Огни Хафельберга - Софья Валерьевна Ролдугина
Ты ведь недолюбливал своего напарника, да? Ого! Даже Блау просил дать тебе другого человечка. И сейчас подставил его. Думал, он умрет один? Не-а. Ты будешь слушать его смерть, — зловеще прошептал Марцель, делая страшные глаза. — Ты ведь убийца, да? А убийца должен знать, что чувствуют люди, когда умирают.
Ага. А пока ты будешь в шоке от избытка впечатлений, я тихонько выпотрошу твои якобы натренированные мозги. И никакая концентрация не поможет. Первые шестнадцать секунд фермер стоически терпел. Потом у него посинели и задрожали губы, потом закатились глаза, стали видны одни белки. А когда турист обмяк, сознание наконец-то не выдержало. «А ты как думал, дружок?»
пробормотал Марцель, машинально вытирая испачканную кровью руку об джинсы. Горло подкатывала тошнота, но сейчас это было нормально. Обычная реакция на слишком глубокое сопереживание чужой смерти. Хотелось болтать безумолку, чтобы заполнить вакуум внутри. И неважно, что один из противников был мёртв, другой в глубоком обмороке, арут могла только сильнее испугаться и натворить глупостей. Умирать очень страшно и очень пусто.
Не волнуйся, в первый раз я тоже отключился, наверное. Воздух звенел от тишины, волнами накатывала головная боль. — Рут! — тихонько окликнул Марцель, подавляя желание сжаться в комок и забиться куда-нибудь в темный угол. Информация, вытащенная из мозгов фермера, словно распирала череп. — Рут! Ты мне нужна! — Да. Подойди, пожалуйста. — Пруд.
Из-за вражка монахиня выползла на четвереньках, но быстро совладала с собой и встала на ноги. Платок так и остался где-то в кустах. Черные от страха глаза, белое лицо. — Ты не бойся, — улыбнулся Марцель и убрал с лица мешающую прядь. Щеку захолодило. На пальцах еще оставалась кровь. Марцель лихорадочно потер лицо по долам футболки, но сделал только хуже. Футболка тоже была перепачкана.
Ну, что ты смотришь так, как на монстра? Они меня убить хотели. То есть, не меня и не сразу убить, но потом задание… Он запнулся и подполз крут, глядя снизу вверх. — Пожалуйста, сходи в город и позови Шелтона. Он дома у Вальцев, на втором этаже. Только никому ничего не говори. — Ой, ты же молчишь. Не зови полицию, в общем.
Иначе нас потом точно устранят. Пожалуйста, Рут! Лиза! Настоящее имя подействовало на нее, как ушат холодной воды. Рут подобрала полое одеяние и опромятью кинулась по тропе. — Не обращайся к посторонним! Найди Шелтона! — крикнул Марцель в догонку и откинулся на траву. Голова у туриста была повернута на бок, и светлые глаза слепо глядели в пространство.
Зрачок, с игольную точку, на губах что-то белое. Смерть стерла с лица напускную холодность, сдернула маску человека без возраста и души. Боевик из шельдерской группировки стал двадцатилетним мальчишкой. Мертвым мальчишкой. — Смотришь? — Марцель протянул руку и положил ладонь ему на шею. Кожа была еще теплая и слегка липкая от пота. — Ну и смотри. Меня даже совесть не мучает.
Как же вы меня напугали, сволочи! Он тыкнул мертвецу в щеку пальцем и рассмеялся. В глазах двоилось. — Шелтон, пожалуйста, приходи быстрее. Время вытягивалось, как тянется липучая смола, запахом кедров с гор, запахом гаря от города, белесовато синим небом, в которое хотелось упасть, с трёхотом и полоумевших цикад, колкостью из сокшей травы под затылком и под ладонями, чувством стянутости на левой щеке и болью, свербящей под черепом.
Хотелось закрыть глаза и раствориться в безмолвии, исчезнуть, но это бы означало остаться одному. Марцель хрипло выдохнул и перевалился навок. Немного впереди, на тропинке, было влажное кровяное пятно. Сейчас вокруг него копошились рыжеватые лесные муравьи. Кто-то кружил у границы, кто-то забирался в самую середину и увязал.
Если прикрыть глаза, это становилось похожим на копошение людей в овощном ряду супермаркетов в день распродажи. Марцель подул, но только зря. Сор взметнулся, а муравьи как суетились, так и продолжали суетиться. Потом от края леса повеяло прохладой. Телепат инстинктивно запрокинул голову, ловя порыв ветра, и только спустя секунд тридцать осознал, что это не физическое ощущение.
