Повесть о кольце - Джон Рональд Руэл Толкин
Но как раз в этот момент пришло неожиданное спасение. Они были уже на равнине и приближались к проходу в Удун. Немного впереди, перед воротами, дорога с запада сливалась с другими, идущими с юга и с востока. По всем этим дорогам шли войска, ибо Вожди Запада продвигались вперед, и Темный Владыка стягивал свои силы на север. Поэтому случилось так, что к развилке дорог подошло несколько отрядов сразу, и это произошло в темноте, за пределами света от костров на стене. Тотчас же началась суматоха и перебранка, ибо каждый отряд хотел первым пройти в ворота и закончить свой переход. Надсмотрщики кричали и хлестали бичами, но свалка разгоралась, и уже засверкали мечи. Отряд тяжело вооруженных Уруков из Барад-дура врезался в колонну, пришедшую из Дуртанга, и увеличил смятение.
Хотя и оглушенный болью и усталостью, Сэм очнулся, оценил положение и бросился наземь, увлекая с собою Фродо. Орки спотыкались на них и падали, рыча и ругаясь. Хоббиты осторожно, на четвереньках, выползли из свалки и незаметно скрылись за другим краем дороги. Там был высокий вал, по которому вожди отрядов находили ее в темноте или в тумане; он возвышался над равниной на несколько футов.
Некоторое время они лежали, притаившись. Темнота не позволила найти укрытие, если даже оно и было; но Сэм понимал, что нужно отойти хотя бы подальше от дороги и от света факелов.
— Держитесь, Фродо, — шепнул он. — Проползем еще немного, а тогда вы сможете отдохнуть.
Последним отчаянным усилием Фродо приподнялся на руках и протащился еще ярдов двадцать. Потом он скатился в неглубокую яму, неожиданно открывшуюся перед ним, и лежал там, как мертвый.
ГЛАВА VIII
КОСТЕР ДЕНЕТОРА
1.
Когда Черный Вождь исчез, Гандальф еще оставался неподвижным перед Воротами. Но Пиппин поднялся на ноги, словно сбросив с себя огромную тяжесть; он стоял, слушая звук рогов, и ему казалось, что сердце у него разорвется от радости. И никогда больше, до конца своих дней, он не мог слышать пения рога вдали без слез, набегавших на глаза. Но вдруг он вспомнил о своем намерении и кинулся к кудеснику, уже готовившемуся выехать из Ворот.
— Гандальф, Гандальф! — закричал он, и белый конь остановился, едва тронувшись с места.
— Что вы делаете здесь? — строго спросил Гандальф — Разве вы не знаете, что воинам Цитадели нельзя покидать ее без разрешения правителя?
— Он разрешил, — ответил Пиппин. — Он отослал меня. Но я боюсь. Там может случиться что-то странное. Кажется, мой повелитель лишился рассудка.
Я боюсь, что он убьет и себя, и Фарамира. Не можете ли вы сделать что-нибудь?
Гандальф взглянул в зияющие Ворота, прислушался к шуму битвы на равнине. — Мое место там, — сказал он. — Черный Всадник на свободе, и он может погубить нас. Мне некогда.
— Но Фарамир! — вскричал Пиппин, чуть не плача. — Он еще жив, а они сожгут его, если не остановить их!
— Сожгут? — переспросил Гандальф. — В чем дело? Говори скорее!
Торопясь, путаясь в словах и повторяясь, Пиппин рассказал ему о происшедшем. — Я сказал Берегонду, но он не может покинуть пост, — закончил он, дотрагиваясь дрожащей рукой до колена Гандальфа. — Спасите Фарамира!
— Может быть, я и спасу его, — ответил кудесник, — но боюсь, что тогда погибнут другие. Хорошо, я пойду к нему, ибо для него нет другого спасения.
Я вижу, даже в сердце этой Крепости Враг сумел поразить нас; во всем этом я чувствую его волю. — Он подхватил Пиппина, посадил впереди себя, и они помчались по крутым улицам Минас Тирита наверх, к Цитадели.
Повсюду они видели воинов, стряхнувших с себя страх и отчаяние, строящихся в ряды; и военачальники вели к Воротам все новые отряды.
Они встретили Имрахиля, и он окликнул их: — Куда вы, Митрандир? Войска Рохиррим бьются на полях Гондора, и нам понадобится собрать всех наших людей.
— Собирайте всех, кого найдете, — ответил Гандальф, — и поскорее. Я приду, как только смогу, но сейчас спешу по делу Денетора. Примите командование, пока его нет!
2.
Продолжая подниматься, они почувствовали ветер, дующий им в лицо, и уловили высоко в южном небе слабый отблеск утра. Но это не внушило им надежды. Они не знали, какого нового горя должны ждать, и боялись, что придут слишком поздно.
— Тьма уходит, — сказал Гандальф, — но над Городом она еще держится.
У ворот Цитадели никого не было, и они повернули обратно и заспешили к Закрытой Двери. Но эта дверь была распахнута настежь, привратник лежал убитый на ее пороге, и ключи у него были взяты.
— Дело Врага! — произнес Гандальф. — Он любит, когда друг восстает на друга, когда верность сменяется предательством. — Потом он спешился, снял Пиппина и попросил Быстрокрыла вернуться в конюшню. — Нам с тобой давно уже нужно было бы быть на поле битвы, — сказал он, — но мне предстоят здесь другие дела. Жди меня и поспеши, когда я позову.
Они переступили порог и стали спускаться по длинной, извилистой дороге. Мрак рассеивался, и по сторонам, как серые призраки, проступали высокие колонны и каменные изваяния. И вдруг они услышали впереди возгласы и звон мечей: таких звуков не было слышно в этой долине с тех пор, как Город был построен. Они ускорили шаги и почти бегом достигли усыпальницы, купол которой высился черной тенью в сумраке.
— Стойте! Стойте! — вскричал Гандальф, взбегая на ступеньки перед дверью усыпальницы. — Остановитесь, безумцы!
Ибо на пороге перед дверью Берегонд, в своей черной с серебром одежде воина Цитадели, бился со слугами Денетора; двое уже пали, обагрив ступеньки кровью, но остальные, с мечами и факелами в руках, теснили его и проклинали, называя предателем и изменником.
А изнутри, из — за двери усыпальницы, раздался голос Денетора: — Скорей, скорей! Делайте, как я велю! Убейте этого отступника! Или я должен сделать это сам? — И тут дверь, которую Берегонд держал левой рукой, распахнулась, и за спиной у него появился правитель Города, с пламенем во взоре и с мечом в руке.
Но Гандальф был уже на ступеньках, и слуги попятились от него, закрывая глаза руками, ибо он в своем гневе был похож на белую молнию. Он
