Операция «Северные потоки» - Ирина Владимировна Дегтярева
Василий прикинул, что турки ведь могли уже отфиксировать контакт Демченко с парой из России, прилетевшей в Стамбул совсем недавно, почти одновременно с Демченко. И сообразить несложно, что это не просто уроки дайвинга. Егоров подумал, что капитан яхты мог вполне оказаться контрразведчиком, прекрасно знающим русский…
Егоров вышел из Генконсульства, дошел до магазинчика, где оставил Инку, она задумчиво прохаживалась около витрины. Внутри надолго не задержалась: торговцы очень навязчивые, лишних денег у нее нет, а цены тут немалые. Прогрохотал по мостовой красный трамвайчик. Задребезжали стекла в домах. Егоров, все еще переваривающий полученную от связного информацию, вдруг понял, что ликвидировать Влада, оставив в живых Алену, нецелесообразно. Какие бы плохие отношения у них между собой ни были, они все же живут до сих пор вместе, и Алена мало того, что не станет выполнять их задания, но и способна повести себя непредсказуемо. Пойдет в полицию, к примеру, и во всем сознается.
Василий набрал номер местного телефона Влада. Он получил его в соответствии с легендой как ученик, который договаривается по телефону с инструктором об удобном для занятий времени. Обусловленные с Владом кодовые слова подразумевали сигнал тревоги. Одним из сигналов было то, что Демченко просто не ответит на звонок. Расписание его погружений под воду с учениками Егоров знал.
Сейчас Влад должен находиться дома, в Фенере. Иногда он, правда, ночевал на островах, там в клубе были комнаты для отдыха инструкторов, но сегодня, и это Василий знал наверняка, он в Стамбуле.
На звонок Демченко не ответил и не перезвонил в течение десяти минут. Василий подошел к Инне и дернул ее за локоть:
— Инка, быстро в Фенер! Похоже, мы его проворонили.
Им сперва пришлось потолкаться на многолюдной вечерней пешеходной улице, прежде чем выбрались на набережную бухты Золотой Рог. Пока торопливо шли, Егоров успел остыть и слегка сбавил обороты в самобичевании. Он здесь не имел никаких реальных инструментов влияния на кого-нибудь или на что-нибудь.
Вечерело. Зажглись фонари, выстелив дрожащие дорожки света по поверхности воды. Было уже довольно прохладно. К вечеру около шестнадцати градусов, к тому же от воды тянуло холодом. В Фенере пробирались по темным узким переулкам вверх от освещенной набережной. Тут уже Вася почти бежал.
Он сопоставил разговор Гинчева о скандалах в семье Демченко с желанием английских спецслужб избавиться от «токсичного объекта».
«Хороший мотив — гнев, ревность. Вспышка — один убит, другая сидит, — подумал Вася в рифму. — А то и наоборот. Либо, как вариант, одна убита, а Демченко, не выдержав угрызений совести, покончил с собой». Картины рисовались одна хлеще другой, и Егоров прибавлял шаг.
— Ты что, собираешься туда сунуться? — Титова еле поспевала за ним, ее белые кроссовки двумя яркими пятнами мелькали в полумраке переулка. Ни она, ни Егоров не заметили, что Инна от волнения перешла на «ты».
Свет попадал на мощенную камнем мостовую только из некоторых окон, ущербный, вялый, через решетки, кое-где через щели в ставнях.
— А если там два трупа? Что тебе этот Демченко? Мы его уже вытрясли.
— Постоишь внизу, иди за те дома, — велел Егоров. — Если что, доложишь в Центр.
Он стал пробираться по витой каменной лестнице, оставив дверь в подъезд открытой. В прямоугольном проеме замерла фигурка Титовой — на улице было все же посветлее, чем в чреве подъезда. Егоров махнул ей рукой за спиной, чтобы она скрылась из виду. Инка растворилась в сумерках.
Егоров пошарил у себя на поясе, с облегчением сообразив, что ни кобуры скрытого ношения, ни самого пистолета нет в наличии. Открыть стрельбу в чужой стране — подписать себе приговор.
«Интересно, какие в Турции тюрьмы? — Вася отвлекал себя от волнения, колотившегося пулеметными очередями в сердце и разгонявшего кровь с бешеной скоростью по венам. — Может, с Оджаланом на Имралы посадят? Поговорим с ним за жизнь и о перспективах РПК». Горюнов устроил Васе политпросвет о курдах, а те, которые из YPG, сирийского разлива, оставили Егорову зарубку не только на память, но и на лопатке.
Он уже стоял у черной мрачной двери, прислушиваясь. За ней раздавались какие-то стоны. Василий тронул ручку двери, круглую, медную, как в шкафу. Не заперто…
Через короткое время Инна увидела, как к дому подъехали две полицейские машины, внутрь забежали несколько сотрудников, а через полчаса полицейские вывели под руки Демченко и Егорова. Их посадили в машину и увезли в неизвестном направлении.
Глава девятая
Октябрь 2022 года, Сирийская Арабская Республика
Перелет до базы Хмеймим Ермилов проспал, кое-как устроившись на неудобном сиденье около борта военного самолета, как всегда заполненного грузами на авиационных поддонах, принайтованными швартовочными сетями.
Перед тем как уснуть, он заметил только, что с началом СВО количество спецов, направляющихся в Хмеймим, заметно уменьшилось. Журналистов, шумных, слегка развязных, он и вовсе не заметил среди пассажиров. Зато встретил товарища из другого отдела ДВКР — вот уж кто рабочие пчелы. И гибнут чаще из ФСБ именно они и сотрудники ЦСН. Боевые подразделения.
У Ермилова все еще стоял перед глазами изуродованный тлением труп Ширяева. Он никак не мог понять, на что рассчитывают исполнители воли вражеских разведок, в данном случае украинской военной разведки?
Деньги? Да ведь и не столько им обещают, чтобы обеспечить безбедную старость и будущее их детям. Иностранное гражданство? Предатели долго не живут — спиваются, сходят с ума от страха и неприкаянности. В конце концов, мелких исполнителей просто-напросто ликвидируют собственные хозяева. А порой и крупных предателей убирают для солидного резонанса, пытаясь списать такую ликвидацию на русские спецслужбы, которые якобы сводят счеты с предателем.
Солнце ударило в открытую дверь самолета. Жаром пыхнуло со взлетного поля и запахом авиационного керосина. Встречал свой офицер из ДВКР на машине, довез до модульного городка, знакомого до прокуренных одеял на двухъярусных койках и узких металлических пеналов-шкафов, из которых постоянно вываливались берцы соседа, если таковой имелся.
Нынешний модуль на четверых оказался пуст, но все же прокурен. Олег бросил тощую дорожную сумку, которую брал с собой в Ростов, и пошел связаться с Плотниковым по защищенной спутниковой связи, узнать новости от Егорова.
Плотников был напряжен и раскален до предела. Это Ермилов понял уже по его «Привет!», который прозвучал как контрольный выстрел. Поскольку за собой существенных просчетов Олег не числил, то опешил после такого начальственного приветствия.
— Доигрались! Егоров в турецкой тюрьме вместе с Демченко. Титова прибежала в Генконсульство. Впрочем, это пока в рамках легенды — в конце концов, жена и должна была так поступить, если мужа арестовали.
