Голые среди волков - Бруно Апиц
Блокфюрер прошел мимо. Пиппиг напялил шапку. «Ясно, я себя покажу…» Сердце прыгало в груди. Но вдруг Пиппига охватил безумный страх. Он представил себе, что новичок роется в мешках…
Проклятье!
Пиппиг пустился бегом. Запыхавшись, он вошел в канцелярию. Заключенные ждали его с нетерпением.
– Где ты был? Новый уже полчаса торчит у Цвайлинга. О чем они могут толковать?
– Скоро всех нас посадят в карцер, – проворчал Розе. – Вечно вы во всякие истории влипаете.
Пиппиг накинулся на него.
– За ту историю отвечаю я один, понимаешь? Не впутывай товарищей!
– Из-за тебя нам всем нагорит! – огрызнулся Розе.
Пиппиг разозлился.
– По мне, ты хоть сейчас отправляйся домой и копайся в своих грядках.
Заключенные не дали разгореться ссоре.
Рассерженный Пиппиг вышел из канцелярии. По пути он взглянул через стекло в кабинет Цвайлинга. Новичок стоял навытяжку возле письменного стола.
В помещениях склада не было ни души.
Пиппиг прокрался вдоль длинных рядов вещевых мешков. «Где-то здесь, в середке», – подумал он и огляделся. Мешки висели в два яруса, до верхнего можно было добраться только с помощью стремянки. Седьмой ряд, по прямой линии от среднего окна – так описал это место Кремер. Значит, здесь, наверху! Пиппиг разглядел номера, крупно намалеванные на мешках. Притащив стремянку, поднялся по ней, ощупал один из мешков – ничего. Там вроде были самые обыкновенные вещи: костюм, пальто, белье, обувь… Пиппиг ощупал все три мешка. Ничего!
Однако он заметил, что в каждом мешке лежали сапоги с длинными голенищами. Он ощупал их, взвешивая в руке; в каждой паре один сапог казался тяжелее другого… Пиппиг убрал стремянку на место и глубоко вздохнул. Воздух на складе был сухой, пахло нафталином.
Инспектор рабочих команд назначил Вураха на склад по настоянию Цвайлинга.
Гауптшарфюрер ломал себе голову в поисках выхода. Он в тупике! Дело дошло до того, что его подозревали и эсэсовцы, и заключенные. Любой ценой он должен обелить себя перед Райнеботом. И если ради этого придется отправить на тот свет хоть сотню заключенных, его это не остановит. Но нельзя же назвать кого попало! Райнебот сразу уличит его в дезинформации и окончательно сочтет предателем. В конце концов, Гортензия навела его на дельную мысль.
– Ты сидишь меж двух стульев! – гневно воскликнула она. – Ну что ты за человек! И еще хочешь быть настоящим эсэсовцем! Пошевели мозгами, надо же выпутываться! У тебя в лагере полно сброда, который укажет нужные имена…
Тут-то Цвайлинг и вспомнил о Вурахе.
Вураха перебросили в Бухенвальд, чтобы спасти доносчика от расправы, грозившей ему со стороны заключенных в Заксенхаузене.
Услышав просьбу Цвайлинга, инспектор рабочих команд ухмыльнулся.
– Почему именно его?
– Ты ведь знаешь, что у меня случилось, – ответил Цвайлинг.
Формальности быстро уладили, и вот Бурах стоит перед Цвайлингом. Тот с любопытством разглядывает заключенного. Приземистая фигура, слишком крупная голова. На широком лице маленькая кнопка носа. «Похож на забияку», – подумал Цвайлинг.
– Солдат?
– Так точно, гауптшарфюрер!
– И что же вы там натворили?
Цвайлинг высунул кончик языка. Вураху явно не понравилось напоминание об «этом», и он уклонился от прямого ответа.
– Да так, пустяки…
– Обокрали товарища, а?