Когда Шелтон показался из-за поворота тропы, напряженный, как свернутая пружина, Марцель уже не жалко валялся рядом с трупом, а вполне прилично сидел, привалившись к сосне и покусывая отломанную травинку. — Долго ты, — выдохнул он. Пришлось позаботиться о монахине. У нее случилась истерика. Пожал плечами Шилтон и склонился, разглядывая неудачливых киллеров. — Не переживай, Рут сейчас просто спит в нашей комнате.
О-о-о, знаю этих парней. Тот, что сверху и определенно мертв, Рой. — А второй Хавок? Он жив, я надеюсь? — Должен быть. Поморщился Марселл и сплюнул травинку на землю. Во рту было кисло. Типа в глубокой отключке. Слушай, я тут у него в мозгах покопался.
В общем, какой-то чувак, с которого ты исцеживаешь информацию по текучему положению дел в группировке, стучит на тебя блау. Так что тот почти уверен, что ты работаешь на кого-то левого. Вот, даже послал этих ребят, чтобы они меня разговорили на тему твоей лояльности. — Тебя убрать собирались? Не сейчас. Только я психанул, потому что не разобрался, и вот, видишь… Ну, глупо на самом деле вышло, мы же не нашли ещё Штайна, значит, ты пока в безопасности был, а я всё испортил.
Мартель уставился снизу вверх. Шелтон меланхолично пнул труп и присел рядом с напарником на траву. — Нет. Лучше, конечно, мне было бы просто с ними поговорить, но ничего фатального не произошло. — Эту ситуацию мы можем использовать в своих интересах. Шелтон закатал рука в водолазки и обернулся к напарнику. — Сольешь мне воспоминания Хавака. — Угу.
Марсель прижал расслабленную руку Шелтона ладонью к своей щеке. Информация потекла от кожи к коже, как по невидимым каналам. — А что потом? Я могу подправить ему память или убить. Только скажи. Шелтон облизнул губы, как будто они у него пересохли. — и снова отвернулся. — Подправим память и добавим кое-какие установки.
Сделаешь все в точности по моим указаниям. — Ну что ж, спасибо за щедрый подарочек, Блау, — серьезно добавил он. А Марцелю вдруг стало смешно. Так смешно, как давно уже не было. Отпихнув руку напарника, он повалился на землю, катался и ржал, пока не затошнило. Тогда Шелтон, молча наблюдавший за истерикой, подошел к нему и прикоснулся к колбу. Недолгий приступ дезориентации в пространстве, и дышать стало легче.
— Спасибо, — пробормотал Марцель, — не стоит, тебе еще нужно поработать. Пока Марцель оправлял задравшуюся футболку и шнуровал кроссовки, Шелтон достал из сумки ноут и бутылку ледяной минералки. Компьютер себе, воду Марцелю. Выпей не меньше половины. Потом внушишь Хавоку следующее. Рой, как и подозревали в центре, оказался человеком Стебе. Он планировал забрать всю информацию, а затем передать её Стебе.
Хавок раскрыл его планы. Стрелять Рой начал первым. «А, чуть не забыл». Шелтон, натянув фадолазку на ладонь, подобрал пистолет туриста, вложил в руку мертвецу и, наставив на голень фермера, спустил курок. Это для достоверности. Итак, после этого Хавок вынужден был устранить напарника. Однако свара случилась позднее, а сам разговор со мной прошел хорошо.
Информацию внушишь ему из этого файла, — уточнил Шелтон, развернув к напарнику ноутбук. — О трупе Хавок должен позаботиться сам. С Блау он будет связываться завтра, а в Шельдорф уедет через восемь дней. Это основной слой внушения. На подсознательном сделай установку на убийство Блао двадцать четвертого сентября, если Хавок будет к тому времени жив.
Ни хрена ж себе! — присвистнул Марцель. — И давно ты об этом подумывал? — Девять лет. — нехорошо усмехнулся Шелтон. — Действуй. Я пока кое с кем переговорю и скину на флешку компромат на одного стукача из группировки. Жаль, информатором он был неплохим. Но теперь придется от него избавиться. Руками блау. А потом пойдем покупать тебе новый мобильник.
Хочу желтый, с безрамочным экраном и чтоб заряд держал долго. Подсуетился Марцель и, спихнув труб в сторону, уселся фермеру на грудь, расстегивая по ходу рубашку. — Ага, сейчас будет контакт. — Слушай, голова просто раскалывается. Подлатаешь потом? — Когда завершишь работу, хотя, возможно, тебе лучше будет просто поспать. Шелтон бросил на него взгляд искоса.
Никогда не задумывался о том, почему раньше у тебя не было головных болей после применения способностей. — Нет, — буркнул Марцель, — и вообще, может, они и были. Просто я не помню. Я же себя почти не осознавал, не отделял от других людей. — Прекрасно осознавал, — возразил Шелтон, — только несколько иначе. Головные боли — это твой рефлекс-шванг. Ты сам себя запрограммировал на них.
А вот
