Собиратель историй - Иви Вудс
— А ты, наверное, янки, — словно из пустоты раздался голос.
Сара обернулась и увидела, что за ее спиной стоит та самая пожилая женщина в темной шали.
— Что… как вы…
— Любишь зелье, я посмотрю? — Женщина бросила многозначительный взгляд на бутылку в руке Сары. — Плохая это примета — не угощать соседа выпивкой.
Сара остолбенела. Непонятно почему, но эта женщина ее пугала. Жилистое тело с годами искривилось, а лицо, хоть его частично закрывала шаль, все было испещрено глубокими морщинами. На подбородке и щеках торчали седые волоски.
— Я уже видела вас раньше, — наконец выговорила она. Но старуху интересовала только бутылка.
— Я тебе погадаю, если поделишься.
Сара все равно отдала бы женщине бутылку, только чтобы избавить себя от ее присутствия. Та припала к вину губами и высосала по меньшей мере половину, а потом громко срыгнула.
— Спасибо. — Она протянула вино Саре, но та отмахнулась.
— Оставьте себе. — Ее передергивало от одной только мысли, что придется прикоснуться губами к горлышку этой бутылки. — Постойте, а как вы узнали, что я американка?
Старуха проигнорировала вопрос. Глаза у нее остекленели, она будто вошла в транс.
— От тебя несет смертью, — выплюнула она. — Я вижу кровь… нет сердцебиения.
Сара отшатнулась.
— Да как вы можете говорить такое?!
Женщина перевела на нее глаза, и ее взгляд немного прояснился.
— Глаза у меня имеются, да вот только я не выбираю, что видеть, а от чего отворачиваться.
— Просто держитесь от меня подальше, черт бы вас побрал! — выругалась Сара, отступая еще на шаг, а потом и вовсе пускаясь в позорное бегство.
Только на пороге дома она позволила себе обернуться. Дорога была пуста. Пальцы онемели и стали как неживые, когда Сара нащупывала замочную скважину. Слезы застилали глаза. Ввалившись внутрь, она захлопнула за собой дверь с твердым намерением никогда больше ее не открывать.
* * *
Кто-то постучал в дверь. На улице было темно, Сара свернулась калачиком на диване, не потрудившись даже разжечь камин, и дрожала от холода. Вторая бутылка вина ничуть не помогла согреться.
Стук повторился, на этот раз громче. Да уж, эта старуха в самом деле выбила ее из колеи. Сара встала у двери и прислушалась, надеясь, что сможет опознать гостя. И тут опять постучали, да так неожиданно, что она подпрыгнула.
— Кого там черти принесли? — зарычала она.
— Э-э-э, я не хотел беспокоить тебя… Это Оран. Я просто…
— Дьявол! — выругалась Сара и попыталась отворить дверь. В этот раз она управилась с ней гораздо быстрее.
— Привет. — Оран криво улыбался и держал в руках лист бумаги. Ее рисунок. Но, увидев Сару, он изменился в лице. — Извини, мне не следовало… вот так врываться… Я выбрал не лучшее время.
Можно представить, что за картина ему явилась: глаза у Сары красные от слез, она укутана в плед до самого носа, голову не мешало бы помыть…
— Нет, все в порядке, я…
Что она могла сказать? «Я повздорила с бывшим, меня до смерти напугала полусумасшедшая старуха, а потом я два часа напивалась в полной темноте»?
— Я просто хотел сказать спасибо. Ну, за рисунок, — Оран смутился.
— О, конечно, я…
— Это очень мило с твоей стороны. В общем, я пойду. — Он уже на пару шагов отступил от дома.
— Но… — начала было Сара и осознала, что ее охватывает отчаяние, граничащее с истерикой.
Он махнул рукой, как бы говоря: «Я все понимаю». Или, быть может: «Я рад, что смог улизнуть» — это Сара не могла определить наверняка. Она закрыла дверь и привалилась к ней спиной. Должно быть, Оран впервые после смерти жены по своей воле приблизился к дому Батлера — и она, Сара, все испортила. От отчаяния она стукнулась затылком о дверь. Он стоял на пороге — в одной руке рисунок, другая в кармане, — и ее невыносимо тянуло прикоснуться к нему. «Даже разбитое сердце может чувствовать». Сара не помнила, где вычитала эти слова, но в глубине души она наивно полагала, что, исцелив кого-то другого, она найдет покой и для себя.
— Идиотка, — пробормотала она, хлопнув себя ладонью по лбу.
Глава 23
Дневник Анны
18 января 1911 года
Мне так много нужно написать обо всем, что случилось в тот вечер у Хоули. И о том, что произошло в последующие дни. До сих пор с трудом могу поверить в это…
В день праздника я проснулась рано утром оттого, что ветер переменился и теперь в северное окно задувал холод. Накануне я долго не могла уснуть — все думала про званый ужин в Торнвуд-хаусе и про мое платье.
Я зажгла свечу, чтобы набросать кое-что. Тесс предложила использовать ажурное кружево, чтобы прикрыть руки, а еще одолжила мне красивую атласную ленту цвета слоновой кости, которая идеально подчеркивала талию. Я думала о том, какова была вероятность встретить мастера Джорджа на Холме Фейри. Глупо ли думать, что он сам поехал туда в надежде увидеть меня? Наивно ли полагать, что такой мужчина, как Джордж, увлечется девушкой вроде меня? Он мог выбрать любую, но пригласил меня — и ведь это наверняка что-то значило.
Покончив с утренними делами, я увидела, что Гарольд ждет меня у ворот. Он хлопал себя ладонями по телу, пытаясь согреться, хотя был одет в большое шерстяное пальто, шарф и перчатки. Я невольно улыбнулась. Надо думать, янки привыкли жить в большем комфорте, а все-таки Гарольд любит наши места — хоть природа и не всегда отвечает ему взаимностью.
— Доброе утро, Анна! — крикнул он, когда я проходила мимо по дорожке, распугивая кур, клюющих землю в поисках еды.
— Сколько ты меня уже ждешь? Почему не зашел в дом и не погрелся у очага?
Его темные волосы были зачесаны назад, очки поблескивали в утреннем свете. Я почему-то ощутила неловкость, дыхание перехватило. Мне и в голову не приходило, что однажды я буду водить дружбу с ученым человеком. Разве не странно, что пути таких разных людей, как мы, живущих на противоположных концах света, пересеклись?
— Тогда
