Дизайн своего мира - Ольга Станиславовна Назарова
– А что не так? – Николаю не было никакого дела до её проблем, но ему показалось, что она плакала. В сущности, его это тоже никак не касалось, но… вспомнился мерзкий недомужик, который обижал его няню, и именно это воспоминание заставило его задать лишний вопрос.
– Ээээ, я даже не знаю, как его называть. Муж? Но мы практически в разводе… Ну, ладно, пусть пока будет муж. Так вот, он уговорил судью дать нам время на примирение. Адвокат говорил, что он плакал, и судья приняла такое решение.
– Так любит?
– Да, очень! Только деньги. Мой адвокат утверждает, что он и его мать меня могут искать, чтобы заставить им отдать деньги, или написать расписку о том, что я им должна.
Лиза ловко натирала песком закопчённый бочок чугунка и на соседа не смотрела, а он злобно прищурился, да так успешно, что Мамай спрятался в кастрюле, даже уши прижал – чтобы получше скрыться.
– Ну-ну… – фыркнул Николай. – Может, вам у Лены собаку попросить?
– Собаку Май плохому научит! – рассмеялась Лиза, – Вон он сколько из шкафчика вывернул! – она махнула рукой на кучу утвари. – Представляете, что Ленин пёс с такой наукой может натворить?
– Ооооо даааа… – представил Николай и тут же осёкся. – А что это вы в руках держите?
– Это? Чугунок.
Лиза не то, чтобы держала чугунок в руках – тяжёлый он, скорее придерживала, зато, Николай взял тяжеленную посудину двумя пальцами, поставил на ладонь левой руки, покрутил, а потом неожиданно попросил:
– А вы мне его не продадите?
От неожиданной просьбы Лиза не удержалась на корточках на склоне песчаной кучи, плюхнулась в песок, съехав к ногам Миронова на пятой точке.
– Вам он нужен? Да так берите! Вы любите приготовленное в чугунке?
– А? Нет, мне не для готовки, да я и не умею. Мне для формы! – Николай осмотрел снизу вверх изумлённое лицо своего дизайнера и пояснил: – Кроме обычных шампуней и гелей мы будем выпускать густое мыло для бани и душа. Ну тот же шампунь и гель два в одном, но загущенные. Их обычно разливают по простым круглым ёмкостям, а я всё искал новую подходящую форму, чтобы в глаза бросалась! И этикетка тут хорошо смотреться будет! – он покрутил чугунок в лапище, как будто он ничего не весил.
– Кто о чём, а Миронов об этикетках! – подумала Лиза, пытаясь подняться.
Миронов не глядя протянул ей руку, рывком поднял, не отрываясь от добычи – драгоценного чугунка, а потом буркнул:
– Если ваш этот… муж, который почти разведённый, припрётся вам мешать, позвоните… Я не люблю, когда…
– Вашему дизайнеру не дают работать! – подсказала Лиза, и Николай серьёзно кивнул головой.
– Именно!
– Вот чудак! Так и пошёл с чугунком в обнимку в машину! – улыбнулась она вслед Мироновскому автомобилю. – Надо же! Если я правильно поняла, то мне только что предложили защиту! Только не романтическую, а практическую – но это и правильно, и надёжно. Да сосед у меня весь такой – не романтик, а голимый практик! Май, вылезай из кастрюли! Суп с котом – это не наш вариант!
К вечеру вся утварь была перетёрта, вымыта и расставлена по местам, часть перекочевала поближе – для использования, а Лиза обработала эскизы, доведя их до нужного состояния, и отправила результаты Миронову.
Тот перезвонил буквально через несколько минут.
– Это… ОЧЕНЬ хорошо! А дальше? Завтра?
– Да, давайте завтра, – согласилась Лиза.
Утро, ленивое течение реки, расцвеченной жёлтыми берёзовыми листочками, плывущими вдаль за летом, кофе в термосе, припасенное Лизой, пироги, которые она специально испекла – не всё же угощаться соседскими разносолами, и…
– Да как это у вас получается-то, а? – не выдержал, наконец-то, Миронов, сопящий над Лизиным плечом.
– Рисовать? Я училась…
– Да, нет, многие учились. Я не про это. Я про… ну увидеть это вот всё! – он махнул на крошечную капельку воды, дрожащую в манжетке – забавной травке с ажурно вырезанными листиками. – Вы ж её увидели!
Миронов сам увидел, хотел показать, но смолчал – не дело лезть, когда работает профи, это он давно уяснил. Но вот чего он совсем не ожидал, так это то, что соседка видит мир… похоже, то есть ему кажутся знакомыми её рисунки, потому что он себе представляет всё точно так же! Если бы он умел рисовать – ни одну чёрточку не изменил бы, изображая такой же вид.
Лиза улыбнулась – любому человеку приятно, когда его труд высоко ценят. Особенно на фоне того, что Коля в последние годы вообще не считал нужным смотреть её работы – это вначале он восхищался, а потом… – Так, нечего портить себе настроение Добренко! – решительно приказала себе Лиза, – Работай, давай! Видишь, Миронов уже землю роет – дальше ехать.
Дальше ехал и Владик. Его раздумья на чужой кухне оказались весьма результативными.
– Так… где она может быть? Если в какой-нибудь гостинице, или квартиру сняла, то я её, конечно, не отыщу. Если у родственников – тоже, а вот если у неё есть какое-то жильё… положим, добрачное, или наследство, или подарок… Мало ли, всякое бывает.
Уж он-то знал, как бывает – каждый день общался с потенциальными заёмщиками.
– Если она уж понимала, что Кольке сколько ни дай, всё мало, то просто не рассказала бы, да и всё. Нет, шансов немного, но кто мне мешает?
Раздобыть паспортные данные Елизаветы Добренко было просто – Коля указывал их в одном из банковских опросников, послать запрос в Росреестр по рабочим каналам тоже было плёвым делом – тем более, что это укладывалось в его обязанности – проверять данные о заёмщиках.
– Ииии, вуаля! – в руках у Владика был адрес Лизиного дома во Владимирской области. – Ну вот тут она, скорее всего, и прячется! Умница, что мужу дом не сдала – продал бы сразу. Да, домик недорогой совсем, отцом подаренный – вижу договор дарения, но судя по тому, что я про Кольку узнал, его бы это не остановило! Это ж надо… виновата она в том, что родителей не заставила ему подарки покупать и деньги от сдачи квартиры отдавать! Идиот! Родители – это святое! – Владик пожал плечами, вспоминая, как орала его бывшая жена, которую он заставил вернуть мамино кольцо, прихваченное в гостях на юбилее свекрови.
Именно после этого Владик окончательно решил разводиться, и до сих пор жалел только о том, что тянул так долго. – Пусть поделила всё, что только могла и не могла, пусть обнулила
