Фундамент - Алексей Филиппович Талвир

С тех пор, как Леонид помнит его по деревне, Мирокки все время что-нибудь мастерил. Летом же почти не выходил из леса, — заготовлял пробки для кадушек, материал для саней и телег, лыко для лаптей, хворост для корзин.

Издавна то ли в шутку, то ли всерьез поговаривали, что он изобретал какую-то необыкновенную машину и вроде бы на ней совсем помешался.

Мирокки, сильно сдавший за последние годы, вгляделся в лицо Иревли своими выцветшими глазами:

— Леонид, здравствуй. Ой, давно не виделись. Совсем забыл ты своих земляков, сколько лет в наших краях не бывал!

Иревли подал старику руку, подвел его к своему столу, помог снять с плеч котомку и какое-то странное сооружение из двух ведер и деревянного колеса, укрепленного на раме, напоминавшей раму велосипеда.

Усевшись в мягкое кресло и отдышавшись, Мирокки указал пальцем на свою загадочную конструкцию:

— Привез вот, хочу в Москве показать ученым людям. А с кого начинать, сам понимаешь, не знаю. Вот и подумал — земляк Иревли занимает большой пост, он скажет, куда мне надо идти, чтобы, значит, изобретение приняли.

— Должность у меня скромная, дедушка Мирокки, но чем могу — готов помочь.

— Ты не скромничай. Газета теперь, ой, большая сила! Как ты скажешь — так и будет! Почти всю жизнь изобретал, и вот получилось, — старик не сводил счастливых глаз со своего сооружения. — Это, видишь ли, вечная мельница. Если в ведра налить воды и подвесить их с противоположных сторон к колесу, оно будет все время вертеться и крутить жернов. Понимаешь, что это значит!

— Ага, значит перпетуум-мобиле, — наконец понял Иревли. Со школьных лет ему было известно, что идея сооружения вечного двигателя многим умам древности не давала покоя. И совершенно напрасно. Создание его невозможно. Таков закон физики. Но как объяснить это старому неграмотному человеку?

— И как это вам, дедушка Мирокки, удалось добраться сюда с такой машиной?! — воскликнул Леонид, только затем, чтобы заполнить затянувшуюся паузу.

— Трудно, ой, трудно было — и ехать, и придумать такое, — охотно отозвался старик. — Что я укатил в Москву, дома никто не знает. До станции меня довез один человек из соседней деревни. Старухе сказал, что ухожу в лес за лыком. Ой, будет беспокоиться!

Странный посетитель редакции чувашской газеты заинтересовал всех сотрудников Центриздата. Под каким-нибудь предлогом они входили или заглядывали в кабинет Иревли.

Один сотрудник предложил старику сфотографироваться для газеты, и тот был очень польщен оказанной честью. Другие проявляли повышенный интерес к его экзотическому творению.

Мирокки, очевидно, принимал всех за инженеров, от которых зависела судьба его вечной мельницы. Он охотно отвечал на вопросы, не скрывая своих честолюбивых намерений.

Оказывается, это сооружение должно возвеличить его самого и весь чувашский народ.

Для этого вечный двигатель планировалось установить на самом высоком здании в Чебоксарах. Двигатель станет кружить механизм огромных часов, под которыми на медной пластинке будет красоваться красиво выгравированная фамилия изобретателя.

Правда, пока существовало одно, совсем незначительное препятствие для полного триумфа конструкторской мысли. Очевидно, от того, что на дереве трудно добиться легкости хода, двигатель все время заедало, и он останавливался.

— Леонид, спроси-ка их, где мне заказать медную ось на подшипнике?

Чтобы не обидеть земляка, Иревли решил сходить с ним в ЦБРИЗ, помещение которого находилось по соседству. На улице прохожие останавливались, с нескрываемым изумлением оглядывая старика.

В своем странном одеянии, с невиданным сооружением через плечо, он казался редким музейным экспонатом, сошедшим на тротуар столицы.

Но Мирокки, как и все истинно гениальные изобретатели, никого и ничего не замечал.

В ЦБРИЗ их принял инженер, высокий, серьезный мужчина в черном элегантном костюме. Он попросил установить изобретение на столе, несколько раз обошел вокруг него, дотронулся до колеса, наклонился над выдолбленными из дерева, ведерками.

Старик смотрел на инженера с такой надеждой, с такой мольбой… Но инженер морщил лоб, кривил губы и почему-то упорно молчал.

Вот он направился к книжной полке, снял толстенную книгу и стал ее листать.

«Уж не забыл ли о его деле этот инженер?» — забеспокоился Мирокки. И, чтобы напомнить о себе, дипломатично покашлял в ладони.

— Вот ваша машина, — найдя нужную страницу, произнес инженер. И попросил Иревли перевести его слова изобретателю.

— Вечный двигатель начали изобретать более двух тысяч лет назад в Египте. Но до сих пор никто не смог заставить его работать, ибо это невозможно. Не тратьте больше попусту время и вы.

Инженер подошел к столу, вырвал из блокнота лист, что-то написал на нем и протянул Иревли:

— Зайдите в кабинет под пятым номером, там ему выдадут на обратный проезд деньги.

Получив в кассе двенадцать рублей, Мирокки тут же, прямо в коридоре, размотал портянку и спрятал под нее деньги.

«Так надежнее» — говорили его глаза.

Леониду было жаль старика — зачем ему таскать на себе эту тяжесть? Он попытался убедить его оставить свое изобретение в редакции газеты.

Куда там!

— Доверься им, присвоят и еще бумагу на себя выпишут. Патент, кажется, она называется.

Он был явно недоволен исходом консультации.

— Слушай, сынок, а нет ли в Москве другого инженера, главнее этого?

— Мы были у самого умного и самого главного.

— Зачем ты его хвалишь?! — рассердился Мирокки. — Деньги за машину выплатил, а машину не принял. Если так вести хозяйство, можно разорить всю Советскую власть!

Даже в гостях у Иревли мысли Мирокки витали вокруг изобретения. Он неохотно отвечал на вопросы о земляках, о новой жизни в деревне, а все твердил про подшипники да медную ось. Пообедав, старик прилег отдохнуть. Но, уже засыпая, вдруг вскочил с дивана, подбежал к своей «вечной мельнице» и, что-то бормоча, стал крутить колесо.

В квартиру вошел Сережа Чигитов. Вот уже несколько дней он жил у Иревли и готовился к вступительным экзаменам в техникум.

Леонид познакомил мальчика с гостем, рассказал о цели его приезда.

Сережа тотчас понял, что это за изобретение, и предложил дедушке Мирокки сдать свою машину в вутланский Дом пионеров.

— А там можно сделать медную ось? Потребуется и подшипник. Вот тогда-то мельница заработает!

— Дедушка, эту штуковину именно в таком виде и нужно сдать в музей, чтобы люди видели, как развивалась техника.

— Выходит, ты тоже не веришь, что моя мельница будет работать?

— Не верю, дедушка, потому что вечный двигатель невозможен.

Мирокки обиженно умолк и, улегшись на диван, отвернулся к степе.

Сереже стало жаль старого человека. Но как его утешить? Впрочем,