Мифы и загадки Октября 1917 года - Юрий Васильевич Емельянов
Очевидцы вспоминали, что «по пути в деревнях все знали, что везут бывшего царя и бывшую царицу, хотя организаторы переезда старались не разглашать этого… Наблюдали большей частью молча, но иногда до Николая доносились насмешливые выкрики вроде: «Что, доцарствовался?», «Ну как, довоевался?», «Наломал наших костей, а?». Однако один старик, узнав, что царя везут в Москву, сказал: «Ну, сла те господи, что в Москву. Таперича, значит, будет у нас в Расее опять порядок».
30 апреля 1918 г. поезд, в котором ехала семья Романовых, прибыл в Екатеринбург. Ее встретили председатель Уральского Совета А. Г. Белобородов, его заместитель Б. В. Дидковский, член Президиума Совета Ф. И. Голощекин. Все решения по пребыванию Романовых в уральской столице принимал Исполком Совета, в который, помимо означенных выше, входили Г. Н. Сафаров и Н. Г. Толмачев. Романовых разместили в одном из лучших домов Екатеринбурга, который до революции принадлежал инженеру Н. Н. Ипатьеву. Комендантом дома был сначала рабочий Н. Д. Авдеев, а его заместителем – рабочий А. М. Мошкин. С 4 июля комендантом стал Я. М. Юровский, а его заместителем – Г. П. Никулин.
К настоящему времени обстоятельства последних двух с половиной месяцев жизни бывшего самодержца и членов его семьи, а также их смерти, подробно описаны во множестве книг. Однако задолго до знакомства с этими книгами я узнал о пребывании Романовых в доме инженера Ипатьева от своих родителей, которые слышали рассказ об этом лично из уст Ф. И. Голощекина. Позже, прочитав книгу двух английских историков Энтони Саммерса и Тома Мэнголда «Досье на царя», я узнал, что мои родители были среди многих людей, которые слышали рассказы Голощекина, так как он часто прилюдно вспоминал эти драматические события. За исключением некоторых деталей версия Голощекина мало отличалась от того, что было написано в книгах на эту тему. По словам моих родителей, Голощекин утверждал, что следователь Соколов, который после занятия Екатеринбурга белыми отрядами реконструировал обстоятельства пребывания Романовых в доме Ипатьева и их казни, точно воспроизвел происшедшие события. Голощекин говорил: «Как будто он стоял у нас за спинами».
Характеристики, которые дал Голощекин бывшему царю и бывшей царице, в основном совпадали с описаниями этих людей и их поведения в Екатеринбурге другими авторами. Голощекин замечал, что с Николаем Романовым можно было «нормально разговаривать», но Александра Федоровна была особой неуравновешенной, и поэтому разговор быстро переходил на крик. Практически ничего Голощекин не рассказывал про детей Романовых.
Объясняя прибытие Романовых из Тобольска стремлением избежать их похищения в Сибири белыми, Голощекин не давал объяснений, почему бывшую царскую семью решили задержать в Екатеринбурге с 30 апреля и когда их пребывание в столице Урала должно было завершиться. Из рассказа следовало, что руководство уральских большевиков пребывало в растерянности после начала мятежа чехословацкого корпуса, так как и не знало, что им делать с Романовыми. Голощекин не говорил о том, связывались ли он, Белобородов и другие с Москвой по этому поводу, но из его рассказа следовало, что никаких указаний от Совнаркома на этот счет они не получали.
Голощекин утверждал, что по мере приближения белочехов к Екатеринбургу нервозность руководящих большевиков Урала росла. Кроме того, охрана Романовых жаловалась на «подозрительное поведение» членов семьи. Как-то с наступлением темноты охранникам показалось, что из окна спальни бывшего царя подавались сигналы кому-то за пределами дома. Тогда охранники дали два предупредительных выстрела.
Подозрения Голощекина и других переросли в уверенность, когда охранники предъявили руководителям уральского Совета записку, которую они обнаружили в парке перед домом Ипатьева. Дело в том, что Алексей Романов время от времени пускал из лука стрелы в парке. Однако, когда охранники подобрали найденную ими стрелу, они обнаружили привязанную к ней записку, написанную взрослым почерком. Записка содержала указания, что надо делать пленникам, когда они получат сигнал о прибытии отряда для их освобождения. Было решено, что стрела была запущена кем-то по ту сторону забора. Это означало, что сторонники бывшего царя находятся возле дома Ипатьева.
После этого охрана была усилена, Алексею было запрещено пускать стрелы из лука, а руководство Уральского совета стало опять обсуждать, как поступать с Романовыми. 12 июля 1918 г. на заседании исполкома Уральского совета было вынесено решение предать всех Романовых и их спутников смерти. Подписались под приговором Белобородов, Голощекин, Дидковский и Толмачев. Приведение в исполнение приговора было поручено Юровскому и его заместителю Никулину.
В своем рассказе о расправе с царской семьей Голощекин исходил из того, что для него и других членов исполкома Уральского совета было очевидным: если бы Николай Романов или кто-либо из членов его семьи попал в руки «белых», те использовали бы представителей древней династии в своих интересах. Но как это могло произойти, Голощекин не объяснял. Вряд ли эсеровское правительство, созданное после чехословацкого мятежа, отреклось бы от власти в пользу Николая Романова. Западные державы, которые субсидировали и направляли чехословацких мятежников, не были заинтересованы в реставрации монархии в России и возвращении Николая Романова на политическую сцену. За год до событий в доме Ипатьева Великобритания отказалась принять у себя бывшего царя, хотя летом 1918 г. правительство Его Величества предоставило убежище Керенскому. Можно даже предположить, что влиятельные международные силы были заинтересованы в том, чтобы убрать бывшего царя и его семью, которые стали им не нужны.
При этом они могли постараться избавиться от Романовых так, чтобы вина за расправу над ними пала на большевиков. Для этого было достаточно убедить последних в том, что за бывшим монархом идет охота, подкинув записку с планом его освобождения. Известно, что в дальнейшем никаких следов «освободителей» не было обнаружено. Посеяв панику среди членов Уральского Совета, можно было спровоцировать их на беззаконные действия.
Сейчас трудно реконструировать, как было принято решение расстрелять без следствия и суда всех членов семьи Романовых, включая детей, а также лиц из обслуживающего персонала. Трудно понять мысли и поступки руководителей Уральского Совета, которые чуть ли не торжественно встречали Романовых 30 апреля, предоставили в их распоряжение один из лучших домов Екатеринбурга (к возмущению рабочих города) и с которыми они до 16 июля «нормально» беседовали.
Объясняя приказ о расстреле Романовых, некоторые люди говорят о «кровожадности» большевиков, их беспощадной ненависти к выходцам из враждебного класса. Однако к произволу и беззаконию, в том числе по отношению к тем, кто считался ими друзьями из избранного круга, не раз прибегали в то время многие представители верхов дореволюционного общества,
