Фантастика 2025-138 - Владимир Владимиров
Аурино вскинул болезненно-блестящие глаза на главу Братства. Подтянулся на кровати, принимая сидячее положение. Его кисти были плотно перебинтованы. Однако Эдвира знала, что отвлекаться на руки императора лучше не стоит. В прошлый визит Крам Бланшер на свою беду задержал взгляд на самом горьком свидетельстве поражения его величества и из опочивальни его пришлось выносить. Дар у правителя Астрэйелля был по-прежнему силен, а хьярт не поврежден. В отличие от лица и тела, покрытых воспаленными, незаживающими порезами, которые причиняли немало страданий их владельцу. К тому же в нескольких местах на ногах были перерезаны сухожилия и мышцы, поэтому его величество проводил все свое время в постели, не имея возможности самостоятельно передвигаться. Больше всего досталось рукам, на которых теперь не хватало в общей сложности трех пальцев. И все эти многочисленные раны не спешили заживать, какие бы усилия не предпринимал бы целитель.
И любое общение с и без того раздражительным и импульсивным императором превращалось в лабиринт, наполненный смертельными ловушками, где каждое неосторожное слово или взгляд могли дорого обойтись.
- Рассказывай, - приказал Аурино.
- Поднялись смертные, они объявили, что хотят свое государство, где не будет над ними власти одаренных и все будут равными. Столица квоты заполнена бунтующими. Они громят продуктовые лавки, едальни, постоялые и сберегательные дома. Жгут имения знати и законников. Смутьяны выступают под знаменем перемен и по последним новостям, которые мы недавно получили, они собираются просить девэру о покровительстве и желают влиться в Освободительное движение.
Эдвира не отрываясь смотрела в глаза своему повелителю. Это было безопаснее всего. Тем более новости, которые она принесла были словно огонь и без того в шипящее масло. После того, как от императорского дворца остались лишь руины и в самом сердца Эфранора теперь зияющая дыра, а сам император в весьма плачевном состоянии и не может показаться народу, успокоить, заверить в своих силах, империя в самом прямом смысле начала трещать по швам.
Самые верные подданные разъехались по своим имениям и сидят затаившись, ожидая худшего. Некоторые стали собирать тайные сообщества и думать, как им жить дальше в условиях надвигающихся перемен. Люди же на улицах открыто говорили о слабости и неспособности правителя противостоять врагу. Все чаще упоминали Серебряного и миссию, которую он несет. Даже появились разговоры о том, что смертные тоже имеют права.
Где было тоньше всего, стало и вовсе рваться. Западная квота уже давно была на неблагонадежном счету, и император наполнил ее людьми из Братсва, Ока, поменял управителей.
- Что делают власти? Братство?
- На данный момент им удается сдерживать возмутителей спокойствия и не дать пока что локальному бунту перерасти в нечто большее. Однако в город уже подтягиваются заговорщики из других частей округа, а также Центральной квоты и Освобожденных земель, из тех селений, которые находятся на границе с Западной квотой.
- Ввести туда войска, - жестко приказал император, - вырезать заразу под корень. Каждого смутьяна вместе со всей семьей, включая детей и дряхлых стариков. Показательно и жестоко, чтобы вести об этом разошлись по всем городам и селам, даже если придется утопить весь западный удел в крови. Нужно их всех встряхнуть и напомнить, кому они обязаны своей никчемной жизнью.
- Да, ваше величество, - склонила голову Эдвира. – Как быть с Акилором? Мы уже отправили туда войска.
- Это хорошо. Архандр Эрега и его прихвостни должны ответить за свое отступничество. Казнить каждого на центральной площади, предварительно отправив на общение к дознавателям. Вырезать Дома предателей под корень, так чтобы от них даже воспоминания не осталось. Другим будем наука впредь.
- Да, ваше величество.
- Завтра я хочу видеть генералов Рейхара, Манитоса, и Эродиона. Военный советник тоже пусть будет. С завтрашнего дня в империи будет введен военный режим и объявлен всеобщий призыв. Все школы Братства тоже поставить под меч. Пусть на практике постигают служебное ремесло. Империя больше не будет прощать обид. Мы напомним этим выскочкам, что мы в первую очередь - это сила. Я заставлю их всех склонить голову перед своим истинным и единственным повелителем.
[1] Мюрджен -в империи княжество Мюрджен называют затерянной землей, обыгрывая староимперский язык, где «мюрдж» - затерянный, выброшенный, на самом краю, «джена» – земля. Сами мюрдженцы толкуют название своего государства иначе, где «мюр» - благословенный.
Глава 19
Глава 19
- Смотри-ка рыжая!
Олайя вздрогнула и едва не выронила кусок хлеба, который держала в руках. В нескольких шагах от нее стояли двое мужчин. Один высокий здоровяк с лицом деревенского увальня и широким коротким мечом, пристегнутым к кожаному поясу, который обхватывал его могучий торс в несколько раз, второй худой и верткий, со смазливым лицом и тщательно прилизанными волосами, в ярко-красной шелковой рубахе с явной претензией на щегольство.
На законников или Братьев они похожи не были. Олайя сжала пальцы на своем скудном ужине, не замечая, как падают на землю крошки. Парочка прошла в шаге от нее, остановившись около вжавшейся в стену дома нищенке с грязными каштановыми волосами, спутанными клочьями, лежащими на плечах.
- Вроде не похожа, - задумчиво протянул щеголь, - нам сказали маленькая и хрупкая. Эта смотри – почти с тебя ростом.
- Зато рыжая, - глубокомысленно протянул здоровяк и запустил пятерню женщине в волосы.
- Осторожно ты! – одернул его товарищ. – Волоса не должно упасть. Иначе Парс нам с тобой наши все повыдергивает вместе с головой.
Здоровяк окинул его взглядом и хохотнул.
- Тогда давай – ты! Ты же у нас дамский угодник.
Щеголь оглянулся, нет ли никого на улице. Ему слава покорителя грязных нищенок была не нужна. Однако кроме тощего, облезлого мальчишки в грязных лохмотьях с нелепо торчащими во все стороны волосами из-под дырявой соломенной шляпы никого рядом не было. Гамлер передернул плечами. Так обычно выстригали нищих бродяг, подцепивших какую-нибудь заразу и те были видны издалека, чтобы нормальные люди могли обойти их стороной.
- Бери ее и уходим отсюда, - прошипел он сквозь стиснутые зубы, - нечего здесь торчать.
Здоровяк схватил сопротивляющуюся жертву за руку и без лишних церемоний потащил за собой. Волосы трогать не будет, а насчет всего остального их не предупреждали.
Смятый в руке хлебный мякиш ощутимо вонял плесенью. Олайя почувствовала очередной приступ тошноты. Желудок протестующе
