Вне закона. Мемуары - Сажи Зайндиновна Умалатова
«Неужели это происходит в моей стране? - в ужасе думала я. - В стране, где когда-то мирно, дружно жили люди, отмечали праздники, которые приносили только радость. Покой и безопасность граждан охраняла власть, а мы ей бесконечно доверяли. И вот теперь власть, в которой находятся все те же люди, переименовалась в “демократическую” и тотчас с ожесточением и ненавистью стала избивать своих граждан, которые эту власть избрали!»
Большего абсурда не придумать. И большей жестокости и цинизма - тоже. Ведь людей избивали за то, что они посмели выйти на официально разрешенную первомайскую мирную демонстрацию!
С нами в колонне были члены ГКЧП Янаев, Крючков, Шенин, Лукьянов, а также казаки. Они быстро сообразили, что ситуация непредсказуемая и надо уходить, и через Нескучный сад покинули поле боя. Я от предложения бежать категорически отказалась. Невозможна была сама мысль ради спасения собственной жизни бросить людей, которые пошли за нами!
Депутат, член Верховного Совета РСФСР Иван Арчилович Шашвиашвили вырвался из толпы и вместе с генералом Юрием Вениаминовичем Колосковым пошел в гущу жестокой бойни, откуда демонстрантов поливали пеной, бросали в них подшипники и избивали дубинками. Не было никакой уверенности, что они оттуда вернутся живыми.
Но, к счастью, они вернулись. По рассказу Ивана Арчиловича, он как депутат обратился к одному полковнику милиции:
- Вы командуете избиением людей?
- Я бы до такого не додумался! - был ответ.
- А кто же тогда?
Он показал на группу стоящих невдалеке гражданских лиц. Оказывается, командовал сечей генерал-майор милиции Киселев, с которым Шашвиашвили заговорил:
- Немедленно остановите бойню, мы ведь можем привлечь вас к ответственности за все эти злодеяния!
Он ответил:
- Я не могу! Я выполняю команды.
Из его рации неслось:
- Я - «Валдай». Почему медлите? Жестче надо, жестче!
Это был голос мэра Москвы Юрия Лужкова. Оказывается, это он непосредственно руководил избиением людей. По его мнению, эта кровавая бойня была еще недостаточно жестокой: наверное, по его команде «жестче!» на асфальт должны были полететь головы и политься реки крови.
«Великий» Зюганов сбежал одним из первых. Точнее, его, трясущегося, деморализованного, утащили, держа под руки, казаки через Нескучный сад. Сопровождавший его казак есаул Морозов потом рассказывал во всех подробностях о самочувствии «главного коммуниста России», но эти сведения уже не для печати.
Как сквозь землю провалился провокатор Анпилов. Я считаю, что разгон и избиение первомайской демонстрации -на его совести, это его провокационные делишки. Иначе зачем он упорно призывал колонну демонстрантов идти именно этим путем и привел ничего не подозревающих людей с детьми на руках к вооруженным до зубов омоновцам, которые ждали нас в полной боевой готовности?!
Я увидела, как один из военных погнался за пожилой худенькой женщиной, нанося ей удары дубинкой. Я бросилась ему навстречу, загородила путь и закричала:
- Что ты делаешь?
Он занес дубинку над моим лицом, наши взгляды встретились, в прорезях маски на меня глянули совершенно безумные, налитые кровью глаза. И над моим лицом зависла рука убийцы. Какая сила остановила его? Как я осталась жива? Не знаю...
Паника нарастала. Я взобралась на грузовую машину и стала призывать людей расходиться или отходить в безопасное место.
Наконец, омоновцы, посчитав свою миссию выполненной, организованно ретировались. Зато откуда-то явил свой лик главный застрельщик этой бойни Анпилов. И начал произносить речи в защиту народа и страстно обличать власть...
Мы вместе с колоннами демонстрантов направились к Верховному Совету РСФСР, к так называемому Белому дому. Там мы имели возможность еще раз удивиться причудам судьбы: с крыльца перед народом выступал... беглец-дезертир Зюганов! Как бодр и свеж он был, как смело и отважно критиковал власть, которая «посягнула на свой же народ»! Только что он жалко и беспомощно волочил ноги, а теперь так гневно и яростно метал молнии в Кремль.
Трусость, подлость и измена всегда идут рядом.
После этих трагических событий Иван Шашвиашвили рассказал любопытную историю, которой я не могу не поделиться.
Избиение демонстрантов стало объектом пристального внимания общественности. Была создана специальная депутатская комиссия, которую возглавил Иван Арчилович. Как руководителя комиссии и участника тех событий его пригласили на Пленум КПРФ, созванный по случаю разгона первомайской демонстрации.
В какой-то момент из зала Зюганову задали вопрос: «Почему вы оставили людей и сбежали?» Он не растерялся и молниеносно ответил: «Да вы что? Здесь присутствует член Верховного Совета РСФСР, наш герой Иван Шашвиашвили, он подтвердит, что я никуда не сбегал. Итак, товарищи, продолжим нашу работу».
- От такой наглости я лишился дара речи и не успел возразить, так как Зюганов мгновенно переключился на другой вопрос, - в недоумении возмущался Иван Арчилович.
Вот так беглец, постыдно покинувший поле боя, ловко себя «реабилитировал».
А тем временем во всех новостях с упоением рассказывали о демонстрантах-провокаторах, о колоннах «подготовленных молодчиков», о десятках покалеченных омоновцев. Особое место в новостных блоках занимал мэр Лужков. Теперь он возмущенно пыхтел и, пафосно негодуя, показывал всему миру заточки из арматуры, пики, цепи и даже снаряды, которые демонстранты якобы несли с собой. Вы можете себе представить, чтобы люди, пришедшие на первомайский праздник с детьми, цветами, надувными шариками, взяли бы с собой еще и заточки из арматуры? И никто не осмелился показать истинное лицо московского градоначальника, еще недавно призывавшего уничтожать мирных демонстрантов как можно быстрее и жестче.
Как говорил Геббельс, «ложь должна быть чудовищной, чтоб в нее поверили».
История вспомнит все позорные поступки и интриги, спросит за каждое лживое слово. Я прекрасно понимаю, что навлекаю на себя гнев, но кто-то должен сказать эту горькую правду.
Первомайские события 1993 года не были единственной провокацией. 23 февраля того же года в Москве на улице Горького была организована очень похожая бойня. В тот день москвичи пришли в центр столицы для участия в мирной демонстрации. Но на их пути встали армейские грузовики и московский ОМОН. В какой-то момент омоновцы, облаченные в бронежилеты и каски, со щитами и дубинками набросились на людей и стали избивать всех подряд без
