Моя стая-семья и не только - Евгения Кимовна Романенко
Он обнимал сестру, та прижимала к себе котёнка и отрицательно махала головой:
─ Нет, Айдос. Ты иди домой. Только маме не говори, где я. Но котика я не брошу.
Они сидели на скамейке и хлюпали носами. Котёнок, прижавшись к рукам Гули, похоже, задремал.
За большим кустом сирени я заметила большой пень и ушла туда перекурить. Смотрю, по дорожке бегут мужчина и женщина. По тому, как напряглись дети, я поняла ─ родители нашли пропажу.
Гуля, перестав хныкать, сжалась в комок, закрывая собой блохастика. Айдос встал перед ними. Первый порыв матери был вырвать это грязное чудовище из рук дочери и выкинуть куда подальше. Но её остановил муж.
─ Карлыгаш (ласточка), мы же обо всём договорились. Гуля, Айдос, берите котика и пойдёмте его лечить, пока клиника работает.
Айгуль, недоверчиво косясь на маму, прижав котика к себе, на всякий случай встала за спину папы.
Я думала, что разговор про ветклинику ─ это так, отвлекающий манёвр. Но семья и впрямь направилась к ней. Клинику с моего места видно.
Слушать тишину мне почему-то расхотелось. От радости, что котёнок всё-таки будет спасён. Даже если его оставят в клинике, его вылечат и найдут любящих хозяев. И это благодаря маленькой девочке, которая проявила такую сильную волю.
Возможно, многие скажут: это непослушание, своеволие, блажь. Надо слушаться родителей. Да, надо. Но учиться доброте и любви, а тем более, умению это защищать, надо с детства. А мама, она ведь добрая, и верится мне, что найдёныш будет счастлив с Айгуль и Айдосом.
А я рванула домой. Мне так захотелось услышать свою неугомонную семью, что уже не надо было никакой тишины. Пусть шумно, но нет чужих, все свои, любимые, родные. И ненужных у нас в стае-семье не бывает!
Степной волк
Утречком, ранёхонько, пока соседи отдыхают после субботнего отдыха, пошла я опять в степь. Надо посмотреть какие травки зацвели. Я вообще-то чебрец степной жду.
Он странный, этот степной чебрец. То растёт на скальных оползнях, прямо на камнях, под жарким солнцем. То прячется в ложбинках между кустами степной полыни. И выглядит ничуть не похожим на своего садового брата. Ни тебе раскидости, ни красоты. Тонкий стебелёк, с мелкими острыми листочками, с невзрачными голубыми цветочками и корешком-ниточкой. Но какой запах! Как научиться описывать ароматы цветов и трав?
Весна была холодной, затяжной, а чебрец ─ растение прихотливое. Сколько раз я пыталась посадить его в огороде, пробовала моя мама, у которой даже черенок от лопаты зацветает ─ не растёт! Так что за чебрецом ─ только в степь.
Хоть и рань, но во избежание конфликтов с соседями, семью оставила дома. Вот только Кузьма меня одну никуда не отпускает. Догнал в конце улицы. Смотрит виновато. Прогонять его ─ только нервы и время тратить. Да и зачем? Кузьма в степи вырос. Законы знает.
Пока дошли, это раньше я быстро бегала, а сейчас иду важно, медленно, не спеша, солнышко начало припекать. День обещает быть жарким и, судя по белому небу, довольно ветреным.
Я присела на скалу, надо решить, откуда начинать поиск. Где в прошлом году рос чебрец, сегодня его может и не быть. Поиск этой травки в степи сродни поиску грибов.
Кузьма барражирует свой любимый ручей. Забыл уже за восемнадцать лет, что из него-то мы его и выудили. Весь ручей в его распоряжении, но ещё Олег заметил, что Кузя обходит место своей неудавшейся казни. Я такое наблюдала у собак, которых сбила машина. Оставшись в живых, собака машин бояться не будет, но будет всячески избегать места, где ей было больно.
Пойду-ка я к болоту. Там по пути есть несколько мест, где можно найти чебрец. Приходится идти как в танце: два шага направо, два шага налево, два назад и два вперёд. Кузьма танцует рядом. Чебреца мало, видимо неурожай, но он есть. Веточка от веточки стоят на расстоянии, к каждой надо нагнуться, состричь ножницами. Всё внимание только под ноги.
Меня остановил Кузьма, вставший передо мной со вздыбленной шерстью, трясущийся мелкой дрожью и с поджатым хвостом. Это был сплошной комок ужаса. Ничего не поняв, я начала оглядывать землю вокруг на предмет змеи. Но Кузьма змей знает, и такого ужаса они у него не вызывают.
А Кузька жмётся к ногам, трясётся и рычит. Да так страшно, он даже в драках так не рычал. И смотрит вперёд. Ну, и я посмотрела. Ну, стоит собака, серо — песчаного окраса, даже не особо крупная. Ну, скалится. На то и собака. И вдруг меня прошибло холодным потом.
Волк! Да, самый настоящий степной волк. Откуда он взялся? Здесь волков уже лет как пятьдесят, или больше, никто не видел. А этот стоит ─ живой, дикий, грозный.
Степные волки мельче и легче лесных. И окрас у них серый только зимой, а в остальное время серо-буро-песочный. Но это не значит, что они менее свирепы, или худшие охотники. Вопрос в другом: как он здесь оказался? Этот клочок степи находится между дачами и правительственными зонами отдыха. Железная дорога с одной стороны, асфальт ─ с другой.
Судя по виду волка, дальше нас без боя не пустят.
─ Кузя, мальчик, тихонько отходим.
Задом, задом я потихоньку начала отползать назад. Глазами смотрю прямо в лютые глаза волка. Взгляд, если поймал, убирать нельзя. Я это помню ещё с детства, от дядьки егеря. Кузьма, не отлипая от моих ног, тоже пятится задом.
Так, очень медленно, мы отошли подальше. Волк, убедившись, что мы свалили, оглядываясь, медленно пошёл по склону. Неужели у них там логово? Среди грохота поездов, шума машин и людей, волки сделали логово?
Я никому о них не сказала. И не скажу! Скот там не пасут, а вот идиотов найдётся с лихвой. Нажрутся и пойдут устраивать охоту на волков.
А ведь это здорово, что дикие животные возвращаются в наши почти уничтоженные степи. Не думаю, что у нас поселится стая волков. Но для семьи пропитания хватит. Главное ─ оставить их в покое. Судя по встрече, волк только этого и хотел.
Кузьма ещё долго то злобно рычал, то жалобно поскуливал. Да и меня, если честно, немного потряхивало. Больше часа мы сидели у ручья, приходя в себя. Пока сидела, смоля сигарету одну за другой, я пыталась разобраться в своих чувствах.
Непонимание происшедшего? Да. Страх? Да, был, сначала. А что потом? Восторг, радость от увиденного, желание расцеловать волка, всё
