Меткий стрелок. Том III - Алексей Викторович Вязовский
— Итон, — Марго положила голову мне на плечо. — Мы уже почти дома?
— Почти, дорогая. Почти.
Мы доехали за сутки с небольшим. Пошли пригороды Портленда, поезд подъехал к перрону. Мы вышли наружу, я вдохнул полной грудью воздух города и понял… нет, это не Юкон. Пахло паравозным дымом, смогом…
Нас ждал адвокат Дэвис. Он стоял на перроне, в дорогом костюме, с тростью в руке, а рядом толпилась целая свора журналистов. Завидев меня, они бросились вперед:
— Мистер Итон! Пару слов для Пайонир Пост! Сколько золота вы добыли на Клондайке?
— Газета Портленд Трибьюн, вы знаете, что вас называют теперь Шериф Юкона?
— Как насчет биржевого краха в Доусоне? Вы приложили руку к убыткам концерна Гуггенхаймов?
Нас ослепили вспышки фотоаппаратов, я кивнул Картеру, чтобы тот отодвинул подальше самых рьяных репортеров. На последний вопрос я решил ответить:
— Джентльмены! Я уже около месяца в дороге. Как я мог устроить крах на бирже в Доусоне? Как вы знаете, я продал все свои предприятия, прииски. Планирую спокойную жизнь рантье. Надеюсь вы оставите в покое меня и мою семью.
Картер подозвал полисменов и уже вместе они оттеснили журналистов. Мы сели в пролетки, которые он подогнал, и поехали в поместье. По дороге я держал Марго за руку. Артур сидел напротив, его лицо было задумчивым, но в глазах уже не было того мальчишеского огня, а была какая-то взрослая, серьезная решимость.
Наконец, мы приехали. Я с удовлетворением отметил, что поместье Марго охраняется. Возле ворот Флитвуда дежурило двое вооруженных ружьями сторожа. На поводке у одного лаяла крупная собака неясной породы. Я вышел из пролетки, помог спустится жене.
Охрана нас узнала, начала открывать ворота.
— Дай догадаюсь — заулыбалась жена — Первым делом в конюшню? Проведать Звездочку?
— Ты читаешь мои мысли — засмеялся я — Вот теперь мы точно дома!
Глава 13
Я проснулся от того, что в окно стучал какой-то особенно наглый голубь. Холодный декабрьский воздух просочился под створки, и я почувствовал характерный запах города — смесь угольного дыма и мокрого дерева. За последние месяцы город и климат вошли в один такт: мокро, прохладно, но не смертельно. Зима оказалась на Западном побережье совсем детской — не сравнить с Юконом. Фактические, у нас все еще была поздняя осень. Снег то падал, то таял… Река так и не встала, судоходство продолжалось. Это позволило Северной Деве вовремя прийти в порт, нормально разгрузиться и встать на прикол.
Я посмотрел в окно. Хорошее утро для того, чтобы не вставать. Но в доме уже шуршали: Марго где‑то на нижнем этаже разговаривала с кухаркой, а тётя Элеонора громко комментировала, сколько соли следует класть в овсянку. А еще она успевала давать племяннице советы по уходу за детьми, как пеленать, кормить и так далее.
Ребёнок. Это слово звучало в доме уже второй месяц и по мере приближения зимы затмевало все остальные новости. Приглашенный доктор осмотрел жену, сказал, что беременность развивается нормально — обрадовал меня тем, что слышит в трубку сердцебиение плода.
Марго, обычно собранная, теперь то и дело останавливалась посреди своих дел, клала руку на растущий живот, словно пытаясь удержать в руках сразу два мира — один, тихий и домашний, другой — пугающей неизвестностью будущего. Я же смотрел на то, как акушеры не моют руки перед осмотром, на отсутствие антисептиков с большой тревогой. Это понимание и навело меня на мысль, что нужно действовать немедленно — как-то установить свои правила. Единственное, что мне пришло в голову — это купить городской госпиталь и перестроить его по собственному желанию. И сразу внедрить простые, но работающие меры — стерилизацию инструментов, маски, перчатки, обработку карболовой кислотой, где это уместно, — и тем самым дать шансы моей семье и многим другим семьям Портленда.
Поэтому сегодняшняя встреча с мэром и «отцами города» была с важным подтекстом. Городское начальство хотело от меня получить пожертвования на разные проекты. А я в свою очередь, потребую «алаверды» — продать мне госпиталь «Всех Святых» в районе Хоб-Хилла. Он принадлежал Портленду и сделку можно было быстро закрыть.
* * *
Сизый голубь на окне добился своего — я окончательно проснулся, встал, позвонил в колокольчик. Пора было привыкать к жизни богатого человека. В спальню зашел Джозайя, в руках у него был уже готовый, отглаженный костюм-тройка, чистая сорочка.
Я быстро умылся, оделся, спустился вниз на завтрак. Соли в овсянке оказалось вполне достаточно и уже через час, я был в мэрии.
Глава города — Джордж Миллер — оказался плотным, розовощеким человеком лет пятидесяти с цепким взглядом, аккуратно подстриженными усами и привычкой подолгу надувать щеки, прежде чем произнести фразу, за которую он получит вознаграждение.
— Мистер Уайт, — начал мэр, удобно устроившись в кресле у камина, — город признателен за ваше участие в его будущем. Ваши усилия по развитию и благоустройству порта уже давно обсуждают в муниципалитетах.
Юконская транспортная компания и правда много вложила денег в инфраструктуру. Свои причалы, затоны, мы даже уже приценивались к собственный верфи. Благо финансы позволяли.
Мэр тем временем продолжал свою длинную речь. Он хотел получить деньги на новый водопровод и мост через реку Уилламетт. Последний оценивался по смете аж в двести тридцать тысяч долларов и городу не хватало ровно половины.
Я слушал, помалкивая, пока всё не сошлось к тому, ради чего я пришёл — просьбе выписать чек. За это мне было обещано звание «почетного гражданина города» и всяческое содействие властей моей транспортной компании. Классическая разводка. Ты нам денег — мы тебе красивую бумажку и обещания. Как говорится, «от обещал — никто не обнищал».
— Так вы могли бы пожертвовать часть суммы? — закончил свою речь мэр
Я усмехнулся:
— Мог бы, но у меня встречное предложение. Продайте мне городской госпиталь. Всё целиком: здание, землю, оборудование. Я вложу в него деньги, сделаю из него конфетку. Вложу денег туда больше, чем требуется на мост.
Договорились быстро — мэр отлично понимал язык денег.
* * *
После мэра, я отправился в офис мистера Дэвиса. Джон — наш уже теперь семейный адвокат — всегда был аккуратен до занудства, одет в строгий костюм, его манера говорить напоминала протокол: размеренная, с подтверждением каждой мысли. Он раскладывал бумаги с тем видом, будто подписывал официальные приговоры миру.
— Вы хотели обсудить новое дело, Итон, — сказал он, перелистывая документы.
