Непостоянные величины - Булат Альфредович Ханов
Если не веришь, попробуй сказать христианам, что они убеждают тебя в том, о чем сами с достоверностью не знают и знать не могут. Попытайся поймать на лжи госчиновника – в прямом эфире, встретившись с ним лицом к лицу. Или дистрибьютора, который на пороге твоей квартиры с улыбкой толкает тебе набор ножей или электрочайник. В дураках во всех случаях окажешься ты. Даже автор социальной рекламы «Все равно?!» не признается в собственном лукавстве. Вы считаете, что детей не нужно учить честности, вознегодует он. То есть вы приветствуете ложь? Вы потворствуете нравственной распущенности подрастающего поколения? Вам все равно?!
Это и называется взрослением.
Позавчера директор попросил меня по-дружески выручить учительницу по биологии, участвовавшую в районном этапе конкурса «Учитель года». Требовалось переписать ее эссе о педагогическом кредо. Честно ли выдавать плоды чужого труда за свои и обделять соавторов? Если нет, то как воспринимать, например, редакторскую помощь писателям? У них ведь тоже соревнования: «Букер», «Большая книга», «Ясная поляна», прочее всякое. С одной стороны, редактор не вторгается в содержательный пласт, а лишь поправляет формальные недочеты, помарки вычищает. С другой, малейшее изменение формы влечет за собой и сдвиги в содержании. Как быть, если обе точки зрения верны? Получается, что профессиональные отношения между автором и редактором вне честности и лжи.
Тогда получается, что честность приносится в жертву необходимости, которая как раз оправдывает неточности в логике и, что более важно, нарушения морального кодекса. Стоит ли объяснять это детям? Должны ли родители первыми травмировать ребенка открытием, что мир строится на лжи, что притворство (менее грубое наименование для лицемерия) в малых дозах – качество, без которого в социуме не выжить? Или родители обязаны учить порядочности и честности в надежде, что ребенок самостоятельно определит момент, когда честность надо в себе погасить?
Усваивать правила, чтобы их нарушать.
Шизофрения.
Ментальный тупик.
P. S. Главное, чуть не упустил. Ты мне приснилась. Я предложил увидеться, ты кинула на бегу: «Не сейчас, я поехала электрифицировать велосипеды. В марте». Сквозь сон я подумал, что обязательно расскажу это тебе и мы посмеемся. Посмеялись, как же.
Раньше меня выручал прием: представить себя героем комедии абсурда и иронизировать над неприятностями. На ногу наступили, ха-ха. Преподаватель злой был на зачете, отправил на пересдачу, ха-ха. Так проще собирать себя по частям. Теперь самоиронии не хватает. Власть тоски плюс электрификация всей нервной системы. Не смешно, правда?
С пробуждением пропадает связь с миром Гипноса и Морфея, где я живее, чем в реальности. С миром, который calm & peace. Воссоединение с тобой несбыточно, пока я нахожусь по ту сторону сна.
Мысли упорно ведут к человеку, с которым можно откровенничать-обо-всем. Ради которого я готов рваться за границы того, что я есть, и делаться сильнее.
С днем рождения.
Надежность в людях
Пятого февраля явился Андрей, хозяин квартиры. Оплачивая аренду и коммунальные услуги, Роман расстался с последней наличностью. Как и за декабрь, за январь насчитали астрономическую сумму за отопление. Если бы не доходы за репетиторство, исправно начисляемые на банковскую карту, то впору было питаться водой и воздухом.
Андрей пришел со стулом.
– Не скрипит и не шатается, – пояснил хозяин. – Пригодится.
– Спасибо.
– Могу раскладушку привезти.
– Не нужно, Андрей. Для чего?
– Ты девок совсем не водишь?
Роман растерялся и не сразу ответил.
– Как-то не до этого, – вымолвил он.
– Нельзя, чтобы кровь застаивалась, – сказал Андрей. – Особенно в молодости. Видео и картинки всякие – это не то. Рукой пошмыгал туда-сюда, салфеткой вытер. Как будто вместо борща домашнего куриный кубик в кипятке заварил. Ну, ты понимаешь.
– А то, – сказал Роман.
Вряд ли стоило сообщать, что его либидо в затяжной спячке и упрямо будить его порнографией – затея не из лучших. Андрей подумает себе невесть что.
– Раньше я постоянно сюда баб водил, – сказал хозяин. – Подружек, соседок, знакомых. И тебе советую. В разумных пределах, конечно. Польза для организма. Завлеки, скажи: «Давай книжки посмотрим».
– Музыку послушаем, – продолжил Роман.
– Умеешь же. Слов много не надо, девки на другое клюют.
Роман вообразил, как приглашает домой первую встречную из ночного клуба, укладывает в постель и донимает Пинчоном, зачитывая наиболее ядреные фрагменты. Например, тот, где за праздничным столом гости сочиняют экстравагантные названия блюд, каких недостает в меню: тефтели из тромбов, струпные сэндвичи, бубонные бургеры, отечные оладьи с катарактным конфитюром.
Шестого февраля, следующим вечером, Роман, кутаясь от злого ветра в демисезонную куртку, пешком добрался до центра. Литератор Азат топтался на остановке, бросая косые взгляды на бюст Льва Гумилева, с которого начиналась улица Петербургская.
– Ни на секунду не усомнился в том, что ты не отвергнешь мое иррациональное предложение, – сказал Азат, как будто они с Романом разошлись буквально вчера. – Представь, я только что видел хорошую книгу и совсем не хотел ее купить.
– Что так? – спросил Роман. – В карманах пусто?
– Время грозное, не до книг, – сказал Азат. – А издание славное. Сборник статей о конструктивизме. С макетами и редкими фотографиями.
Роман снял деньги в ближайшем банкомате и выразил желание подкрепиться в бюджетной забегаловке, потому что с утра во рту не было ни крошки. У литератора загорелись глаза: он пообещал удивить москвича и повел за собой через подземный переход на улицу Баумана.
– «У часов»? – Холодок пробежал по спине Романа, когда он узрел вывеску и мемориальную плиту, свидетельствовавшую, что в этом доме творил крендели Горький. – Сюда меня затащишь?
– С чего ты взял? – сказал Азат.
– А вдруг?
– Нам дальше.
Ветер, как назло, дул в лицо. Несмотря на никудышную погоду, промоутеры бойко сновали между прохожими и тыкали под нос яркие листовки. Промоутеры, сочетавшие в себе достоинства киников и стоиков, мужественно сохраняли беспечность посреди кутерьмы и не реагировали на оскорбления. Из невидимого репродуктора лился женский голос, преисполненный ласки и заботы: «По словам психологов, именно сегодня человечеству нельзя отказывать себе в
