Разрушители миров - Тони Дэниел

Это не имело значения.

Весь план — абсолютно весь — зависел от этого оружия. Если мины не уничтожат эту чертову штуку, если гранаты не сработают, винтовка тоже не сработает. Урановые стержни были разработаны, чтобы пробивать бронированную шкуру химеры, и, хотя защитный экран спасал ее, разбивал вдребезги любой снаряд, кинетическая энергия которого превышала определенный порог… При выстреле в упор защитный экран не сработает. Шарп планировал запрыгнуть на заднюю часть ползущего танка и стрелять сквозь его бронированную обшивку, пока не поразит топливный элемент или бестелесный мозг, который им управлял.

На мгновение центурион погрузился в тишину, оставшись один на вершине руин. Взглянув на огромную громаду разбившегося фрегата, возвышавшуюся в полумиле от него на равнине, он не увидел никаких признаков Арона и девушки. Он надеялся, что они нашли работающий телеграф. Он надеялся, что с ними все будет в порядке. Он знал, что должен был сделать, знал, что если Мать-Земля и Бог-Император оба не будут смотреть на него сверху вниз, он больше их не увидит.

Все, что ему нужно было сделать — это дать монстру сделать еще пару шагов. Всего лишь тридцать футов. Или, хотя бы, половину. Шарп встряхнулся и судорожно вздохнул.

— О Мать, спаси нас, — взмолился он и, прикоснувшись пальцами ко лбу, сердцу и губам, резко поднял руку к солнцу в благословении.

Еще чуть подальше…

Снизу раздался крик, и, обернувшись туда, где сражались его люди, Шарп увидел, как еще один человек упал, в шею ему вонзился скимитар Целцина. У его людей должно было быть преимущество. У Целцинов не должно было быть щитов, но если хотя бы несколько из них взяли пояса в качестве трофея с убитых в Татарге, это объяснило бы, почему бой оставался таким равным.

Это не имело значения. Если танк доберется до северной оконечности, чтобы ударить по ним сзади…

Он не заметил его, не извлек урока из атаки Алтарика. Если он вообще заметил снайперский огонь с вершины башни, предположил Шарп, он мог бы принять Алтарика за снайпера. Танк теперь был почти прямо под ним, почти прямо над тем местом, где упало его оружие.

— Давай, злобный ублюдок, — пробормотал Шарп себе под нос, заглядывая за край обрыва. — Еще шаг. Всего один шаг.

Волоча за собой оторванную конечность, дымясь, как само жерло ада — как дракон, подумал Шарп, — танк сделал этот шаг.

Шарп прыгнул, включив подвеску, чтобы замедлить падение. Он ударился о землю в полушаге от своей винтовки и схватил ее. Времени не было. Стиснув зубы, Квентин Шарп поднырнул под тело своего железного врага, не обращая внимания на его огромные ноги и множество пушек поменьше, свисавших с его брюха. Он прижал дуло винтовки к подбрюшью монстра и не колебался.

Сверхплотный урановый стержень пробил титан. Шарп не был уверен, вышел ли он с другой стороны. Ему было все равно. Он выстрелил снова. Выстрелил в третий раз. В четвертый. В пятый. Не имело значения, что после третьего выстрела винтовка была пуста. Стиснув зубы, Шарп нащупал свой патронташ, вытащил стреляные гильзы и принялся перезаряжать. Титан над его головой покачнулся, железные сочленения заскрипели, когда какой-то компонент внутри заскулил, и раздался слабый сигнал тревоги. Что-то бледное, как молоко, закапало из одной из дыр, и Шарп, пошатываясь, выбрался из-под монстра, когда тот покачнулся и завалился набок. Подфюзеляжные орудия развернулись, и башня тоже. Шарп снова поднял винтовку и выстрелил вслепую. Первый выстрел попал в щит танка, второй — в более прочный задний корпус, когда его щит не выдержал.

Подфюзеляжная пушка нашла его первой, когда отчаявшийся мозг внутри, у которого от рождения было всего два глаза, попытался сориентировать более дюжины объективов камер, чтобы попытаться взять его на мушку.

Маленький лазер раскалился добела, и Шарпу пришла в голову абсурдная мысль, что он смотрит в глотку дракона, который извергает огонь из своего брюха, чтобы сжечь его заживо.

Может, девочка была не так уж неправа, подумал он, когда лазер вспыхнул.

— Квент! — Грубые руки встряхнули его. — Очнись, черт возьми!

— Он не умер? — спросил другой.

— Просто немного прожарен. — Ответил первый голос.

Шарп открыл глаза. Левый было больно открывать, и он снова зажмурил его. Стас склонился над ним, придав ему полусидячее положение.

— Что… что случилось?

— Эта штука поджарила тебя, — сказал декурион и поднес руку в перчатке к лицу. — Ты сильно обгорел, но, думаю, фокусировка была неправильной. Луч должен был снести тебе голову.

— Насколько серьезно?

— Ну, ухо-то у тебя все еще на месте, — сказал Стас и провел рукой по левой стороне головы от брови до макушки. — А вот здесь прожжено насквозь. Кости не видно, но мы должны тебе помочь.

Шарп поморщился. У него кружилась голова, а зрение то расфокусировалось, то исчезало, так что казалось, что на него смотрят два Стаса.

— Не уверен в своем зрении, — пробормотал он. — Целцины?

— Уложил их всех, — просто сказал декурион. — Хорошая работа над тем здоровенным ублюдком. Я не думал, что план сработает.

— План состоял в том, чтобы свалиться сверху, — сказал Шарп. — Пушку потерял.

Он оглянулся, но почти сразу пожалел об этом, и Стасу пришлось поддержать его, так как в глазах потемнело.

— Где девушка?

Стас покачал головой.

— Не вернулась. Я послал двоих парней за ней и Ароном.

— Мы не можем… дерьмо! — Он стиснул зубы. — Не можем здесь оставаться. Слишком открыто.

— На корабле должны быть какие-то медикаменты, если бледные еще не разграбили их к чертовой матери, — сказал Алтарик, появляясь в поле зрения. — Внутри нам будет легче продержаться, чем снаружи.

Стас кивнул.

— Да, да, хорошо. Кто-нибудь, помогите мне донести босса сюда.

К тому времени, как Шарпа подняли на ноги, его зрение восстановилось настолько, что он смог разглядеть остатки танка, все еще тлеющие в тени разбитой башни, его белую броню, покрытую пеплом и царапинами. Мертвец выглядел как-то не по-настоящему. Груда керамики и металлолома, все фары и оружие мертвы.

— Дракон… — Шарп покачал головой.

— Чего? — спросил один из мужчин, державших его.

— Ничего! — Ответил Шарп. Одумавшись, он открыл рот, чтобы объяснить, но слова оборвались, когда воздух над головой наполнился ревом двигателей, и, опасаясь новой чертовщины, все мужчины схватились за оружие. Двое, которые крепко держали Шарпа, упали на колени,