Бурах взглянул на Цвайлинга, как пес, который не доверяет хозяину. Цвайлинг подвинул к краю стола пачку сигарет и, видя, что Бурах колеблется, сказал ободряюще:
– Берите, берите!
Бурах поспешно спрятал пачку в карман.
– В Заксенхаузене вы провернули большущее дело, – продолжал Цвайлинг.
Бурах, рассчитывавший после «большущего дела» на освобождение из лагеря, не скрывал разочарования. Он пожал плечами и нахмурился.
– А что толку?
– Я позабочусь о том, чтобы вас выпустили.
Бурах насторожился.
– Начальник лагеря у нас порядочный малый… понимает, чем может быть обязан такому человеку, как вы…
– Вы думаете, что я… – оживился Бурах.
– Я взял вас в свою команду не зря, – подогревал Цвайлинг его надежду. – Конечно, сперва я должен кое-что заполучить с вашей помощью, это, надеюсь, вы понимаете. – Бурах кивнул. – Вы, вероятно, знаете, что здесь случилось? – Вытянув шею, Цвайлинг поглядел через стеклянную перегородку и, убедившись, что за ними никто нe наблюдает, продолжал: – Здесь тоже нечисто. Как и у вас, в Заксенхаузене, завелись подпольщики… Надо к ним подобраться. Это секретное поручение. Лично от начальника лагеря, понимаете? У вас ведь есть опыт? – Цвайлинг осклабился. – Если найдем заправил и я смогу доложить начальнику лагеря: «Вот, благодаря заключенному Вураху…» Так что, вы понимаете…
Вурах пожевал губами.
– Конечно, я знаю многих. Ведь я сперва работал в дезинфекционной команде, приходилось бывать повсюду.
– Вот видите! – обрадовался Цвайлинг.
Вурах втянул голову в плечи.
– Но будут ли это как раз те самые?
– Это вы и должны выяснить. В моей команде, несомненно, есть людишки такого сорта. Ну, так как?
Вурах сделал неуверенное движение рукой.
– Сразу трудно сказать, надо подумать.
– Подумайте, Вурах, подумайте! – Цвайлинг поднялся. – Я сейчас представлю вас Пиппигу. Он наверняка из этой компании. А у нас… у нас с вами никаких дел нет!
Вурах чуть заметно усмехнулся.
Цвайлинг позвал Пиппига и, указав пальцем на Вураха, сообщил:
– Я тут пощупал этого парня. Возьмите его в канцелярию и сами к нему присмотритесь. Если будет плутовать, выгоним в шею. Пройдохи нам не требуются.
Когда Пиппиг вошел с новичком в канцелярию, никто, кроме Розе, не поднял глаз. Вурах почувствовал неприязненный холодок. Значит, надо держать ухо востро.
Куда девать пистолеты?
Всю вторую половину дня Пиппиг с необычайно занятым видом шнырял по складу в поисках подходящего тайника. Он облазил все помещения, от крыши до подвала. Куда девать? Куда? Ни одно место не казалось ему достаточно надежным. Что за чертовщина!
Через стеклянную перегородку он увидел Цвайлинга, скучавшего за письменным столом. «Ишь, развалился, писака! – с презрением подумал Пиппиг. – Да написал ли этот тип за всю жизнь хоть что-нибудь, кроме своей дурацкой фамилии под рапортичками? А расселся, словно генеральный директор!»
И вдруг задумчивый взор маленького наборщика изменился. Лицо его напряглось. И родилась блестящая идея. Есть место для тайника!
После вечерней поверки Цвайлинг, как обычно, ушел, а команда продолжала работу почти до отбоя.
Вместо Гефеля теперь Пиппиг запирал вечером склад и относил ключи на вахту, а перед утренней поверкой он их снова забирал. Это благоприятное обстоятельство играло существенную роль в плане Пиппига.
Если не помешает Цвайлинг, как в тот вечер, когда перепрятывали ребенка, «операция» пройдет гладко.
На этот раз все складывалось удачно. Цвайлинг убрался домой. За полчаса до отбоя
