Лавка страха - София Яновицкая
Записей после этого не было, и страниц тоже. Все, что от них осталось, — жалкие клочки обгоревшей бумаги у корешка и задняя обложка дневника с пятнами гари.
— Очень в духе гремлина — отыскать то, что нельзя, и выпустить на волю, — припечатала Агата.
Она нервно надувала и лопала пузырь жвачки. Я впервые не знал, что ей ответить.
— Что-то произошло на той ярмарке, — задумчиво произнес Оскар. — Ваш прадед заключил сделку…
— С дьяволом? Кто был этот человек с ярмарки?!
— Не знаю кто. Неважно. Вряд ли тот человек еще жив. Но ваш прадедушка явно подписался держать у себя эту Марру и давать ей пожирать людей. В обмен на успех «Лавки страха».
Я сердито уставился на Оскара.
— Он не подписывался на Марру, ясно же, его обманули! Он даже не знал о ней.
Оскар вскинул руки.
— Ладно, ладно!
— А когда понял, в чем дело, попытался ее запереть, — протянула Агата. — И у него получилось — судя по тому, что такого больше не происходило. До сих пор.
Я чувствовал на себе взгляды сестры и Оскара и не решался поднять глаза.
Марра никогда не должна быть освобождена. Никогда не должна быть освобождена… Что же я натворил!
Глава 17. Попытка побега
Мне снилось чавканье и болотная вонь. Слизь облепляла со всех сторон, ноги вязли, тошнотворно хлюпая трясиной. Я погружался все глубже и глубже. Я тонул.
«А ведь ты знал, — прозвучал над ухом знакомый голос. — Я не переживу, если ты будешь бояться».
Я дернулся и разлепил глаза. Сердце колотилось как сумасшедшее, ухая в ушах и ребрах. Сквозь шторы лимонным соком просачивался утренний свет. Ночью, когда мы выбрались из «Лавки» и вернулись в дом, ни у кого не хватало духу идти к себе. Оскар остался ночевать у нас, и мы просто сгрудились на полу в гостиной, собрав в кучу подушки и одеяла. Сейчас я был тут один — похоже, и Оскар, и сестра уже встали.
Я сел и потер лицо руками, пытаясь угадать, сколько времени. В ногах все еще тянуло, как будто мерзкое ощущение из кошмара перешло в реальность. Я поискал кроссовки и вдруг замер. Оно ведь существовало в реальности, это чувство, я уже испытывал его! В тот жуткий, самый ужасный в жизни день. Перед глазами всплыли старые листья в черной воде, тина, вязкий ил… Я зажмурился и потряс головой, убирая картинку из головы.
Огляделся по сторонам. На столике лежал дневник прадедушки. «Марра видит мечты и страхи каждого» — вдруг вспомнилось мне, и затылок похолодел. Болотный монстр… Откуда она знала, как именно заставить меня ее выпустить? Откуда знала, какую создать иллюзию?! Видит… Но ведь я ничего не читал, и в глаза она мне не смотрела — тогда еще не смотрела! Она же была за стеной!
— Наконец-то, — передо мной появилась Агата. Вид у нее был такой, словно она не спала ни минуты. — Вставай, у нас мало времени.
Она сунула мне тарелку с бутербродом и стакан сока. Ну точно, конец света наступил — Агата приготовила мне завтрак.
— Жуй и иди собирать рюкзак, — бросила сестра. — Мы уезжаем.
— Что?! — весь сон мгновенно слетел с меня. — Куда?!
— Неважно. Главное, отсюда. — Агата покрутила в пальцах свои бесценные палочки. — Уберемся из города, а там решим.
Она раздраженно вытащила телефон, глянула на экран и убрала в карман.
— Хотела маме позвонить, а тупая связь так и не восстановилась! Оскар говорит, даже для Красных Садов это перебор.
— И не восстановится, — мрачно произнес я. — Думаю, это тоже связано с тем, что происходит. Город отрезает от внешнего мира.
Агата уставилась на меня.
— Тем более, надо поскорее убираться отсюда! Сегодня как раз междугородний автобус, и его водит отец Оскара.
— Да ну? А что думает об этом Оскар? — Я покрутил головой. — Кстати, где он?
Сестра открыла рот, но не успела ничего сказать.
— Эй! — донеслось откуда-то снизу. — Идите сюда!
Когда мы прибежали в «Лавку», Оскар сидел на корточках у автомата.
— Смотрите, — он бросил в слот монетку и повернул ручку.
Автомат безжизненно крякнул и выплюнул монету обратно. Оскар обернулся с ошарашенным видом.
— Он не работает. В первый раз.
Агата попробовала запихнуть монетку, но результат был тот же.
— Я подумал, — Оскар смущенно поскреб затылок, — вдруг он даст ответ, как бороться с Маррой. Сейчас вряд ли есть что-то, чего бы я боялся сильнее.
У меня перед глазами встали страницы прадедушкиного дневника.
— Да ты обалдел! Все это работает на Марру, а не против нее!
Агата бухнула на полку рядом со мной что-то тяжелое. Я скосил глаза — «Исповедь невидимки». В пальцах левой руки фантомно кольнуло.
— Питается, — пробормотал я, тыча в книгу. — Готов поспорить, вот как она питается в своем биозе… в спячке!
Оскар с Агатой уставились на меня.
— В «Монстрыцарях» было: каждый, кто ел заколдованный кекс, становился слугой колдуна, и…
— Здесь не твои дебильные «Монстрыцари», гремлин! — взорвалась сестра.
Но Оскар помотал головой.
— Агата, погоди…
— То, что режет руку, когда ты проводишь по корешку книги… — Я мрачно глянул на сестру. — Думаю, это типа подключает ее к людям, и она присасывается к ним. Получает от них силы, пока спит. А те, к кому присасывается особенно сильно…
— …Превращаются в ходиков, — в ужасе закончил за меня Оскар.
Мы замолчали. На меня вдруг навалилась вся тяжесть того, что происходит. Захотелось плюхнуться обратно на подушку, уснуть и спать, пока все каким-то образом не станет хорошо. Но ведь не станет!
— Так, все! — Агата дернула меня за шиворот. — Вы оба на часы смотрели? Мы на автобус опоздаем!
Я сбросил с себя ее руку.
— Кто решил, что мы вообще куда-то едем?
— Мы, — оборвала меня Агата. — Нас больше, и мы старше.
Я уставился на Оскара.
— А что же будет с людьми?
— Живыми мы им скорее сможем помочь, — пробормотал Оскар, не глядя мне в глаза. — Узнать, что происходит, изучить…
Он отошел от автомата, даже не забрав монетку, и со вздохом поправил на двери «Лавки» табличку «Закрыто».
— Пока их пугают и высасывают душу, ага!
Сестра потащила меня к выходу.
— На Оскара уже и так напали — хочешь, чтобы и у него из глаз нефть потекла?
Оскар вздрогнул.
— Это не нефть! — выпалил я.
— Вот именно, это хуже!
Я вывернулся из ее рук.
— Да послушай ты!
— Нет, это ты послушай, — Агата ткнула пальцем перед моим носом. — Ты
