Фантастика 2025-138 - Владимир Владимиров
- Где Олайя? – жестко спросил Дим.
Император издал какой-то звук, похожий то ли на смешок, то ли на фырканье.
- Ее здесь нет.
Серебряный резко развернул его на спину, прижал к полу.
- Аурино, ты же любитель разных сделок. Я предлагаю тебе свою. Я подарю тебе твой хьярт, еще не поздно. Ты – вернешь мне Олайю. Навсегда. Забудешь о ней, не будешь никогда преследовать и отравлять ей жизнь.
Император молчал, закрыв глаза.
- Я разнесу здесь все, - Димостэнис стиснул зубы, чуть ли не до хруста, - камня на камне не оставлю от твоего белоснежного домика. Вырву с корнем сердце Астрэйелля. Кем ты будешь? Император без империи. Повелитель шактов без хьярта. Наследник Эллетери – без сохраненного наследия. У тебя еще есть несколько мен.
- Ее здесь нет, - простонал Аурино, - она сбежала от меня. Твой амулет…
Он не договорил. Димостэнис пошатнулся и вдруг стал четко виден. Как обычный человек. Он стоял на одном колене, рукой опираясь в пол. Опущенные плечи, заострившиеся черты лица, нечеловеческие омуты серебра вместо глаз.
Вместе со зрением вернулся слух. Император услышал голоса, крики, топот. С грохотом рухнули массивные двери и в покои ворвались с десяток гвардейцев и столько же Братьев с Эдвирой во главе.
- Не забывай про мое предложение, - четко произнес Серебряный. – На всякий случай оставлю тебе напоминание.
Лопнул обруч, сковывавший грудь. Аурино со стоном распластался по полу. Он подумал, что против слаженной мощи боевого плетения почти двух десятков сильных одаренных не выстоит даже этот серебристый псих. На этот раз его не подвели. Мощный энергетический импульс прошелся по комнате. Истерзанное тело не в состоянии защититься, отреагировало чудовищной болью. Однако даже находясь на грани потери сознания, император увидел, что удар прошел мимо. Там, где только что стоял Серебряный, осталась лишь подрагивающая пустота.
А потом задрожали камни.
- Золотистые, длинные волосы, веснушки, невысокого роста, маленькая, хрупкая.
Посетитель поставил на стол два кошеля, наполненные золотыми по самую горловину. Парс Хартер и Эмиат Агларет, главы двух самых крупных разбойничьих гильдий Эфранора, оторвали взгляд от денег и переглянулись между собой. Главари убийц и воров уже давно поделили между собой нижние районы города. Они знали обо всем, что происходило на контролируемой ими территории и держали в страхе не только обычных обывателей, но и законников, которые не очень любили совать сюда свои носы, если только не случалось ничего из ряда вон. Однако Парс и Эмиат тоже не были дураками и умели не выносить сор из избы.И любой пижон, кто посмел бы вот так без приглашения и должного уважения заявиться на их территорию, минуя подручных, отнимая личное время и трясся золотым, как перед носом каких-то нищих сявок уже украшал бы собой подводный ландшафт с камнем на шее.
- Мне надо быстро и аккуратно, чтобы ни одного волоса не упало, - добавил пижон, не отводя пристального взгляда, которым он буквально прожигал важных людей, не привыкших к подобному обращению.
Парс почувствовал, как ходят у него желваки на лице. Эмиат стиснул клинок острого стилета, лежащего в кармане штанов.
Однако стоящего перед ними человека простым обывателем назвать было сложно. Человека, чью ауру нельзя было перепутать ни с какой другой, человека, чья слава и известность шли задолго впереди него самого, который перевернул весь Элиас вверх дном и заставил отступить самого императора.
Да и до этих всех дел они его хорошо знали. Парс Хартер и Эмиат Агларет правили своими империями уже более десяти аров. Он единственный в одиночку приходил на их территорию, без страха совал нос не в свои дела и раздавал распоряжения. С мерзкой, самодовольной ухмылочкой. «Я буду рад нашему сотрудничеству», - фраза, ставящая точку в любом разговоре.
- Я буду рад нашему сотрудничеству, - пришедший чуть прищурил глаза, и разбойники даже не сомневались, что от него не скрылись ни недовольная физиономия главаря воров, ни движение руки главаря убийц.
Похожую по описанию девицу искали и законники, а также все остальные службы: Око, Братство, дознаватели. За ее поимку обещали немалую награду, а за укрывательство – тюремный застенок. Был велик соблазн предположить, что рыжеволосых, веснушчатых баб на самом деле две. Одна императору, вторая – девэре. А оказаться между молотом и наковальней – радость невеликая.
Парс скосил глаза на лежащие на столе кошели. За такие деньги можно всю дорогу от Эфранора до пригорода рыжеволосыми девицами выложить, а этот только за одну такое богатство отдает. Он перехватил взгляд товарища, который понял его без лишних слов.
- Это половина, - скривил губы пришедший, - когда приведете мне ту, кого я ищу, получите вторую часть.
Эмиат неопределенно дернул плечом и протянув руку, взял свою долю. После того, как кто-то разнес императорский дворец, оставив от так называемого «сердца империи» одни сверкающие серебром руины, в народе стали шептаться, что-«молот»-то уже не так силен и страшен.
- Кузницу можно вообще обойти стороной, - произнес наниматель, словно читая их мысли. – Главное не пытаться сесть на две телеги сразу, особенно едущих в разных направлениях. Разорвет.
Парс, который уже тянул руку за своей частью награды, вздрогнул. Пальцы неловко схватили кошель, и он выпал на землю. Главарь гильдии воров нагнулся, аурой одаренного ощутив всплеск силы стихий, а когда разогнулся перед ним была лишь подергивающаяся пустота. Он повернулся к товарищу, который с открытым ртом неотрывно пялился в одну точку и почувствовал подкатывающий к горлу ком. Давно они не влипали в подобные передряги.
Димостэнис вышел из изнанки почти сразу же. Он видел поникшие спины, оставленных разбойников, неловкие, неуверенные движения, слышал ошеломление в голосах. Вытер пот, бегущий по лицу. Этот мир, сотканный из пороков и насилия, требовал постоянной демонстрации силы. Тянул жизненную энергию, разбирал по частицам. Дим убрал серебро с кожи и опустился на землю у стены какого-то покореженного домишки среди бездомных попрошаек.
При общении с Аурино он выплеснулся, выжал себя до самого дна. Он еще никогда не был так глубоко и так долго в изнанке. Он понимал какой это был риск и отдавал себе отчет, чем это может закончиться. В глубоких слоях мироздания все было по-другому. Здесь он был пришельцем, чужаком и сила стихий не подчинялась ему, а брала плату за каждое мгновение пребывания в своих владениях. Серебряный чувствовал, как тают его собственные силы, как с каждой
