Оракул с Уолл-стрит 9 - Алим Онербекович Тыналин
Розенберг развернул схему железнодорожных линий восточного побережья:
— Корнелиус Вандербильт-младший готов продать нам контрольный пакет New York Central за сорок миллионов. Плюс через две недели стартует строительство совместного завода с Douglas Aircraft по производству пассажирских самолетов.
Вандербильт-младший не упустит своего. Он всегда был прагматичным партнером, готовым модернизировать транспортную отрасль.
— А что с автомобильной промышленностью? — поинтересовался я.
Бейкер достал папку с проектными документами:
— Генри Форд пригласил нас к участию в новом проекте, массовое производство автомобилей среднего класса. Инвестиции пятнадцать миллионов долларов, ожидаемая прибыль тридцать процентов годовых.
О’Мэлли кашлянул, привлекая внимание:
— Босс, есть одна тревожная новость. Наши люди в Коннектикуте сообщают о подозрительной активности возле дома семьи Хэллоуэй. Кто-то наблюдает за распорядком дня мисс Констанс.
Я резко повернулся к нему. В груди сжалось холодком предчувствия.
— Подробности, Патрик.
— Азиат в европейской одежде. Появляется в разное время, но всегда изучает дом и окрестности. Его описывают, как мужчину средних лет в безупречном темном костюме, с аккуратно зачесанными черными волосами и внимательными глазами…
— Кю, — прошептал я. — Личный слуга Моргана.
Маллоу поднял голову:
— Тот самый, что подавал ему напитки?
— Именно он. Морган даже из тюрьмы пытается добраться до тех, кого я люблю.
Я прошелся по кабинету, обдумывая варианты. Кю служил Моргану бог знает сколько лет. Если он появился в Коннектикуте, значит, получил последний приказ от своего хозяина.
— Джентльмены, — объявил я, — изменение планов. Морган готов нанести последний удар. И мы должны его отразить. Пора закончить эту войну раз и навсегда. Но сначала запланированная встреча с Рузвельтом.
* * *
Особняк губернатора в Олбани стоял на холме, окруженный елями и дубами. Викторианская архитектура здания удачно сочеталась с современными удобствами, центральным отоплением, электричеством и телефонными линиями. В библиотеке особняка, за массивными дубовыми панелями, потрескивал камин, создавая атмосферу домашнего уюта.
Я сидел в кожаном кресле напротив Франклина Делано Рузвельта, который расположился в инвалидном кресле у камина. Несмотря на физические ограничения, губернатор излучал энергию и уверенность.
— Уильям, — сказал он, отставляя чашку с кофе, — то, что вы сделали с организованной преступностью, превосходит все ожидания. Сорок семь боссов арестованы за одну ночь. Это беспрецедентный успех в борьбе с коррупцией.
Рядом с камином в обычном кресле сидела Элеонора Рузвельт, женщина удивительной силы воли и принципиальности. Ее темное платье и строгая прическа подчеркивали серьезность характера, а глаза светились искренним интересом к происходящему.
— Мистер Стерлинг, — обратилась она ко мне, — говорят, что ваши методы были нетрадиционными?
Я усмехнулся:
— Иногда для борьбы с преступностью приходится говорить на языке преступников. Главное не переходить черту между справедливостью и местью.
Луи Хоу, верный советник Рузвельта, сидел в углу с блокнотом, изредка делая пометки. Низкий, худощавый мужчина с проницательными глазами, он был политическим стратегом высочайшего класса.
— Губернатор, — продолжил я, — организованная преступность была только частью проблемы. Настоящая угроза исходит от финансовых картелей, которые управляют экономикой из тени.
Рузвельт наклонился вперед:
— Вы имеете в виду людей вроде Моргана из Альянса промышленной стабильности?
— Именно. Они считают себя хозяевами Америки, а политиков своими марионетками. После операции «Чистый дом» их влияние ослабло, но не исчезло.
Хоу поднял голову от блокнота:
— А что вы думаете о перспективах губернатора на президентских выборах?
Я внимательно посмотрел на Рузвельта. Этот человек будет одним из величайших президентов в истории Америки и проведет страну через Депрессию и Вторую мировую войну.
— Я думаю, что губернатор единственный кандидат, способный вывести страну из кризиса. Но ему потребуется поддержка деловых кругов, которые традиционно голосуют за республиканцев.
— И вы готовы эту поддержку обеспечить? — спросил губернатор.
— Я сделаю еще больше, если только вы не передумали видеть меня в составе вашей команды, в случае победы на выборах.
В библиотеке воцарилась тишина, нарушаемая только потрескиванием поленьев в камине. Рузвельт обменялся взглядами с женой и советником.
— Уильям, — медленно проговорил он, — после недавних публикаций ваша репутация, скажем так, неоднозначна. Связь с вами может навредить кампании.
— Или, наоборот, поможет, — возразил я. — Избиратели устали от политиков, которые обещают перемены, но ничего не делают. Мой опыт показывает, что я умею добиваться результатов. Причем я вовсе не настаиваю на официальной должности. Я могу действовать и неофициально.
Элеонора оперлась локтем о ручку кресла:
— Мистер Стерлинг, а каковы ваши взгляды на социальную справедливость? На помощь нуждающимся?
Я знал, что этот вопрос критически важен для будущей первой леди.
— Пусть мои дела говорят за меня. За последние два года мои компании создали более двухсот тысяч рабочих мест. В районах, подконтрольных моим предприятиям, безработица снизилась с двадцати пяти до шести процентов. Это не благотворительность, это инвестиции в будущее Америки.
Хоу внимательно записывал каждое слово:
— А что насчет ваших связей с Уолл-стрит? Многие считают финансистов виновниками кризиса.
— Уолл-стрит — это инструмент. Им можно созидать или разрушать. Все зависит от того, в чьих руках он находится.
Рузвельт задумчиво покрутил перо в пальцах:
— А что с банковской системой? Как предотвратить новые кризисы?
— Регулирование и страхование депозитов. Банки должны служить экономике, а не спекулировать деньгами вкладчиков.
— Банкиры будут в ярости, — усмехнулся губернатор.
— Пусть. Лучше злые банкиры, чем разоренные граждане.
Элеонора поправила локон:
— А как насчет международной ситуации? То, что происходит в Европе вызывает определенное беспокойство.
Я знал, что должен быть осторожен. Слишком точные предсказания могут вызвать подозрения.
— Миссис Рузвельт, экономический кризис порождает политическую нестабильность. В Германии растет влияние радикальных партий. Япония усиливает милитаристские настроения. Америка должна быть готова к любым развитиям событий.
— Вы предлагаете вооружаться? — спросил Хоу.
— Я предлагаю укреплять экономику. Сильная экономика — основа любой обороны.
Рузвельт медленно кивнул:
— Ваши идеи созвучны моим планам. Но есть одна проблема, финансирование кампании. Республиканцы получают поддержку от крупных корпораций.
— А у нас будет поддержка народа, — ответил я. — И умные инвестиции в правильном направлении. Sterling Group готова инвестировать в будущее Америки, — сказал я. — Два миллиона долларов на кампанию, плюс организация митингов в ключевых штатах.
В библиотеке снова воцарилась тишина. Рузвельт обменялся долгими взглядами с женой и советником.
— Уильям, — наконец произнес губернатор, — у меня есть принцип: судить людей по делам, а не по слухам.
