Операция «Северные потоки» - Ирина Владимировна Дегтярева
Василий убрал запись в карман, с тревогой думая, с какой сопроводиловкой он отправит ее в Центр. Демченко фактически вышел из-под контроля. Влез в осиное гнездо. Что дальше?
— Откуда он мог узнать о напряженности в твоих отношениях с Аленой? Вы в прошлый раз, когда с ними встречались, как-то проявляли агрессию по отношению друг к другу или Алена делилась наболевшим?
— Нет, Алена тоже была удивлена, когда я ей сказал, о чем меня спрашивали.
Демченко выглядел осунувшимся, погруженным в себя. Как видно, он не рассчитывал на столь недружелюбный прием англичан. Да и вовсе не хотел к ним соваться, если бы не Алена. Он не мог понять, почему Егорова так заинтересовал этот поворот в разговоре с Гинчевым, а Василий продолжал допытываться:
— А в Турции у вас скандалы случались? Так, чтобы при свидетелях, или соседи по дому могли слышать что-то?
— Чего ты прицепился? Ну скандалили, конечно. Но не на людях. А в доме… Соседей практически никого нет. Дом полупустой. Музыкант один живет, но он все время на гастролях. Вряд ли кто-то слышал.
— А так, как в Крыму, до полиции дело не доходило?
— Откуда ты знаешь? — Демченко покраснел. Он наконец стал понимать, что информация о семейных скандалах и драках могла просочиться только от их окружения в Севастополе.
— Угу, — кивнул Егоров. — Вот и я о том же. Кто мог?
Демченко пожал плечами, с которых свисал расстегнутый гидрокостюм.
У Васи ответ имелся — Стеценко. Он мог разведать еще будучи на свободе и сообщить кураторам в ГУР или напрямую через Трошина англичанам. Тут Гинчев прокололся. Но зачем он вообще затронул эту тему? Наверняка об их непростых взаимоотношениях он знал и весной, когда шла подготовка к подрыву «Северных потоков». Но тогда их не волновали склоки Алены и Влада. Что изменилось?
К тому же у Егорова после прослушивания записи сложилось стойкое ощущение, что Эд вовсе не настроен привлекать Демченко к работе. Сейчас острее, чем когда-либо, над Владом нависла угроза ликвидации.
Титова выбралась из воды, и они направились к берегу. Переодевшись, сели на паром до Стамбула. И все это время Егоров переваривал услышанное, пытаясь вычленить суть и понять, что предпримут англичане в отношении Влада.
Инна послушала запись, пока паром шел к Стамбулу, и согласилась с умозаключениями Егорова.
— Нет, они его не возьмут. В свои планы не посвятят. Скорее всего, скажут Алене, чтобы он больше не приходил. Однако он уже слишком много знает. Они не могут не понимать, что такой опытный человек, как Демченко, не сунулся бы к ним второй раз лишь по велению сердца, скорее, по велению кого-то из ФСБ. Зачем он полез! Черт, он сорвал нам все планы. Теперь не будет доверия и Алене.
— Нам надо их вытаскивать, и чем быстрее, тем лучше, — решительно сказал Егоров. — Иначе мы потеряем и синицу в руке в виде Алены, которая на данный момент реально единственная участница подрыва газопровода. Мельников уже мертв. До остальных нам пока не добраться. Мы даже не знаем, где они территориально. Возможно, в Стамбуле, если идет подготовка к очередной диверсии и они сколачивают команду. Сейчас я выйду на связь со специальным представителем, передам ему запись и запрошу Плотникова и Ермилова, что предпринимать дальше.
Однако ситуация начала выходить из-под контроля раньше, чем ожидал Егоров.
Когда ему удалось встретиться в консульстве с коллегой, тот сообщил, что турки в благодарность за предупреждение о подготовке диверсии, предоставили свои оперативные разработки в отношении Демченко. Тот наверняка попал под их наблюдение, когда полез к Эду вопреки указаниям российской контрразведки.
Встреча в Генконсульстве с официальным представителем ФСБ проходила, как всегда, в переговорной. Тут стоял овальный стол, металлические жалюзи были опущены на довольно высоких окнах. В летней резиденции в районе Бююкдере хотя бы было зелено за окном — пальмы, кипарисы. Здесь же, на проспекте Истикляль в районе Бейоглу, и смотреть в окна было не на что. Центр города, одним словом. Пыльно, душно. В переговорной стойко пахло кофе.
— Их источник сообщил, что намечена на ближайшее время ликвидация или провокация в отношении него. MI6 намерена его дезактивировать как весьма «токсичный объект». Токсичный объект — это цитата. В разговоре упоминали, что так решил Кирилл и некий Иван Иванович.
Егоров с любопытством подумал, кто бы мог быть этим источником. Какого уровня агент MIT, если он подобрался так близко к англичанам?
В НАТО турки, конечно, состоят, но всегда и все делают по-своему, с ноткой турецкого колорита. Гинчев живет в отеле, там его, вероятно, и прослушивают. И не только там. Напрямую болгарин наверняка не говорит, но даже если иносказательно… Зная о подготовке группы боевых пловцов, митовцы сложили два плюс два. В курсе дела и про Демченко. Егоров подумал, что турки хитрят, упоминают источник, чтобы ввести в заблуждение или набить себе цену.
— Что и когда конкретно планируется, не сказано. Однако уже и так понятно, надо сворачиваться и уезжать. Турки обещали обеспечить ему беспрепятственный вылет. Англичане здесь имеют вес и гипотетически могли бы чинить препятствия в аэропорту.
— Даже так?
— Как мне сказали, у них есть свои люди, которые могут придержать на таможне под надуманным предлогом, затем, когда твой самолет улетит, тебя возьмут под белы рученьки и уведут в неизвестном направлении.
— Турки как-то с этим борются?
— Смотрят сквозь пальцы. Англичане во всем мире хозяева жизни. Их никто всерьез не тронет. Единственное противоядие, если турки сами проводят до трапа самолета и позволят улететь. Они не возражают, если мы заберем Демченко и его девушку.
— Они не знают о ее участии в известных событиях? Если узнают, то могут не выпустить, захотят ее выпотрошить в плане информации.
— Скорее всего, знают. Но решили выпустить. Ваша задача выпроводить Демченко из страны. И чем быстрее, тем лучше.
— С Аленой будет крайне затруднительно, — покачал головой Егоров, подумав, что это просто-таки невозможно.
Переубедить эту девицу в обличье скаковой лошади, которая дерется как мужик и отличается ослиным упрямством, практически невозможно. Играть на ее привязанности к Владу бессмысленно, так как никакой привязанности к нему у нее нет. Даже если бы Егоров раздобыл и предоставил ей запись разговоров о «токсичном объекте».
Василий решил, что и не будет силы тратить на уговоры. Если руководство в Москве примет решение, предоставят туркам запись ее фактического признания в участии в диверсии, попросят ареста и экстрадиции.
Теперь главное Демченко.
— Как это осуществить на практике? Он купит билет и…
— Думаю, ему лучше всего прийти
