Субъекты безумия - Чжу Минчуань
Меня очень взбудоражил этот сон – я будто сделал какое-то великое научное открытие. Рассмеявшись во сне, я вдруг резко проснулся. Тяжело дыша, схватил телефон – было почти шесть часов утра. Потерев глаза и лоб, все еще чувствуя себя измотанным, я встал с кровати.
Ян Го проснулась еще раньше меня и попросила отвезти ее в школу. У меня не было причин отказывать, поэтому я быстро умылся и пошел переодеваться. Проходя мимо запертой комнаты, остановился. Мне вдруг вспомнился роман «Джейн Эйр» и загадочная комната, в которой была заперта женщина. Я невольно провел ассоциацию с Чжан Цици. А вдруг она все это время находилась в комнате?
Я тут же отмахнулся от этой мысли. Как такое возможно? Дверь ведь все время закрыта, и человек уже давно умер бы от голода, если б действительно находился там. Я посмеялся сам над собой. Все эти сны и постоянный поток мыслей сбили меня с толку, я просто еще не до конца проснулся. Собираясь уйти к себе, я машинально поднял руку и слегка постучал в дверь. И вдруг… вполне отчетливо услышал, как кто-то постучал мне в ответ.
Там кто-то есть! От изумления я встал как вкопанный, не в силах пошевелиться, и тупо смотрел на дверь. Собравшись с духом, вновь стукнул пару раз, но теперь ответом мне была тишина.
Услышав стук, Ян Го выглянула из комнаты и велела мне поторопиться. Уроки начинались очень рано, и опаздывать было нельзя.
Я тут же отвлекся и стал быстрее собираться. Приведя себя в порядок, мы с Ян Го вышли из квартиры. Я не слышал, чтобы отец Ян Го звонил ей, – он, видимо, совсем не переживал, хотя, наверное, и не знает, что Ян Кэ угодил в больницу.
Я довез Ян Го до школы и, прибавив скорости, поехал в больницу. Сун Цян уже давно был в стационаре и ждал моего приезда, чтобы совершить обход палат, осмотреть пациентов и дописать истории болезней. Так как Ян Кэ находился в больнице, ординаторы в случае чего все шли ко мне. Пройдя все палаты первого отделения, я обратился к Сун Цяну:
– Было ли что-нибудь необычное во время мониторинга?
Тот почесал голову и, смутившись, ответил, что вчера ночью у него сильно прихватило живот, поэтому он попросил Лян Лян проследить за Ху Сяобао вместо него.
Я уже несколько дней не видел Лян Лян и не заметил, чтобы она присутствовала во время обхода палат. Скорее всего, она до сих пор в кабинете для мониторинга… Я составил план работы, ввел новый пароль на электронный замок и поднялся на верхний этаж. Мне не терпелось увидеть результаты электроэнцефалограммы Ху Сяобао.
Зайдя в палату, я увидел мальчика сидящим на больничной койке; он уставился в одну точку. Лян Лян стояла спиной к двери и смотрела в окно.
Я окликнул Лян Лян. Она не на шутку перепугалась, ее лицо моментально порозовело. Под глазами у нее залегли черные круги. Состояние Лян Лян явно стало хуже с тех пор, как она сюда попала. Если б ее увидела моя мама, она наверняка сказала бы, что какая-то неведомая сила высосала из девушки всю энергию.
Я спросил Лян Лян:
– Что с тобой? Все в порядке?
Она, ничего не сказав, с отсутствующим взглядом передала мне данные обследования.
В это мгновение только что сидевший как истукан Ху Сяобао вдруг сорвал с себя электроды электроэнцефалографа и начал срывать с себя одежду, будто что-то мешало ему. Затем спрыгнул с кровати и, рыдая, начал кричать, что по нему ползает куча змей, и умолял нас спасти его.
– У него снова приступ!
Не успев заглянуть в данные, я быстро схватил Ху Сяобао. Лян Лян выбежала из кабинета, чтобы принести ему чистую больничную одежду. Мальчик бился в истерике, и я еле мог его удержать; возможно, ему казалось, что я тоже стал змеей. К счастью, Лян Лян очень быстро вернулась, мы переодели его, и Ху Сяобао немного успокоился. Я без остановки повторял ему, что здесь нет змей, но мальчик непрерывно дрожал и бормотал:
– Тут змеи! Везде змеи! У вас в глазах тоже змеи!
Так как Ху Сяобао еще ребенок, он не проявлял агрессию, и даже если приступ продлился бы еще, я не мог дать ему седативные препараты. У меня не было другого выхода, и я попросил Лян Лян привязать Ху Сяобао к кровати, чтобы он в порыве очередного приступа ненароком не нанес бы себе травму.
Мама с тетушкой Чжоу сегодня тоже собирались приехать в больницу, но перед этим мама мне позвонила. Я как раз только успел успокоить Ху Сяобао, с меня градом катился пот. Я взял трубку и сообщил, что у Ху Сяобао случился приступ и что чуть позже я займусь данными электроэнцефалограммы. Дослушав меня, мама попросила прочитать Ху Сяобао мантру Князя павлинов, добавив, что та точно ему поможет. Она стала заставлять меня повторять за ней: ом маюра кранте сваха…
Я совершенно не умею читать мантры, к тому же рядом со мной была Лян Лян; какой пример я ей подал бы чтением мантр? Поэтому тут же ответил:
– Если хочешь читать ему мантры, то читай сама. – И я поднес телефон к уху Ху Сяобао.
Я не слышал, действительно ли она читала ему мантру, но явно что-то сработало, так как мальчик окончательно пришел в себя.
В нетерпении я снова вернул себе трубку и спросил ее:
– Ты правда сейчас читала мантру?.. Раз уж молитвы оказались настолько чудодейственны, предлагаю тебе устроиться к нам в клинику лечить пациентов.
Мама с важным видом ответила:
– Между Ху Сяобао и Князем павлинов есть связь, поэтому мантра помогла ему. Будде известно все о судьбе и случайности, как и о законах взаимосоответствия. Это как с приемом лекарства: кому-то оно поможет, а кого-то погубит, потому что, к примеру, у человека может оказаться аллергия на этот препарат.
Мама еще очень долго разглагольствовала и никак не могла закончить свой монолог, поэтому я просто дал отбой. Согласно медицинской карте Ху Сяобао, в его
