Неотправленные письма - Олег Юрьевич Рой

– Я слышала о ней, – сказала Надежда. У неё созрело решение, и она обратилась к сыну. – Вовка, как ты относишься к тому, чтобы проехаться до Забойска? В качестве приза – посещение компьютерного клуба.

От такого предложения Вовка, конечно же, был в восторге.

– Вы нас подбросите? – спросила Надежда у Николая.

– Конечно, – ответил он. – Могли бы и не спрашивать, да и вместе веселее.

Быстро собравшись, Надежда и Вовка в компании Николая и Джулии отправились к машине. Возможность покататься в броневике, пусть и трофейном, вызвала у Вовки ещё больший восторг. Непрочитанные письма Надежда захватила с собой, равно как и письмо Алексея Ослонцева, которое Надежда читала вчера вечером, и для которого уже успела подобрать соответствующий конверт.

Дорога до Забойска была недолгой, но Надежда успела рассказать Николаю и Джулии, а заодно и Вовке, историю «человека ниоткуда».

– Che fascino[89]! – искренне восхитилась итальянка. – Надо об этом написать книгу! Или даже снять фильм! Вообще, я не понимаю, почему не снимают фильмы про Донбасс? Американцы, когда куда-то влезут, сразу снимают о том, какие они герои, pezzo di merde. А у вас настоящие герои, и никто о них не знает!

– Трудно сказать, – пожала плечами Надежда. – Иногда кажется, что у нас в сфере культуры засели недобитые нацисты.

– Так нельзя, – продолжала Джулия, – надо что-то делать! Я сама попробую заинтересовать кого-то, может, и сценарий сама напишу. Я, правда, никогда сценариев не писала, только для сюжетов, но ведь gli dei non fanno pentole[90]!

– У тебя все получится, – ободрил ее Николай. – У нас все обязательно получится!

– Конечно, получится, – улыбнулась Надежда. – Да и вообще… крысы бегут с корабля, когда им кажется, что он тонет. Сегодня многие «деятели культурки» побежали из России, а свято место пусто не бывает. Надеюсь, что на то место, которое они занимали, придут настоящие патриоты – они и книги про нас напишут, и фильмы снимут…

* * *

Абсолютное большинство жителей Украины не только знают русский язык, но и свободно на нём разговаривают. Вообще говоря, то, что называют «украинским языком», по мнению филологов, – не более чем диалект, или, точнее, патуа русского языка. Что такое патуа? Это язык обособленной группы большого народа, например, неграмотных сельских жителей или населения территории, которая долгое время была оккупирована представителями чуждой культуры. Грубо говоря, «украинский язык» – это русский, в который насильно насовали польских и немецких слов. Так что для любого украинца, включая даже одиозных уроженцев Карпат, русский язык даже ближе, чем якобы родной украинский диалект-патуа, чья история насчитывает не более четырёхсот лет.

Враги России активно используют эту особенность. Если жителя, скажем, Польши и Прибалтики можно вычислить по акценту, то с украинцами это намного труднее. Идейные украинские националисты – желанная добыча для людей определённого склада – профессиональных лжецов в погонах или без.

Как известно, в вооруженных силах США и стран НАТО давно существуют силы психологических операций. После Майдана четырнадцатого года (а, по некоторым сведениям задолго до) на Украине были созданы так называемые ЦИПсО – центры информационно-психологических операций, попросту говоря – центры распространения лжи. Сотрудники этих ЦИПсО, русскоязычные люди с басурманскими душами или без душ вовсе, работали в русскоязычном Интернете, распространяя ложь, клевету, сея панику или даже занимаясь банальным мошенничеством и «разводом» на деньги доверчивых пенсионеров.

Начало спецоперации хорошо прижало эту лавочку. Часть центров была уничтожена ракетами и авиацией, часть – захвачена наступающими Освободительными войсками. Оборудование одного из таких центров было отправлено в Забойск, где его исследовала следственная группа российской Генеральной прокуратуры и специалисты из ФСБ. По окончании исследования машины очистили от информации – и оставили в Забойске. Большую часть передали в сформированные в двух забойских школах компьютерные классы, в различные структуры поселковой администрации… А еще восемь компьютеров оказались в бывшем общежитии ремонтных мастерских, ставшем приютом для беженцев. В конце концов, решено было открыть в этом общежитии компьютерный клуб, заведовать которым взялась Тамара Иваненко, та самая Тома, подруга Ани и знакомая Джулии. Долгое время клуб не имел официального названия, сначала поселковая молодёжь говорила просто: соберёмся у Тамары, потом кто-то добавил «у царицы Тамары» – и с тех пор клуб так и стали называть. Соответственно, Тому в посёлке стали именовать «царицей Тамарой». «Царица», не так давно отпраздновавшая шестнадцатилетие, управлялась с неожиданно свалившимся на нее хозяйством на удивление хорошо, и теперь ее клуб вырос более чем вдвое – в нем было восемнадцать машин, объединенных в локальную сеть с выходом в Интернет, плюс машина самой «царицы», которую ей специально передали из далёкой Дудинки – мощная и современная.

Надежда застала Аню в клубе, и та очень ей обрадовалась. Она сразу же познакомила Надежду со своей подругой. Джулия, кстати, с Аней оказалась тоже знакома – похоже, итальянка легко сходилась с людьми и знала уже пол-Донбасса.

Надежда коротко изложила Тамаре суть проблемы. Тамара, немного застенчивая девочка, внимательно выслушала ее и сказала, что попробует ей помочь. А потом заняла место за своим рабочим компьютером – и изменилась буквально на глазах.

На мониторе перед ней возник сложный с виду интерфейс, наводивший ассоциации не то с фильмом «Матрица», не то с еще какой-то голливудской фантастикой. Касаясь тонкими пальчиками монитора, Тамара священнодействовала в глубине этого интерфейса. Надежда обратила внимание, что два пальца левой руки у девочки неподвижны, но не решилась спросить почему.

– Чтобы убедиться, что наша нейросеть – не шарлатанство, предлагаю вам, Надежда Витальевна, протестировать его, – сказала Тамара. – Мы сделаем вашу фотографию, а потом попросим Бедокурчика найти нам информацию о вас.

– Бедокурчика? – удивилась Надежда. Тамара слегка смутилась:

– Так я назвала персонализацию нашей нейросети, – пояснила она. – Вы ведь наверняка слышали про Марусю, Сири, Алису, Алексу?

– Я слышал, – опередил Надежду Вовка. – Это разные версии искусственного интеллекта.

– Ну, можно и так сказать, – улыбнулась Тамара. Надежда посмотрела на сына, потом на новую знакомую… Вовка не сводил с Тамары взгляд, та тоже украдкой на него посматривала. Неужели между ними возникла какая-то химия, или Надежде это только кажется и у неё начинается «синдром свекрови» – желание в каждой милой девочке видеть потенциальную невестку?

– Нашего виртуального помощника мы назвали Бедокуром, – продолжила Тамара. – В честь одного милого и озорного мультперсонажа. Но наш Бедокурчик вышел серьезнее своего прототипа… В общем, я попрошу нейросеть нарыть о вас всю имеющуюся в наличии информацию. Вы убедитесь, что нейросеть работает, потом всю информацию я скопирую вам на флешку. После этого я удалю ее со своего компьютера, – Тамара подмигнула, – а если