Тени Империй - Антон Семёнов
Алексей посмотрел на море, чувствуя, как "Сердце" шепчет ему — вызов, не страх. Он сжал камень, тени рванулись к воде, как чёрное пламя, и ударили по лодкам, ломая их, как стекло. "Псы" тонули, крича, но корабли открыли огонь — пушки гремели, и снаряды падали на берег, вздымая снег и лёд.
— К скалам! — крикнул он, и они рванулись назад, отбиваясь от врагов. Тени Алексея взвились выше, прикрывая их, Акико пела, её духи держали "Псов", Мария бросала лёд, а Хару мелькала в тенях, оставляя кровавые следы.
Они укрылись за скалами, где шторм был тише, но гул пушек не стихал. Алексей прислонился к камню, тяжело дыша, и посмотрел на "Сердце". Оно горело ярче, но он чувствовал — его сила ещё не вся открыта.
— Они не остановятся, — сказала Акико, её голос был хриплым от боли. — "Око" хочет нас стереть.
Мария вытерла кровь с лица, ухмыляясь.
— Пусть попробуют, — бросила она. — Я ещё не устала.
Хару кивнула, прижимая руку к плечу.
— Кровь свежая, — сказала она. — И я голодна.
Алексей вытащил свиток, показал карту.
— Здесь, — сказал он, указывая на точку за скалами. — Ущелье. Если доберёмся, сможем переждать и ударить сверху.
Акико кивнула, её лицо напряглось.
— Я знаю его, — сказала она. — Узкое. Они не пройдут толпой.
Мария фыркнула, скрестив руки.
— Узкое? — бросила она. — Значит, я заморожу их там. Веди, Волконский.
Они двинулись вдоль скал, пушки гремели, но тени Алексея держали врагов на расстоянии. Ущелье было близко — узкий проход, укрытый льдом и снегом. Они вошли, тьма сомкнулась вокруг, и шаги гулко отдавались в тишине. Тени освещали путь, и Алексей чувствовал — "Сердце" знало это место.
Ущелье расширялось, стены были покрыты льдом, а в центре лежал камень — чёрный, с красными прожилками, как "Сердце". Алексей подошёл, чувствуя, как камень в руке дрожит, и голос Юкико зазвучал снова — мягкий, но настойчивый:
— Сын мой, — сказала она. — Это его эхо. Оно усилит тебя, но откроет бездну.
Он поднёс "Сердце" к камню, и они срослись, свет вспыхнул, красный и чёрный, и тени рванулись внутрь него, как буря. Он упал на колени, задыхаясь, и увидел — не ущелье, а бездну, где стояла Юкико, её глаза сияли, а за ней был мрак, полный голосов.
— Ты готов, — сказала она. — Но береги себя.
Свет угас, и он вернулся в ущелье, сжимая "Сердце", что теперь горело глубже, как бездна. Акико подбежала, её рука коснулась его лица.
— Ты жив, — сказала она, и её голос дрогнул.
Мария хлопнула его по спине, ухмыляясь.
— Ну, Волконский, — сказала она. — Ты опять ненормальный. Но я рада.
Хару кивнула, её ухмылка стала шире.
— Кровь горит, — сказала она. — И я хочу её пролить.
Ущелье задрожало, и издалека раздался звук — шаги, тяжёлые и быстрые. Алексей сжал "Сердце", тени рванулись к выходу, и он обернулся. "Псы Престола" ворвались внутрь, их винтовки блеснули, а за ними шёл маг — высокий, в чёрном плаще, с посохом, что горел серебром.
— Ты не уйдёшь, — сказал он, и бой начался снова.
Алексей рубил, тени рвали врагов, усиленные эхом, как никогда раньше. Акико пела, её духи сплелись с его тенями, Мария бросала лёд, а Хару мелькала в тенях, её кровь душила "Псов". Маг ударил, серебряная волна швырнула их назад, но Алексей поднялся, сжимая "Сердце", и тени рванулись вперёд, как бездна, поглощая врагов.
Маг рухнул, ущелье затихло, и Алексей посмотрел на море через щель в скале. Корабли горели, их паруса пылали, и он понял — "Сердце" сделало это. Он повернулся к остальным, чувствуя, как сила течёт в нём.
— Мы победили, — сказал он.
Акико кивнула, её тепло было рядом.
— Пока, — сказала она.
Мария ухмыльнулась, Хару кивнула, и они двинулись дальше, зная — война ещё впереди.
Ущелье затихло, но тишина была обманчивой, как затишье перед бурей. Лёд на стенах блестел в слабом свете теней, отражая красное пламя "Сердца Теней", что теперь горело глубже, напитанное эхом камня. Алексей стоял над телом мага, чей посох треснул, а серебряный свет угас, оставив лишь дым, что растворялся в холодном воздухе. Тени у его ног шевелились, их края были острыми, как когти, и он чувствовал их силу — не просто мощь, а что-то древнее, как сама бездна, что открылась ему в видении.
Акико подошла, её шаги были неровными, а кимоно покрылось льдом и кровью. Она прислонилась к стене, сжимая меч, и её янтарные глаза смотрели на него с тревогой, но и с верой. Её голос был хриплым, но тёплым:
— Ты изменился, — сказала она. — "Сердце" меняет тебя.
Алексей сжал камень, чувствуя его пульс в руке. Он кивнул, но не ответил сразу. Бездна, что показала Юкико, была не просто видением — она была внутри него теперь, как тень, что ждёт своего часа. Он посмотрел на Акико, и её тепло прогнало холод.
— Оно часть меня, — сказал он наконец. — Но я не дам ему взять верх.
Она улыбнулась, слабо, но искренне, и положила руку на его плечо.
— Я верю в тебя, — сказала она. — Как верила Юкико.
Мария поднялась, её сапоги хрустели по льду, а голубые глаза блестели, несмотря на кровь на лице. Она пнула тело "Пса Престола", что лежал рядом, и ухмыльнулась.
— Ну, Волконский, — бросила она, — ты опять спалил всё, что мог. Если так дальше пойдёт, я начну считать тебя ходячей катастрофой.
Алексей усмехнулся, глядя на неё.
— Катastroфа? — сказал он. — А кто заморозил пол-ущелья, пока я отвлекал их?
Мария фыркнула, скрестив руки.
— Это был мой долг, герой, — отозвалась она. — Но если у тебя ещё есть такие фокусы, дай знать. Я хочу посмотреть с безопасного расстояния.
Хару появилась из теней, её кинжал был покрыт кровью, что шевельнулась, скользнув в рукав, как живая тень. Она посмотрела на Алексея, и её ухмылка была острой, но в глазах мелькнуло что-то — не жадность, а уважение.
— Кровь горит, — сказала она. — Ты становишься сильнее, мальчишка. Мне это нравится.
Алексей кивнул, но не расслабился. Он чувствовал её жадность, но теперь она была частью их силы, и он не мог отрицать её роль. "Сердце" связывало их всех, как нить, что держит ткань вместе.
Он посмотрел на "Сердце", чувствуя, как оно шепчет ему — не слова, а образы: море, горящие корабли, бездна, что тянулась к нему. Голос Юкико эхом звучал в голове — "береги себя", — и он понял, что это не конец. "Око Престола" было разбито здесь, но их
