Мифы и загадки Октября 1917 года - Юрий Васильевич Емельянов
После своего назначения Верховным главнокомандующим А. А. Брусилов, по его словам, «настоятельно просил вновь назначенного военным министром Керенского прибыть на Юго-Западный фронт, дабы он сам заявил войскам требования Временного правительства, подкрепленные решением Совета рабочих и солдатских депутатов. Он выполнил свое обещание, приехал на фронт, объехал его и во многих местах произносил речи на митингах. Солдатская масса встречала его восторженно, обещала все, что угодно, и нигде не исполняла своего обещания… Я понимал, что, в сущности, война кончена для нас, ибо не было, безусловно, никаких средств заставить войска воевать. Это была химера, которую могли убаюкиваться люди вроде Керенского… и тому подобные профаны».
Между тем новый военный министр не ограничивал свою ораторскую деятельность фронтом. Керенский постоянно выступал на различных митингах и собраниях в тылу. Его популярность быстро росла и превратилась в массовое обожание. В повести «Школа» А. Гайдар писал, что даже в маленьком Арзамасе «все точно перебесились. Только и было слышно: «Керенский. Керенский». В каждом номере газеты помещались его портреты: «Керенский говорит речь», «Население устилает путь Керенского цветами», «Восторженная толпа женщин несет Керенского на руках». Член Арзамасской городской думы Феофанов ездил по делам в Москву и за руку поздоровался с Керенским. За Феофановым табунами бегали».
Большевики понимали, что для того, чтобы распространять свою политическую пропаганду, им нужны яркие и опытные ораторы. В это время произошло событие, которое во многом повлияло на политическую жизнь партии не только в 1917 году, но и на последующие годы. 5 мая в Петроград из эмиграции вернулся Троцкий. К своему разочарованию он обнаружил, что никто его не встречал с распростертыми объятиями. По воспоминанию Троцкого, председатель Петросовета Чхеидзе «сухо приветствовал» его. Все же Троцкого, как бывшего члена руководства Петроградского совета в 1905 г., было решено включить в Исполком Совета с совещательным голосом. Троцкий вспоминал: «Я получил свой членский билет и свой стакан чая с черным хлебом». Троцкий смог устроиться в «каких-то Киевских номерах», в одной комнате, да и той добились не сразу».
Осознав, что меньшевики явно его третируют, амбициозный Троцкий решил обратиться к большевикам, против которых он вел борьбу в течение почти 14 лет. Уже 7 мая Троцкий встретился с Лениным, Зиновьевым, Каменевым, чтобы обсудить вопросы о единых действиях. К тому времени в Петрограде оказались члены так называемой «Межрайонной организации», которая не примыкала организационно ни к меньшевикам, ни к большевикам. В эту группу, которую возглавлял Л. Д. Троцкий, входили М. М. Володарский, М. С. Урицкий, А. В. Луначарский, М. М. Покровский, Д. З. Мануильский, А. А. Иоффе, К. К. Юренев, Д. Б. Рязанов, Л. М. Карахан и другие. Хотя членов «Межрайонки» (так ее называли большевики) было не более четырех тысяч, они оказывали заметное влияние на левую российскую интеллигенцию и имели разветвленные международные связи. Основным документом «Межрайонки» вскоре стала написанная в мае 1917 г. Троцким брошюра «Программа мира».
В брошюре подтверждалась верность идеям «перманентной революции» и в ней говорилось, что революционное движение, начавшись в одной из европейских стран, «сможет успешно развиваться и прийти к победе только как общеевропейское. Оставаясь изолированным в национальных рамках, оно оказалось бы обречено на гибель… Спасение русской революции – в перенесении ее на всю Европу… Рассматривать перспективы социальной революции в национальных рамках значило бы становиться жертвой той самой национальной ограниченности, которая составляет сущность социал-патриотизма». «Важнейшей составной частью пролетарской программы мира», утверждал Троцкий, является создание Соединенных Штатов Европы. Троцкий подчеркивал, что «Соединенные Штаты Европы станут лишь одной из осей мировой организации хозяйства. Другой осью явятся Соединенные Штаты Америки». По сути, Троцкий выдвигал идеи, которые затем легли в основу проектов «нового мирового порядка» и «глобализации».
Разумеется, для Ленина была очевидна пропасть, разделявшая большевиков от Троцкого и его сторонников в идейном отношении. В конспекте своего выступления в мае Ленин записал: «Колебания мелкой буржуазии. Троцкий… Ларин… Биншток… Мартов… «Новая жизнь». Таким образом, в мае 1917 г. Ленин рассматривал Троцкого как типичного представителя мелкой буржуазии. В свою очередь, Троцкий также сознавал коренные отличия между ним и большевиками. 10 мая, выступая на конференции «межрайонцев», Троцкий заявил: «Я называться большевиком не могу… Признания большевизма требовать от нас нельзя».
Однако контакты «межрайонцев» с большевиками продолжились. 30 мая Ленин писал о том, что налаживаются «договоры с Межрайонкой для привлечения т. Троцкого к изданию популярного органа». К тому времени Троцкий организовал выпуск газеты «Межрайонки» под названием «Вперед». Но газета выходила нерегулярно. За 1917 год вышло 16 номеров, и они распространялись с трудом.
Столкнувшись с трудностями в издании печатного органа, Троцкий решил, по его словам, оказать «свое воздействие на политическую жизнь столицы не письменным, а устным словом». Это желание Троцкого совпадало со стремлением большевиков вести агитацию среди широких масс. Хотя Троцкий был ярким публицистом, его наиболее сильное достоинство было в умении выступать перед массовой аудиторией. Троцкий старательно изучал примеры других выдающихся ораторов социал-демократических партий Европы: Жореса, Вандервельде, Адлера и других. Подробно описав речи этих и других ораторов, Троцкий обращал внимание на тон, тембр голоса, паузы, к которым прибегали выступавшие. Однако из его примеров нельзя узнать, о чем говорили прославленные ораторы. Очевидно, что содержательная часть речей не интересовала Троцкого. Он полагал, что оратор должен произносить речи, которые дадут импульс для действий, а не для мысли. Троцкий писал: «Разве в речи ценна какая-либо другая логика, кроме логики, побуждающей к действию?». И в этом коренное отличие Троцкого от Ленина, который убеждал слушателей силой своей логики и предлагал им глубокие мысли для обдумывания.
Вместе с Луначарским Троцкий стал выступать перед различными аудиториями. Особенно часто Троцкий и Луначарский выступали в цирке «Модерн» – любимом месте для публичных выступлений в Петрограде того времени. Как вспоминал Троцкий, он «выступал в цирке обычно по вечерам, иногда совсем ночью. Слушателями были рабочие, солдаты, труженицы-матери, подростки улицы, угнетенные низы столицы… Никакая усталость не могла устоять перед электрическим напряжением этого страстного человеческого скопища. Оно хотело знать, понять, найти свой путь. Моментами казалось, что ощущаешь губами требовательную пытливость этой слившейся воедино толпы… Таков был цирк «Модерн».
Любил Троцкий выступать и в Кронштадте. С первых же дней революции стало ясно, что Кронштадт представляет собой котел, кипящий революционными страстями. Своими речами Троцкий усиливал кипение этого котла. Вспоминая 1917 год, Троцкий писал: «Жизнь кружилась в вихре митингов… Митинги шли на заводах, в
