Вся история Петербурга. От потопа и варягов до Лахта-центра и гастробаров - Лев Яковлевич Лурье

При Александре III главными министрами, определявшими государственный порядок и идеологию, считались министр внутренних дел граф Дмитрий Толстой, директор департамента полиции Вячеслав Плеве и бывший наставник Александра Александровича, обер-прокурор Святейшего Синода Константин Победоносцев. Победоносцев придумал своего рода православный цезарепапизм: православная церковь стала главным государственным идеологическим орудием, всецело подчиняющимся императору.

Время Александра II отличалось относительной веротерпимостью. Лозунг времени Александра III и начала царствования Николая II — «Россия для русских». Православие фактически признали главной официальной религией. Усилился государственный антисемитизм, ксенофобия по отношению к полякам. В средних и высших учебных заведениях запретили преподавание на любых языках, кроме русского. Конечной целью обозначалось «обрусение», то есть тотальная ассимиляция инородцев.

Среди интеллигенции официальная идеология не пользовалась популярностью. В открытой или скрытой оппозиции к ней находились ведущие писатели, «властители дум» 1880-х и 1890-х годов: Антон Чехов, Максим Горький, Александр Куприн, Владимир Соловьев, Лев Толстой. Прямой протест означал почти неминуемую тюрьму, ссылку или эмиграцию. Интеллигенция выбирала себе ниши, которые позволяли существовать в империи, формально не нарушая законы, но и не подчиняясь официальной идеологии.

Одним из способов внутренней эмиграции стало толстовство, своеобразная крайняя форма протестантизма. Толстовцы осуждали насилие, службу в армии, не верили в загробную жизнь, не признавали церковные службы. Возникла «теория малых дел». Те, кто не мог согласиться с несправедливостью устройства жизни, занимались благотворительной помощью обиженным, униженным и оскорбленным вне официальных казенных институций. Врачи тратили часть времени на оказание бесплатной медицинской помощи. Когда в 1891 и 1892 годах наступил голод, интеллигенты открывали бесплатные столовые. Вместе с тем нарастала популярность убеждений и увлечений, отрицающих занятие политикой как таковое: мистицизма, оккультизма, ницшеанства.

В радикальной части оппозиции народничество стало постепенно вытесняться пришедшим с Запада марксизмом. Марксисты, в отличие от народников, не видели в русской деревне ничего привлекательного. Главную надежду человечества, по их мнению, составлял рабочий класс — люди гораздо более цивилизованные и одновременно готовые к действию. Марксисты верили, что именно городской пролетариат вместе с интеллигенцией способны свергнуть самодержавие и направить Россию на европейский путь развития. В Петербурге главными авторитетами из социал-демократов стали, с одной стороны, экономисты Петр Струве и Михаил Туган-Барановский, а с другой стороны — организаторы подпольных кружков и забастовок Владимир Ульянов (Ленин) и Юлий Мартов.

С середины 1890-х годов началось также возрождение народничества. Члены новых подпольных кружков считали себя наследниками партии «Народная воля», не видели большой разницы между крестьянством и пролетариатом и готовились к террористической борьбе с режимом.

Районы Петербурга

В 1865 году определились названия и границы частей Санкт-Петербурга, которые просуществовали неизменными до революции: Адмиралтейская, Казанская, Спасская, Коломенская, Московская, Нарвская, Александро-Невская, Литейная, Рождественская, Васильевская, Петроградская и Выборгская. (Илл. 13)

Адмиралтейская часть — самый центр Петербурга между Невой и Мойкой. Здесь находилась главная резиденция Романовых и великокняжеские дворцы, банки и министерства. Жили в Адмиралтейской части состоятельные аристократы, гвардейские офицеры, богатые предприниматели. Светская публика любила прогуливаться пешком или кататься на каретах по набережным — Дворцовой, Адмиралтейской и Английской. В три последних царствования самой шикарной улицей столицы считалась Большая Морская, где находились торговый дом Фаберже и Общество поощрения художеств, продающее произведения искусства, постепенно занимавшего важную нишу в системе демонстративного потребления.

