думать.
«Я просто купила странные сладости у красивого молодого человека с удивительными способностями», — попыталась убедить себя я. Лучше превратить все в сказку, чем видеть нечто сверхъестественное.
Осознав, что красное свечение отражает уровень любви человека ко мне, я стала внимательнее наблюдать за мужем.
По будням, когда он возвращался с работы, свет вокруг него был блеклым, но в выходные становился гораздо ярче. Когда я готовила его любимые блюда или окружала заботой, свечение тоже усиливалось. Уставший после рабочих дней, он не всегда мог уделить мне достаточно внимания, а вот в выходные, немного отдохнув, полностью сосредоточивался на мне.
Желая, чтобы свет мужа сиял как можно ярче, я мягко заводила с ним разговор, не забывая упоминать, как ценю все, что он для нас делает. По выходным я уходила вместе с Сакурой в торговый центр, чтобы дать ему время побыть одному. В те вечера, когда после посиделок в баре с коллегами он возвращался домой далеко за полночь, я без упреков встречала его с улыбкой на лице. Нет никакого секрета в том, чтобы естественным образом вызывать к себе симпатию, проявляя заботу и внимание.
Раньше мне казалось, что муж начал охладевать ко мне, но теперь я понимала, что это вовсе не так. Ведь у каждого есть такие периоды в жизни, когда ни на что не остается сил. Погрузившись в заботы о Сакуре, я перестала замечать, что муж точно так же прикладывал неимоверные усилия, стараясь адаптироваться к новой жизни с маленьким ребенком.
Раз уровень любви непостоянен, то, получается, что, приложив некоторые усилия, я могу на него влиять. Всего-то стоит окружить мужа нежной заботой.
Постепенно свечение мужа стало почти таким же ярким, как у Сакуры.
Теперь я видела, что у него на сердце, и мы стали ладить. Именно этого я и желала. Но в чем же дело? Почему на душе так тоскливо?
Неужели мне этого достаточно? Или, быть может, мое истинное желание в чем-то другом?
Этот же вопрос я задавала себе, когда молилась в святилище.
Чего я хочу на самом деле?.. Муж стал более внимательным, а его любовь — глубже. Мне бы радоваться, однако…
Наступил вечер воскресенья. Пока я готовила ужин, муж играл с Сакурой в гостиной. Развлекать малышку у него выходило гораздо лучше, чем у меня. По всей видимости, Сакура веселилась вовсю — из гостиной доносился ее радостный смех.
Я резала лук, когда муж вдруг позвал меня:
— Тика! А можно я это съем?
— Э-э-э… Что именно? — рассеянно ответила я и, дорезав лук, подняла голову.
Не дождавшись моего ответа, муж достал из целлофановой упаковки карамельное яблоко и на моих глазах впился в него зубами.
— Нет! Нельзя!
Как? Почему?!.. Я специально спрятала яблоко от мужа в шкафчик, в который он никогда не заглядывает.
В панике я бросилась к нему, но было уже поздно. Он усиленно жевал, а на яблоке в его руке виднелся отпечаток зубов.
Обессиленная, я осела на пол.
— Ой, прости. Нельзя было? А-а-а!..
Муж повернулся ко мне, но тут же резко зажмурился и отшатнулся.
Ох… Значит, придется все ему рассказать, ведь теперь и он увидит, насколько окружающие
