Легенды и сказания кельтов - Джозеф Джекобс
«Я же сейчас уже не хозяин самому себе, чтобы решать, идти или оставаться», — со вздохом ответил сказитель.
Незнакомец сунул руку в свой кошелек и, к изумлению присутствовавших, извлек оттуда мужчину средних лет приятной наружности. Обратившись к нему, он сказал:
«Ты все видел и слышал с той поры, как я поместил тебя в свой кошелек… Так позаботься же сейчас об этой леди, о повозке и лошадях. И держи их наготове, чтобы я мог воспользоваться ими, когда мне будет угодно».
Едва он произнес эти слова, как все вокруг исчезло и сказитель оказался у Лисьего брода, около замка Рыжего Хью О'Доннелла. Он мог видеть все, что происходило вокруг, но сам был невидим для окружающих. О'Доннелл находился в зале этого замка, и его одолевали усталость в теле и тягость на душе.
«Пойди посмотри, кто это идет к нам», — сказал он привратнику.
Тот вышел и увидел худого седого нищего: у его бедра болталась половина меча без ножен; на ногах — пара башмаков, в которых хлюпала холодная вода, попавшая из луж; из-под полей старой шляпы торчали кончики его ушей; оба плеча едва прикрывал рваный плащ, а в руке он держал зеленую палку, вырезанную из стебля остролистника.
«Храни тебя бог, О'Доннелл», — сказал худой седой нищий.
«И тебя тоже, — ответил О'Доннелл. — Откуда ты и чем занимаешься по жизни?»
«Я пришел из самых отдаленных уголков земли,
Из долин, где по водам скользят белые лебеди,
Провел я ночь на острове Айлей, другую — на острове Мэн,
Третью — на холодном склоне холма».
«Наверное, ты великий путешественник, — сказал О'Доннелл. — Может быть, странствуя, ты научился чему-то необычному?»
«Я фокусник, — сказал худой седой нищий, — и за пять серебряных монет покажу тебе свое искусство — фокус».
«Ты получишь свою плату», — ответил О'Доннелл; и тогда худой седой нищий взял три маленькие соломинки и вложил их ему в руку.
«Я сдую с твоей ладони среднюю соломинку, — сказал он, — а две другие останутся на своих местах».
Замок Донегол, Ирландия. Фотография крепости ирландского клана О'Доннел, 1890–1900 гг.
The Library of Congress
«Кхе, это невозможно, ты не сможешь так сделать!»
Так же ранее говорили на это все без исключения.
Тогда худой седой нищий положил палец на одну из крайних соломинок и, выдохнув, сдул с ладони среднюю.
«Да, это хороший фокус», — сказал О'Доннелл и дал ему пять серебряных монет.
«За половину от этой цены, — сказал один молодой человек из свиты хозяина, — я проверну такой же трюк».
«Поймай его на слове, О'Доннелл».
Тот парень положил три соломинки себе на ладонь, прижал палец к одной из крайних и дунул; и тут произошло нечто диковинное… его кулак вместе с соломинкой унесло ветром.
«Тебе сейчас больно, но будет еще больнее», — сказал О'Доннелл.
«Еще за шесть монет, О'Доннелл, я покажу тебе еще один фокус», — сказал худой седой нищий.
«Хорошо, ты получишь шесть монет».
«Видишь ли ты мои два уха? Я пошевелю одним из них, а другое будет неподвижно».
«Конечно, вижу, это легко, ведь они достаточно большие; но ты никогда не сможешь пошевелить одним ухом, не двигая одновременно другим».
Тогда худой седой нищий поднес руку к уху и дернул его.
О'Доннелл рассмеялся и дал ему шесть монет.
«Разве это фокус? — сказал тот парень, что только что лишился кулака. — Это может сделать каждый».
Сказав это, он поднял руку, потянул себя за ухо, и тут произошло нечто диковинное… он оторвал не только ухо, но и голову.
«Тебе сейчас больно, но будет еще больнее», — сказал О'Доннелл.
«Что ж, О'Доннелл, — сказал худой седой нищий, — я тебе показал диковинные трюки, но за те же деньги я покажу тебе еще один — еще более странный».
«Даю тебе слово», — сказал О'Доннелл.
С этими словами худой седой нищий достал из-под мышки сумку, а из сумки вытащил клубок шелка, размотал его и подбросил наискось вверх, в ясное голубое небо. Нити превратились в лестницу; затем он взял зайца и подсадил его на лестницу, и тот резво побежал вверх; затем у него откуда-то появилась красноухая гончая, которая быстро погналась за зайцем.
Нищий. Иллюстрация Джона Д. Бэттена из книги Джозефа Джекобса «Кельтские сказки», 1892 г.
Jacobs, Joseph; Batten, John D. (illustrations). Celtic Folk and Fairy Tales. G. P. Putnam’s Sons. New York and London, 1892
«Ну, — сказал худой седой нищий, — у кого-нибудь есть желание пробежаться за собакой по этой дорожке?»
«У меня есть», — ответил юноша из свиты О'Доннелла.
«Как скажешь, — произнес старый фокусник. — Но предупреждаю: если ты позволишь убить моего зайца, я отрублю тебе голову, когда ты спустишься».
Юноша побежал вверх по лестнице из нитки, и все трое — он, собака и заяц — вскоре исчезли из вида. Худой седой нищий долго смотрел вверх, а потом сказал:
«Боюсь, что сейчас собака уже доедает зайца, а наш друг заснул».
С этими словами он начал сматывать нить, и вскоре показался крепко спящий парень; а следом — красноухая гончая, державшая в зубах последний кусочек съеденного зайца.
Старик взмахнул мечом и снес юноше голову. А с гончей он поступил точно так же — не хуже, и не лучше.
«Ты думаешь, что мне весело? — воскликнул О’Доннелл. — Нет, я крайне разгневан тем, что при моем дворе убили собаку и юношу».
«Еще по пять серебряных монет за каждого из них, — сказал старый фокусник, — и головы их вернутся на свои места, и станут они такими же, как были прежде».
«Я дам тебе эти деньги», — сказал О'Доннелл.
Старик получил пять монет, а потом еще пять, и — о чудо! — голова юноши снова оказалась на его плечах. То же произошло и с псом. И прожили они после того до конца своих дней: пес отныне не тронул ни одного зайца, а юноша навсегда усвоил, что не стоит идти за первой подначкой.
А худой седой нищий исчез так же внезапно, как и появился, — и никто не знал, вознесся ли он в воздух или ушел под землю.
Он двигался как волна, накатывающая на другую волну,
Как вихрь, сменяющий другой вихрь,
Как яростный порыв зимнего ветра,
Так быстро, изящно, весело,
Прямо-таки горделиво,
И он не останавливался до тех пор,
Пока не пришел
Ко двору короля Лейнстера,
Он весело и легко