В Казанской части, от Мойки до Екатерининского канала (ныне канал Грибоедова), иностранцы жили еще при Петре I. Обилие иноверческих церквей продолжало притягивать немцев, французов, поляков, армян, голландцев. Они превратили Большую Конюшенную в одну из главных торговых улиц Петербурга. Здесь продавали гаджеты, в том числе велосипеды и автомобили, когда те появились; здесь открылся первый настоящий городской универмаг; здесь работали знаменитые гвардейские рестораны «Донон» и «Медведь».

С 1860-х годов повысились престиж и стоимость недвижимости в Литейной части — за Фонтанкой к северу от Невского проспекта. Самая богатая публика в этом районе жила между набережной Невы и Кирочной улицей и в районе Гагаринской улицы — там, где при Александре III построили училище барона Штиглица.

Литературный, разночинный Петербург обитал на юге Литейной части, в районе нынешних улиц Жуковского и Некрасова, и на севере Московской части, на Владимирском проспекте и Троицкой улице (ул. Рубинштейна). И в Московской, и в Литейной частях жило много военных. Здесь квартировали несколько полков гвардии.

Самым купеческим районом Петербурга была Московская часть, расположенная между Фонтанкой и Лиговским каналом (а позже проспектом). В районе Загородного проспекта жили торговцы лавок Гостиного и Апраксина дворов. Каждое утро по Чернышеву мосту они спешили на работу в Спасскую часть. К Московской части относилась и примыкающая к Лиговке Ямская слобода с ее конюшнями, извозчиками, пьянством и разгулом.

Спасская часть с Большой Садовой в качестве главной улицы была самым русским и самым крестьянским околотком столицы. Здесь среди обитателей преобладали те самые «питерщики»: ярославские половые и приказчики, тверские сапожники, олонецкие кожевенники. Вокруг рынков, особенно Апраксина двора, и на Сенной площади собирались нищие, бродяги и многие другие из тех, кто не смог адаптироваться к жизни в мегаполисе. Неслучайно в «Преступлении и наказании» главный герой Родион Раскольников именно на Сенной площади пришел к мысли убить старухупроцентщицу.

Невский проспект проходил через все центральные части столицы, и он вовсе не был роскошным променадом. Тут можно было встретить и аристократок, направляющихся выбирать товар в бутики Гостиного двора, и дам полусвета в ожидании богатого старичкапокровителя, и городских сумасшедших, и карманников, и расходящихся из университета студентов. Каждой твари по паре. Невский проспект XIX и начала XX века — социальный Ноев ковчег.

Восточнее Литейной части находилась Рождественская, включавшая современные Советские улицы. Вдоль Невы от Александро-Невской лавры до Литейного моста располагалась Калашниковская пристань, крупнейший в Европе речной порт. Хлеботорговцы — здешняя аристократия. В основном Рождественская часть — фабричная окраина, переполненная трактирами, славная хулиганами и пьяными драками между рабочими.

Южная граница Рождественской части — Старо-Невский проспект. За ним до Волковой деревни и Московской заставы располагалась Александро-Невская часть. Здесь обитали извозчики и ключники (тогдашние грузчики), было полно ночлежек. Именно в Александро-Невской части находилась Лиговка — самое злачное место дореволюционного Петербурга.

Коломенская часть к западу от центра — архипелаг из девяти островов, тихое романтическое место. Благодаря повести Достоевского «Белые ночи» и особенно ее экранизации Лукино Висконти 1957 года район Коломны стал петербургским брендом, таким же, как Везувий в Италии.

Гении рождаются в провинции, а умирают в столице. Если сейчас приезжие из разных частей России для начала снимают квартиру в Мурине или Шушарах, то в ту пору таким