Повесть о кольце - Джон Рональд Руэл Толкин
6.
Фродо шевельнулся. И тут ему вспомнился Фарамир. "Буря пришла, наконец, — подумал он. — Все эти мечи и копья направляются к Осгилиату.
Успеет ли Фарамир переправиться? Он догадывался, что будет так, но разве он знал — когда? И кто теперь сможет удержать мосты, если придет Король — Призрак? А еще придут и другие. Я опоздал. Все погибло. Я слишком задержался в пути. Все погибло. Даже если я и выполню свою задачу, об этом никто не узнает. Не останется никого, кому я мог бы сказать. Все будет напрасно". И тут слабость одолела его, и он заплакал. А войска Моргула все шли и шли по мосту.
Потом откуда — то издали, словно из воспоминаний о Шире, о каком — нибудь солнечном, радостном Широком утре, он услышал голос Сэма, окликавший его: "Фродо, Фродо! Проснитесь!" Если бы этот голос добавил "Завтрак готов", он едва ли удивился бы. Но Сэм был настойчив. — Проснитесь, Фродо!
Они ушли! — повторял он.
Раздался глухой лязг. Ворота Минас Моргула захлопнулись. Последние ряды копейщиков прошли и исчезли. Башня еще ухмылялась через долину, но свет в ней угасал. Вся крепость возвращалась в свой мрак и молчание, но оставалась зоркой и выжидающей.
— Очнитесь, Фродо! Они ушли, и нам тоже лучше уйти. Здесь есть что-то живое, что-то зоркое, словно видящий дух, если вы меня понимаете; и чем дольше мы останемся на одном месте, тем скорее он нас увидит. Идемте!
Фродо поднял голову, потом встал. Отчаяние не покинуло его, но слабость миновала. Он даже улыбнулся мрачно, чувствуя сейчас так же ясно, как минуту назад чувствовал противоположное, что должен выполнить возложенную на него задачу, если сможет, и что совершенно безразлично, узнают или нет об этом Арагорн, или Фарамир, или Эльронд, или Галадриэль, или Гандальф, или кто — нибудь еще. Он взял посох в одну руку, склянку — в другую. Увидев, что ее сияние уже пробивается ему сквозь пальцы, он спрятал ее на груди, прижав к сердцу. И тогда, отвернувшись от чуть светящейся во тьме крепости Минас Моргул, он приготовился к дальнейшему подъему.
Голлум, по — видимому, уполз куда — то в темноту, когда ворота Минас Моргула открылись, и оставил Хоббитов там, где они были. Теперь он приполз обратно, стуча зубами и щелкая пальцами. — Глупые! Глупые! — повторял он шипящим шепотом. — Скорее! Опасность не прошла, нет! Скорее!
Они молча двинулись вслед за ним по узкому карнизу. Обоим был не по душе этот путь, даже после стольких перенесенных уже опасностей; но он не был долгим. Вскоре тропа обогнула еще один далеко выдавшийся, округленный выступ и нырнула в узкое отверстие в скале. Они достигли первой лестницы, о которой говорил Голлум. Темно было настолько, что они не видели ничего дальше своей протянутой руки; но когда Голлум обернулся к ним, его бледные глаза светились несколькими футами выше.
— Осторожно! — прошептал он. — Ступеньки. Много ступенек. Осторожно!
Осторожность действительно была нужна. Фродо с Сэмом сначала обрадовались, чувствуя стены справа и слева от себя; но лестница была очень крутая, почти отвесная и, карабкаясь по ней все выше и выше, они ощущали позади себя черную глубину. Ступеньки были узкие, неравной высоты, нередко предательские: стершиеся и скользкие по краю, или полуразрушенные, или обваливающиеся под ступившей на них ногой. Хоббитам пришлось, в конце концов, крепко хвататься руками за верхние ступеньки и насильно заставлять свои ноги сгибаться и выпрямляться; а лестница уходила все глубже в толщу отвесной скалы, и стены поднимались над головой все выше и выше.
Наконец, когда они стали чувствовать, что не могут больше двигаться, глаза Голлума снова взглянули на них сверху. — Готово! — прошептал он. — Первая лестница вся. Умные Хоббиты, поднялись так высоко, очень умные. Еще несколько ступенек, и конец, да!
7.
Хоббиты с трудом выбрались на последнюю ступеньку и сели, растирая себе ноги, чувствуя, как головы у них кружатся от усталости. Темный коридор впереди продолжал подниматься кверху, но не так круто, и ступенек в нем не было.
Голлум не дал им сидеть долго.
— Есть еще одна лестница, — сказал он. — Очень длинная. Отдых будет, когда дойдем до верха. Не здесь.
Сэм застонал. — Еще длиннее этой, ты говоришь? — спросил он.
— Длиннее, да, — ответил Голлум. — Но не такая трудная. Хоббиты поднялись на Прямую лестницу; теперь будет Витая.
— А потом? — спросил Сэм.
— Увидим, — тихо ответил Голлум. — О, да, увидим!
— Кажется, ты говорил о подземном ходе, — сказал Сэм. — Нужно пройти подземный ход или что-то в этом роде?
— О, да, подземный ход, — ответил Голлум. — Но Хоббиты могут отдохнуть перед тем, как войти. А когда они выйдут, они будут у вершины. Очень близко, если они пройдут, о, да!
Фродо вздрогнул. Трудный подъем заставил его обливаться потом, но теперь ему было холодно и сыро, а из темного прохода тянуло ледяным ветерком, словно долетавшим сюда с каких — то невидимых вершин.
— Ну, пойдемте, — сказал он, вставая. — Не место нам сидеть здесь.
8.
Проход был длиною словно во много миль, и они все время ощущали холодное дуновение, усиливавшееся до резкого ветра. Горы словно хотели отпугнуть их своим мертвенным дыханием, отвратить от своих вершин или сдунуть во мрак внизу. О том, что проход кончился, они узнали, только перестав ощущать стену справа от себя. Они не видели почти ничего. Вокруг них и под ними теснились черные, бесформенные громады и глубокие серые тени, но под нависшими тучами вспыхивали иногда тускло — красные отблески, и на мгновение они увидели впереди — справа и слева — высокие утесы, словно колонны, под — держивающие обширную, провисающую кровлю. Сами они находились на широком карнизе, на высоте многих сотен футов; слева от них был утес, справа — пропасть.
Голлум вел их вплотную к утесу. Подъема не было, но почва была неровная, растрескавшаяся, усеянная камнями. Идти приходилось осторожно и медленно. Сколько часов прошло с тех пор, как они вступили в долину Моргула — этого ни Сэм, ни Фродо не могли бы
