Не дрогни - Стивен Кинг

Кейт должна была выступить в лекционном зале библиотеки Карнеги, но учитывая масштаб происходящего, зал стал слишком мал. «Пэйнтс Арена», вмещающая почти двадцать тысяч зрителей, наоборот, слишком велика. Корри говорит собеседнику, что не хочет, чтобы Кейт выступала перед полупустыми рядами.

Слушая её, Холли думает, что из Корри и правда может получиться глава администрации в Белом доме.

– Я схожу в Минго, осмотрюсь, – говорит Холли Кейт. – Нужно что-нибудь?

– Нет.

– Пожалуйста, оставайся в номере, пока я не вернусь. Уже появились несколько еБэйщиков и противников абортов.

– Есть, мамочка, – отвечает Кейт, не отрывая взгляда от блокнота, и Холли с ироничным отчаянием осознаёт: Кейт всё равно сделает по-своему.

Холли подъезжает к «Аудитории Минго» на своём Крайслере и паркуется рядом с фургоном Транзит. Она заранее позвонила, и на месте её уже ждёт ассистент программного директора – Мэйзи Роган.

– Начальника пока нет, но, думаю, будет к десяти, – говорит Мэйзи.

– Он мне не нужен, – отвечает Холли. – Хочу просто осмотреться.

– Если вы об этом спросите, – говорит Мэйзи, – то весь персонал уже получил фотографии этого Кристофера Стюарта – или получит, как только они появятся.

– Отлично. Но имейте в виду: он может быть переодет в женщину и носить парик.

Мэйзи хмурится:

– Тогда как же мы его опознаем?..

– Я знаю. Это проблема. Придётся делать, что сможете.

Они поднимаются на лифте до уровня сцены, и Мэйзи показывает Холли видеосистему. Она впечатляет: множество камер, много ракурсов, практически нет «слепых зон». Сама сцена уставлена усилителями, мониторами, микрофонами и пюпитрами. Холли делает несколько снимков, чтобы Кейт могла заранее представить, как придётся выкручиваться. Затем они спускаются по ступенькам с левой стороны сцены и заходят в зал. Холли чувствует – нет, она в восторге – от того, что все зрители будут проходить через металлодетекторы. Мэйзи показывает ей все выходы.

– Нам нужно уйти без шума и лишнего внимания, – говорит Холли. Уклониться от всех охотников за автографами ей не удастся, но если Стюарт окажется в зале (ей нравится называть его «этот чокнутый»), его можно будет избежать. – У вас есть идеи?

– Возможно, – отвечает Мэйзи. – Сработало, когда у нас выступал Нил Даймонд.

Они идут вниз, в комнату отдыха, где десяток сотрудников угощаются чем бог послал: кофе, фруктами, йогуртом и варёными яйцами. На одной из стен висит табличка: «ПОМНИТЕ, ВЫ РАБОТАЕТЕ С ЛЮДЬМИ – УЛЫБАЙТЕСЬ!»

Под ней – фотографии сотрудников, включая не одного, не двух, а целых трёх сценических менеджеров.

– Зачем так много? – спрашивает Холли.

– Они работают по очереди. У нас же основные мероприятия – на праздники. Все трое выходят, когда мы ставим «Щелкунчика». Вот тогда начинается настоящий кошмар. Сопливые дети повсюду – не заставляйте меня даже вспоминать. Пойдёмте дальше.

Мэйзи ведёт Холли мимо буфета и в небольшую кухню. Между плитой и холодильником – дверь, ведущая прямо на дальний край служебной парковки.

– Это ваш запасной выход, – говорит Мэйзи.

Холли делает несколько снимков.

– Я скажу помощнице Кейт. И можно тебя попросить об одном одолжении?

– Если смогу – конечно.

– Не говори никому, что мы собираемся выйти этим путём.

Она говорит это, прекрасно понимая, что обмануть всех охотников за автографами (или деньгами) вряд ли получится. Но – как всегда – Холли надеется.

4

11:15.

Корри уже пять минут висит на линии и всё больше нервничает: ей пора на встречу с Дональдом Гибсоном в Минго, а соединения всё нет. Она почти сбрасывает звонок, когда наконец врывается голос – координатор из Центра мероприятий «Норт Хилл» подтверждает: Кейт выступит на новой площадке во вторник, 3 июня, в восемь вечера. До центра Питтсбурга – всего двенадцать минут, зал вмещает десять тысяч, аренда – более чем приемлемая.

Корри кладёт трубку, поднимает руки вверх и бормочет:

– Андерсон бросает... Андерсон попадает!

Она торопится в спортзал на втором этаже – Кейт сегодня плавает с утра. Холли сидит у бассейна, держит Кейт полотенце и читает на iPad про Церковь Истинного Святого Христа. Сама Кейт уверенно рассекает воду в красном купальнике. Корри докладывает про удачную смену площадки в Питтсбурге. Кейт поднимает большой палец вверх, ни на миг не сбавляя темпа.

– Я сидела на линии целую вечность, выбивала эту аренду, и всё, что я получаю – это «молодец» на бегу, – бурчит Корри.

Холли улыбается:

– Один поэт как-то сказал: «Они тоже служат, те, кто просто ждёт и стоит». Или, в нашем случае – делает звонки и держит полотенце.

– Это был не «какой-то поэт», а Джон Мильтон. Настоящий крутой батя среди стихотворцев.

– Ну раз ты так говоришь.

– Есть новости по Крису Стюарту?

– Если ты спрашиваешь, арестовали ли его, – хотела бы я сказать «да», но увы.

– А как насчёт второго? Того, кто убивает присяжных?

– Не присяжных, а невинных людей, которые, по мнению этого психа, символизируют присяжных. Этим делом, собственно, занимается Изабель Джеймс.

– Но тебе же интересно, да? Послала одного из своих миньонов на разведку?

Холли вспоминает жёлтых человечков из «Гадкий я» и смеётся:

– Джон не миньон, он бармен.

– От него ничего?

– К сожалению, нет.

– Ну ладно. Надежда умирает последней. Я поехала в Минго – надо подписать какие-то страховые бумаги.

Холли хмурится:

– Разве всё это не делается заранее?

– Я тоже так думала. Но бумажная волокита – бесконечна. Это вообще процентов семьдесят моей работы. Нет, даже восемьдесят. Может, по дороге ещё заеду в магазины – надо юбку, джинсы и колготки купить.

– Будь осторожна.

– Всё будет в порядке, – говорит Корри и кивает в сторону Кейт. – Вот за кем тебе действительно надо следить.

5

11:30.

Пока Корри ждёт Uber в холле отеля, Иззи Джейнс уже на поле в Дингли-парке, настраивается на игру. Ей бы, конечно, куда больше хотелось заниматься настоящей полицейской работой, но