Счастье в добрые руки - Ольга Станиславовна Назарова
Оба пса с удовольствием бы ещё побегали с Радой, но послушно развернулись и потрусили за командиршей.
Нет, Сашка могла бы Евгению позвонить – номер телефона-то был. Да и повод можно было придумать, мало ли что, по работе надо было уточнить. Но она не стала.
– Чего я буду лезть? Мало ли какие у него дела.
А дела были, прямо скажем, не очень-то весёлые…
Это было заметно издалека. Вот, даже сотрудник Хантерова, приставленный к младшему сыну Мироновых, так… чисто на всякий случай, превосходно это видел.
– Кирилл Харитонович, всё по-прежнему. Тoпиться в озере он не собирается, конечно, но мрачен, как… как день ненастный!
– Котиков, что за лирика? – хмыкнул Хак. – Оставь «наше всё» в покое и следи за объектом. Взяли моду, чуть что Пушкина цитировать!
– Да я что? Я ничего… просто он так и выглядит. Вот сейчас в Карелии такой уж ненастный день… И Евгений Петрович именно такой! – оправдался исполнительный Сашка Котиков по прозвищу Котик. – Да вот сами посмотрите!
Хантеров осмотрел фото исключительно ненастного пейзажа с ключевой фигурой Миронова-младшего на прибрежном камне.
– Ты там сам не утoпись! – деловито велел он замаскированному под рыбака креативному сотруднику. – Сейчас ветер налетит и тебя ещё спасать придётся. Подплывай к берегу.
– Есть, подплывать к берегу! – исполнительно откликнулся Котик.
Хак отключил смартфон и пожал плечами:
– Обычная история с Мироновыми – поиск себя. Если в профессиональном плане нашелся быстро, то в личном будет страдать… вот же ж семейная особенность!
Глава 17. Одуванчиковое счастье
Если кто-то думает, что в свой законный выходной взрослому, умному и во всех отношениях положительному мужчине интересно объяснять своему сыну-подростку проклятую математику, то этот кто-то ОЧЕНЬ сильно ошибается!
Примерно так и размышлял несчастный Максим, штудируя учебники сына.
– Ну, что, ты решил? – время от времени грозно рявкал он в сторону понуро опущенной над тетрадкой головы.
– Нееет, – тянул Даня, лихорадочно пытающийся собрать мысли хоть в какое-то подобие связного мыслительного процесса.
Не получалось у него это катастрофически.
Задача казалась неприступной твердыней, окрики отца, вместо того чтобы стимулировать нахождение решения, лишали всякого соображения.
– Хоть бы он ушел… – мечтал Даня, шмыгая носом.
– Хоть бы пошел поесть, чаю выпить, машину заправить, телек посмотреть, хоть куда-то! – мечтал бывший семейный гений.
– Ну, ты решил? – в очередной раз рыкнул отец.
– Я не могуууу! – проныл Даня.
– Ты что, тyпoй? – изумился Максим.
– Неее…
– Да что тебе «нееее»? Ты уже час сидишь над элементарнейшей задачкой! Ты…
Звонок в дверь Максима удивил. Еще больше он изумился, когда услышал в прихожей очень и очень знакомый голос… бывшей жены!
– Ларка? Что она тут забыла?
– Мама? – внезапно забрезжила слабая, невозможная надежда Дани.
– Добрый день, Валентина Петровна!
– Лариса? А что ты тут делаешь? – бывшая свекровь изо всех сил изображала великосветское изумление, как если бы Лариса была поломойкой, пришедшей на королевский бал без приглашения, да ещё промаршировавшей мимо вдовствующей королевы к ближайшей скатерти – вытирать свои грязные поломойские руки.
– Как это что? Пришла к Дане! Он мой сын, знаете ли…
– Да уж знаем! Ты в курсе, что он… он омерзительно учится? – тут же обрадовала Ларису бывшая свекровь.
– Что вы говорите? Прямо уж и не знаю, и почему бы это? Со мной-то он учился отлично!
– Да он просто тупой как… как тюлень! – Макс вышел поучаствовать в разговоре. – Весь в тебя!
– С чего бы, Максим? Я, между прочим, школу с золотой медалью закончила, ты разве забыл? – Лариса наслаждалась ролью "воскресной матери" и не собиралась пропускать ни одного её оттенка и нюанса.
Нет, когда-то она мужу о своей золотой медали, конечно, говорила, впрочем, как и о красном дипломе ВУЗа, но он ловко пропустил это мимо ушей – как так? Он-то точно умнее, а остальное – это детали.
– Так что? У вас задачка не ладится? – Лариса улыбнулась.
– С чего ты взяла?
– Да просто у тебя такое выражение лица было, когда ты пробовал Дане объяснить, как делить столбиком, – Лариса пожала плечами. – Ладно это твои проблемы, а я Даню на прогулку забираю!
– Чё? – очень «высококультурно» удивился Максим. – Ты чё, серьёзно?
– Да, конечно! Летом я вас не трогала, давала наобщаться, а уж теперь – извини, я в своём праве!
– Но уроки! Домашняя работа, у него двойки! – Максим на секунду возмечтал, что Ларка забирает сына к себе домой, и всё будет как раньше.
Мечты… мечты…
– Вернётся и продолжите! – решительно заявила Лариса, – Валентина Петровна, перестаньте подвывать. У Дани явно уже мала куртка, Мы съездим купим, погуляем и вернёмся! Дань, ну, вперёд!
Даня действительно рванул, как будто его стул укусил!
– А ты, пока нас нет, можешь в интернете посмотреть, как лучше объяснить эту задачку, а не орать так, что аж в лифте слышно! – хладнокровно заявила Лариса. – И да… я не буду Даню настраивать против тебя, рассказывая, что домашку делать не надо!
Последняя фраза как-то обеззвучила Максима. Он только и мог, что открывать и закрывать рот, пытаясь справиться с возмущением.
Даня словно попал из Антарктиды в теплую весну.
– Мам, я так соскучился!
– Я тоже, мой хороший! Ну, а что там у вас за кусачая задачка?
Лариса воспользовалась пробкой на дороге, чтобы посмотреть теорию по теме, на которую жаловался сын и в два счёта объяснила ему, как обходиться с коварством данной математической темы.
– Возьми в бардачке блокнот, запиши решение и посмотри, что там вам ещё задано, я же тебе на смартфоне электронный дневник ставила, помнишь?
– Мам, а может, не надо? – проскулил Даня.
– Да что там… ты же уже понял, что хоть чучелком, хоть тушкой, но домашку делать придётся, да? – весело уточнила Лариса, – Давай глянем, тебе же самому легче потом будет.
Как ни странно, дело пошло значительно проще и веселее! Наверное потому, что на него никто не рычал, не орал, не стучал кулаком по столу, поминутно обзывая его тупым балбесом.
Пока они протолкались по пробкам к дому, математика пала к ногам Дани, и он внезапно засопел, как маленький. Тепло обволакивало его, лишая и колючек, и благоприобретённой уверенности в том, что он точно сам знает как и где ему лучше. Что-то там, в этом "я сам всё знаю и выбрал" не ладилось, было ошибкой, отдавало нехорошим запашком.
– Ты чего?
– Нее, я ничего… просто, по-моему, я чего-то не так понимал. Не, я не про математику, а это… вообще!
– Это бывает, Данечка. Ничего, ты во всём
