Фантастика 2025-129 - Денис Старый
— Я вложусь в это дело, сразу тысячей рублей серебром. Предлагаю производство создавать в Екатеринославе. И вот… — я протянул купчую её доходного дома.
Женщина недоверчиво взяла в руки документы, с искренней радостью посмотрела на меня, вновь вчиталась в текст купчей.
— Это мой Доходный дом? — с недоверием, но с надеждой спросила Эльза.
— Так и есть. Ты должна молчать даже под пытками, что передал тебе ее, вообще, что продавала свой Доходный дом. Я выторговал у вдовы Кулагина эту купчую. Так что ты всё ещё продолжаешь быть хозяйкой того чудесного дома. Однако, Эльза, это моя плата и за то, что ты станешь искренним и верным моим соратником, чтобы не произошло в дальнейшем. И сейчас поверишь на слово, что все модели чемоданов, которые сейчас я нарисовал, тех дорожных и женских сумок — всё это принесёт нам с тобой славу и огромные деньги, сказал я и даже наглядно развел руками, будто показывал прибыль.
— Я и не против, — женщина замялась. — Обещай, что будешь приходить ко мне.
— Нет, этого обещать не буду. Хотя, не скрою, что прямо сейчас хочу тебя, — сказал я, а когда Эльза сделала движение в мою сторону, выставил руки. — Не здесь, не сейчас.
У меня остался лишь один день, поэтому я поспешил завершить разговор с Эльзой, будучи уверен, что производство чемоданов, а также сумочек, клатчей, кошельков и бумажников — всё это вопрос решённый. Если Луи Виттон смог миллионы заработать на своих чемоданах, то я уверен, что нам удастся ещё быстрее повторить удачный коммерческий путь того француза.
Мне же предстояло выдержать очередной бой. Это здесь подполковник жандармов лишь поиграл со мной в шахматы, попробовал взять, словно юнца, на испуг, а вот что сейчас происходит в Екатеринославе, как с ног на голову меняется вся система Губернского управления, итак недавно получившего существенное потрясение, — одному Богу известно. И мне предстоит во всём этом каким-то образом лавировать
От автора:
Немного боярки, много фэнтези, необычный мир, необычные монстры и рассудительный герой. Интриги кланов и древние боги прилагаются. https://author.today/reader/234771/2110118
Глава 21
Я уезжал из поместья скрепя сердцем. С одной стороны, что-либо делать под нажимом мне уже категорически не нравилось, с другой стороны, ещё хватало дел и за последние дни я не смог, просто, физически не успел, сделать всё то, что должно. Кроме того, мой скорый отъезд в свете соглашения о помолвке, выглядел бегством.
Более того, то, что мне приходилось прямо сейчас уезжать в Екатеринослав, не позволило настаивать на том, чтобы объявление о помолвке состоялось в моём поместье. Это должно было случиться через полтора месяца на землях моего будущего тестя Алексея Михайловича Алексеева.
Хотя, в некотором смысле посещение имения Алексеевых для меня полезно. Они славятся своей рачительностью и исключительным развитием, будто бы умеют из клочка земли выжать существенную прибыль. Вот и посмотрим, как они на своих обширных землях зарабатывают большие деньги.
Вместе с тем, Я уже не был уверен, что наше соглашение о венчании с Елизаветой Дмитриевной останется в силе. Я узнал то, что произошло в Севастополе. По нынешним морально-этическим нормам это то, что могло бы сильно подпортить репутацию Лизы, да и бросало тень на Алексея Михайловича. Он не вызвал на дуэль обидчика. Более того, можно было бы привлекать «офицерика» в ответственности и через Суд Чести офицерского собрания.
Так что Алексеев должен понимать, что актив в виде племянницы нужно быстро сбрасывать и я хорошая кандидатура, если только выкручусь из непростой ситуации с Третьим Отделением.
Что именно ждёт меня в Екатеринославе, я не знаю. Однако, можно догадаться, что подполковник обязательно распушит хвост и выпустит когти, как только мы прибудем в Екатеринослав. И чем мне всё это грозит, непонятно. Так что Алексей Михайлович Алексеев может просто отказаться от ранее данного слова в связи с изменившимися обстоятельствами и ему не захочется родниться с человеком, которого могли бы лишить возможности принимать решения в Екатеринославской губернии.
Однако, я склонен думать, что все разрешиться. Потому «унижал» в игре в шахматах подполковника, даже не думая хоть раз поддаться. Как и сейчас, на одной из почтовых станций, где мы ожидали смены лошадей и коротали время за шахматной доской.
— Да, как же так⁈ — сокрушался подполковник Лопухин, когда я вновь поставил ему мат.
— А вот так, ваше высокоблагородие, — сказал я, встал из-за стола. — Позвольте откланяться ненадолго!
Не дожидаясь ответа, да он и не был нужен, так как позволение выйти — не что иное, как вежливость с моей стороны, я вышел из здания почтовой станции.
Мы были в одном дневном переходе от Екатеринослава, и подполковник предпринимал последние попытки записаться ко мне в друзья, так как все попытки запугивания уже уходили в пустоту и становились назойливыми, как мухи, которые в сентябре стали кусачими. Неприятно, но стоит отмахнуться и насекомое улетит. Лопухин, когда я отмахивался, почему-то не улетал, но на время прекращал попытки запугать.
Зачем ему надо было показать себя другом? У меня закрадывалось впечатление, что Третье Отделение знает о том, что у меня могут быть компрометирующие руководство губернии документы. Вот и хочет Лопухин заполучить, определённые бумаги, содержащие доказательства массовых нарушений и преступлений в Екатеринославской губернии. Так что, пока подполковник пытается гладко стелить. Но у меня не было иллюзий, насколько постель эта может оказаться жесткой для сна.
О том, отдавать ли документы Третьему Отделению, мои мысли чаще выносили свой вердикт: этого делать не стоит. Дело не только в том, что я давал своё честное слово, что те документы, которые могли бы опорочить имя губернатора Якова Андреевича Фабра, не будут обнародованы. Если я отдам документы, то моментально растеряю все свои возможности, которые позволили мне до начала активных действий Третьего Отделения стать человеком, могущим что-то менять в губернии и принимать решения. Меня просто выкинут, как ненужную вещь. В купе с тем, что нарушение данного слова, когда этот факт станет общеизвестным, само по себе нарушение негласного дворянского кодекса чести. Со мной просто перестанут общаться, в том числе и в дворянской среде.
Выйдя во двор почтовой станции, я отыскал Прасковью, которая в это время флиртовала с Вакулой. У нее было свое задание и я надеялся сыграть и свою небольшую партию в отношениях с подполковником.
