Счастье в добрые руки - Ольга Станиславовна Назарова
– Не смей про маму гадости говорить! – закричал Даня.
– Так, уважаемая моя бывшая свекровь! – Лариса никогда раньше не разговаривала с Валентиной так жестко. – Сейчас вы закроете свой рот, молча отдадите Дане трубку и не будете ему НИЧЕГО говорить до того момента, пока я не приеду. Вам понятно?
– Чтооо? Да как ты смеешь?
– Смею! И вам лучше сделать так, как я сказала. Иначе вы рискуете полностью потерять своё лицо в глазах внука! Вы и так в миллиметре от этого!
В следующий момент в трубке раздался перепуганный голос сына:
– Мам?
– Даня, спокойно иди в свою комнату, я скоро приеду!
Лариса и правда доехала быстро. Практически одновременно с Максимом, который как раз пытался проводить воспитательную беседу с сыном.
– Ты почему нахамил бабушке?
– Ничего я ей не хамил! Почему она смеет обзывать мою маму? Почему ты это делаешь? Она-то никогда так не поступает с вами! Зачем вы меня вообще сюда звали, если вам со мной так неудобно и плохо жить? Зачем, если, мне так была нужна помощь, а вы оба вообще ничего не сделали, а бабушка вообще пригрозила, что отречётся! Зачем, если вы хотите, чтобы я учился на отлично, но помочь не можете и не хотите, а когда мама помогала, вы мне врали, что это всё лишнее?
– Зачем? Да затем, что иначе ты станешь таким же, как твоя сестра, и как мать-торгашка, – выпалила Валентина Петровна. – И как ты посмел сказать, что тебе тут врали?
Лариса толкнула входную дверь, которую забыл запереть Максим, с порога заведенный матерью, и зааплодировала.
– Замечательно! Просто блестяще! А знаете, мои недорогие, я, пожалуй, сниму второе своё условие по возвращению Дани домой. Достаточно и того, что он сам захотел вернуться и многое понял. Гораздо больше, чем если бы вы сказали, что поддерживаете мои методы воспитания.
– Что он ещё там понял? – фыркнул Максим, впрочем, довольно неохотно.
– Понял, что тебе и бабушке я нужен только с условием, что я соответствую нашему роду, а маме… маме я просто нужен! – выпалил Даня.
– Да, конечно, дворянскому сословию всегда было трудно соответствовать, – высокомерно поджала губы Валентина Петровна, – А ты сдался сразу! Понятно, что ты весь в мать!
– А ведь вы правы, Валентина Петровна! – кивнула Лариса. – Действительно, соответствовать настоящему дворянству было трудно. И учили их жестко, и воспитывали – держали в ежовых рукавицах. Только вот вы-то какое к этому имеете отношение, а?
– Да наш род до революции…
–Ваш род до революции был представлен очень исполнительным и честным Иваном Никифоровичем Драгиным… Который служил в доме купца Хакмана в Выборге. И да, фамилия Драгин – это не производная от слова «Драгун», а от слова «Драга», то есть землечерпалка. В Выборге, как в портовом городе драги использовались часто и много!
– Да как ты…
– Как смею? Так это вовсе и не я, а ваша двоюродная сестра Анастасия Викторовна, в девичестве Драгина, передала мне все выписки из церковно-приходских книг, фото метрик, свидетельств о крещении, и её исследования. Вы же знаете, что она историк, да? Ну, конечно, знаете! Так вот, она в архивах много чего нарыла.
– Да кто тебе поверит?
– И не надо мне верить! Зачем? Вот фото, я вам специально комплектик распечатала, а второй нам оставила – должны же дети знать, кто у них на самом-то деле предок. Знать и гордиться тем, что он был порядочный и честный человек! Вряд ли другого умный и опытный купец держал бы в доме много лет, да ещё подарки постоянно дарил. Да-да, весь тот фарфор, по которому вы свою родословную считали, это подарки Хакмана!
Лариса сунула в руки Макса, опешившего от её напора, подборку спешно распечатанных фотографий, и ушла с Даней – паковать вещи.
Она закрыла за собой дверь, но и так были слышны голоса – потрясенно-вопрошающий голос Максима и возмущенно-оправдывающийся – Валентины Петровны.
– Мама, что всё это значит?
– Это всё враньё! Это моя двоюродная сестра так увлеклась в советское время тем, что надо скрывать нашу родословную, что придумала такую ерунду!
– Погоди… а метрические записи она тоже придумала? Вот же фото! И вот, и вот… мама…
– Максим! Не смей верить этому! У нас знатный дворянский род!
– Мама! Ты всю мою жизнь мне это твердила, брак мой разрушила, подсунула свою «дворянку»-Зою, которая меня чуть голым и босым не оставила, дочку от меня отталкивала, а теперь и сына! И всё это почему? Вот из-за этого вранья? Из-за того, что тебе хотелось быть столбовой дворянкой, а не правнучкой слуги?
Распахнулась дверь и Максим, полный благородного негодования шагнул к Ларисе, которая вручила Дане два пакета и ключи от машины, велев отнести часть вещей.
– Как связаться с тёткой? Дай мне её телефон!
– Ты его знаешь. Твоя мать нам диктовала её номер, когда мы в отпуск в Выборг ездили, помнишь?
– Да я его давно стёр. Зачем он мне был нужен?
– А сейчас зачем? Убедить себя, что ты ничего не знал, что тебя обманули и виновата во всём Валентина Петровна? Слушай, ты же взрослый человек, мужчина, не мальчик… Неужели же ты сам не понимал, что даже если вся эта родословная заморочка действительно чистая правда, то никакого значения в жизни это не имеет? Что если это и накладывает какие-то обязательства, то не на окружающих – чтобы ОНИ тебе соответствовали, а на тебя самого? Ты разве не знал, что реальные, настоящие наследники знаменитых дворянских фамилий, уехав заграницу, не гнушались никакой работы? От разведения кур, до да… презренной торговли! А те, кто остался в стране и выжил, спокойно работали и жили, не выпячивая себя, даже когда уже стало можно! Разве ты этого ничего не знал?
– Зачем ты сейчас об этом говоришь?
– Затем, что мировоззрения твоей матери – это на её совести, а ты…
– Да она мне всю голову заморочила этой ерундой! Всю жизнь врала!
– Настолько заморочила, что ты не снисходил к Сашке? Настолько, что сейчас пинал Даню? Ты что? Несчастный обманутый мальчик, которого коварно обманули?
Лариса невесело осмотрела бывшего мужа.
– Да, пожалуй, что так, – констатировала она невесёлый факт.
– Ты что, мать мою защищаешь? – рассердился Максим, который был полон негодования по отношению к родительнице, так обманувшей его ожидания!
– Да мне вообще без разницы ваши взаимоотношения! Сами разберётесь, – пожала плечами Лариса. – Но
