Разрушители миров - Тони Дэниел
— Он почти здесь, — прошипел Шарп, выглядывая из-за верхнего края орудийной башни с северной стороны. — Приготовились.
В нескольких десятках футов внизу, на земле, Стас замахал руками человеку, которого они оставили на южном углу. Шарп увидел, как парень поднял ружье в знак понимания. — Все бы отдал за работающую связь, — подумал он и снова выглянул из-за выступа. Как он и предполагал, солдаты Целцинов, поддерживаемые артиллерией, разделились и начали обходить северную часть упавшей башни, чтобы зайти им в тыл. Через несколько секунд они будут у северного угла.
Все складывалось.
Шарп повернулся к Алтарику, который, пошатываясь, присел рядом с ним на небольшую полку, образованной формой корпуса упавшей башни на которой они находились.
— Приготовились.
Гренадер кивнул и переложил детонатор из руки в руку.
Шарп наклонился к людям, лежавшим на земле внизу, и, ухватившись одной рукой за стойку, махнул другой:
— Сейчас!
Внизу Стас дважды постучал себя по голове и помахал человеку, стоявшему на юге. Без малейшего колебания парень выскочил из-за южного угла и выстрелил из энергетического копья в приближающегося монстра. Защитная завеса танка мерцала, как полярное сияние, его единственный красный глаз и башня поворачивались, чтобы сфокусироваться на перемещающейся добыче. Шарп представил, как сузились глаза пришельца, когда башня и главное орудие зверя вспыхнули в ультрафиолетовом свете. Их стрелок попытался отступить, но его чисто человеческих рефлексов было недостаточно для выполнения этой задачи, и Шарп увидел предательское мерцание щита человека, когда тот попытался отстраниться. Должно быть, он получил прямое попадание, или, может быть, щит бедняги был в худшем состоянии, чем у Шарпа, потому что в следующее мгновение он разлетелся вдребезги, а еще через мгновение пара ног упала на землю.
Верхняя половина человека исчезла, разлетевшись на атомы.
— Мать-Земля! — ахнул Алтарик.
Но у Шарпа не было времени горевать. Этот человек выполнил свой долг и сыграл свою роль. Умереть за Землю и Императора означало умереть за все человечество, и это было само по себе наградой. Уверенное, что оно нашло свою жертву, нечеловеческое чудовище поспешило вперед, торопясь, как огромный краб, на которого оно было похоже.
— Вперед! — Шарп подтолкнул Алтарика и, высунувшись еще раз, крикнул: — Сейчас, Стас!
Люди внизу обогнули северный угол как раз в тот момент, когда танк достиг южного, и с ревом устремились навстречу солдатам Целцинов, которые надеялись ударить молотом по наковальне своего танка. Сам Шарп вскочил на вершину упавшей башни, возвышаясь над воцарившимся внизу хаосом, и вскинул ружье к плечу, чтобы посмотреть в прицел невооруженным глазом. Из-за северного поворота повыскакивало, должно быть, десятка два ксенобитов. У них было численное превосходство почти два к одному.
Три выстрела спустя Шарп немного сократил их преимущество и отступил, чтобы перезарядить оружие.
Бум.
Шарп посмотрел в сторону как раз вовремя, чтобы увидеть розетку фиолетовых плазменных цветков на южном конце. Бедняга, который играл роль приманки, мог быть мертв, но его труд окупился. Танк Целцинов наступил прямо на заряды, которые они закопали. Сам танк зашатался, завалился набок, и Шарп увидел, что одна из его опор была раздроблена взрывом. Мины располагались очень близко, чтобы щиты химеры не смогли помочь.
Но этот бегемот был все еще жив.
Хромая, крабоподобная тварь поднялась на ноги, искря и дымясь в том месте, где ее ранили мины. Вот тут-то и вмешался Алтарик. Гренадер вскочил на верхнюю часть разрушенной башни и почти добрался до вершины. Не имея времени наблюдать за происходящим, Шарп вставил в патронник следующий патрон и вернулся к сражению, происходившему прямо под ним. Его люди сбились в группы, небольшая группа из трех человек работала в тандеме, сражаясь с Бледными на песке внизу. Трое людей лежали мертвыми или умирали — ему не нужно было считать. Их белые доспехи ярко блестели на фоне выжженной земли. Выдохнув, Шарп заметил, как один из ксенобитов повалил на землю еще одного из его людей; он нажал на спусковой крючок.
Существо в одно мгновение упало на свою потенциальную жертву.
Центурион окинул взглядом поле внизу. Белые лица смотрели на него снизу из-за разрушенных зубчатых стен башни. Двое Целцинов карабкались наверх. Шарп выстрелил в одного и увидел, как из-под пули, попавшей в цель, тонким облачком брызнула черная сукровица. Второй поднял украденное энергетическое копье и выстрелил.
Едва не опоздав, Шарп бросился назад, к башне позади него.
С южной стороны раздался еще один взрыв, и Шарп, вывернув шею, увидел, как Алтарик швыряет еще пару гранат в подбитый танк. Его первая граната нашла свою цель и упала достаточно медленно, чтобы пройти сквозь щит оружия и зацепиться за броню зверя.
В следующее мгновение последовала еще пара взрывов, и танк пошатнулся. Дым, чернее нефти, вырвался из какой-то трещины в его адамантиевой шкуре, когда нечеловеческий мозг внутри попытался найти источник атаки. Как и многие люди, то, что осталось от Целцина внутри, забыло посмотреть вверх. Одно из его вспомогательных орудий повернулось, как глаз, и нашло Алтарика.
Со своей точки Шарп не мог услышать или увидеть энергетический луч, но Алтарик увидел. Гренадер метнулся назад как раз вовремя, перемахнул через противоположную сторону упавшей башни и с высоты в полсотни футов упал на равнину внизу. Репульсорная обвязка удерживала его, и он, казалось, парил, подвешенный на парашюте.
— Теке! Теке! — Совсем рядом раздался сдавленный крик, и Шарп поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть возвышающегося над ним одного из Целцинов с поднятым энергетическим копьем в обеих руках, штык направлен вниз, чтобы вонзить ему в сердце. В отчаянии центурион взмахнул винтовкой, ударив ксенобита прямо под колено. Тот споткнулся, и удар, который мог бы убить его, пришелся мимо цели. Шарп направил оружие на нападавшего одной рукой и нажал на спусковой крючок. Урановый заряд прошел навылет сквозь бронированный корпус монстра, но отдача была такой сильной, что винтовка Шарпа вылетела из его рук и упала за край башни.
У бока танка.
Шарп выругался и схватился за ноющее плечо, когда тело его врага упало туда, откуда пришло, унося с собой