Не дрогни - Стивен Кинг

он не знал, что вечер может закончиться именно так – его машина превращается в место убийства? Разве не ради этого он и приехал в Тримор? Говорить себе, что стоит взять перерыв от убийств этих невиновных, было рационально. Но потребность продолжить миссию – полная противоположность этому. Это так похоже на старые плохие дни, когда он говорил себе, что может остановиться в любой момент… только не сегодня.

Идея о том, что убийство может быть зависимостью, на мгновение парализует его, когда он усаживает молодого человека на сиденье унитаза.

Если это так, то какая разница? Есть лечение от зависимости, которое даже лучше, чем АА или АН.

Когда молодой человек сидит, Триг берёт одну из его охлаждающихся рук и кладёт на неё записку с именем СТИВЕН ФЁРСТ. Затем он возвращается к машине и осматривает пассажирскую сторону на предмет следов от пуль. Он не находит ни одной – все пули остались в теле молодого человека. Даже выстрел в голову, который мог привести к трещине в окне. Что было хорошо. Удачно.

На сиденье есть несколько пятен крови, но в центральной консоли лежат салфетки. Он вытирает пятна и кладёт салфетки в карман, чтобы потом выбросить.

Хорошая удача нужна только если делаешь это импульсивно. А рано или поздно удача всегда заканчивается.

Он решает больше не действовать по импульсу, но знает, что может быть бессилен остановить себя. Как в плохие дни, когда он говорил себе, что проведёт выходные трезво, что хотя бы раз в жизни проснётся в понедельник без похмелья. Но что такое воскресный футбольный марафон без одной-двух рюмок? Или пяти-шести?

– Неважно, – говорит он себе. – Четыре убито, девять впереди. Потом – виновный.

Он едет обратно в город. Ему нужно сделать один звонок.

 Глава 8

1

Рейс Холли в Айова-Сити 23 мая запланирован рано утром, а вылет – поздно. Это не то, как она бы организовала всё, будь она начальницей, но довольно типично для таких маленьких авиалиний, как Midwest Air Service. Она не возражает – это даёт ей время поговорить с Джеромом перед вылетом.

Он берёт трубку только на пятый звонок и его голос звучит сонно:

– Привет, Холли. Который час?

– Четверть восьмого.

– Ты шутишь? Это даже не настоящий час.

– Я встала в половине пятого.

– Молодец, но большинство людей не живут по твоему времени. Где ты? Слышу самолёты.

– В аэропорту. Лечу в Айова-Сити.

– Ты шутишь? – Джером стал бодрее. – Никто туда не ездит. По крайней мере, по собственной воле.

Холли объясняет причину поездки. Джером впечатлён.

– Телохранительница у женщины, которая была на обложке «Таймс»! Новый раздел в твоём резюме. Классно, уважуха моей подруге, но зачем ты мне звонишь?

– Это должно оставаться в секрете. Можешь поговорить с сестрой, но иначе – никому не говори. В городе может действовать серийный убийца.

– Стоп, – Джером перебивает. – А вдруг твой серийный убийца причастен к убийству женщины на Бакайской Тропе и нескольких бездомных, которых прибили за прачечной? С именами в руках? Возможно, это имена присяжных по делу Даффри?

Сердце Холли сжалось. Не из-за себя, а из-за Иззи.

– Откуда у тебя эта информация? Не в газете, я уже посмотрела.

– Три попытки, первые две не считаются.

– Бакайский Брэндон.

– Верно, – сказал Джером.

– А где он её достал?

– Без понятия.

– Иззи боялась, что так может получиться. А как насчёт убитого в Таппервиле?

– Об этом пишут в газетах. Жертва не названа, ждут уведомления ближайших родственников, но если это связано с тремя другими, никто пока не связал эти дела. Включая Брэндона. А какая у тебя роль в этом, Холли?

Прошло уже несколько месяцев, а может и год, с тех пор как он называл её Холлибери, и она немного скучает по этому прозвищу. Она рассказывает Джерому, как Иззи показала ей оригинальную записку от человека, называвшего себя Биллом Уилсоном, и как сама Холли разговаривала с Джоном Акерли. Как именно Джон нашёл тело Майкла Рафферти, известного как Майк «Большая Книга».

– Джон нашёл его, и теперь вы консультируете полицию! – восклицает Джером с радостью. – Холли – это Шерлок Холмс, а Иззи – инспектор Лестрейд! Круто!

– Я бы так не сказала, – отвечает Холли. Хотя на самом деле, как ещё это назвать? – В ночь убийства Рафферти он должен был встретиться с кем-то по имени Бриггс. Иззи сфотографировала его календарь с записями. Если я отправлю тебе фото, покажешь ли ты его Джону? Спросишь, знает ли он это имя? Возможно, знает; если это имя, оно довольно редкое.

– С удовольствием.

– Извини, что отвлекаю от работы...

– Никаких отвлечений. Я как раз застрял с новой книгой.

– Когда упираешься в стену, пробей её. Старое китайское изречение.

– Чушь. Я узнаю старую поговорку Холли Гибни, когда слышу её.

– Хороший совет, в любом случае, – сказала она, стараясь звучать официально.

– Без проблем. Мне как раз нужен отвлекающий манёвр. Думаю, я – автор одной книги.

– Это уже чушь, – ответила Холли.

– Может быть да, может быть нет. В любом случае, передышка пойдет мне на пользу. Иззи – Лестрейд, ты – Шерлок, а я просто никчёмный иррегулярный с Бейкер-стрит.

Все с той же официальной интонацией Холли отвечает:

– Я думаю, ты очень даже регулярен, Джером.

– Спасибо, Холлибери.

И он завершает звонок прежде, чем она успевает произнести что-то в знак протеста.

2

В самолёте, конечно, нет Wi-Fi, но её телефон пищит – приходит сообщение, когда она спускается по трапу в тёплый весенний утренний воздух Айовы. Это сообщение от Иззи: «Наш приятель Билл У. снова постучался. Позвони мне».

Как только Холли оказывается в терминале, она звонит Изабель, которая сообщает, что последней жертвой оказался молодой человек по имени Фред Синклер, уроженец Нью-Хейвена, штат Коннектикут. Причина его пребывания в сельском городке Тримор, возле Тримор-Виллидж, на трассе 29-B пока неясна. В него выстрелили четыре раза. Группа бойскаутов разбила лагерь немного