Вымирающие виды - Жаклин Мюррей

Он видел, как собирают такие лодки, и в общих чертах представлял, что делать.

Найти дерево шириной в мои плечи, снять кору единым полотном и заделать дыры, оставшиеся после снятия шкуры, чтобы лодка не пропускала воду.

Он нашел ствол нужного размера и принялся за работу. Сдирать кору было похоже на свежевание туши, но труднее, потому что ствол был большим и неподвижным. Работая, он оценил мастерство тех, у кого это выглядело так просто. Он не выказывал им должного уважения.

Возьму поваленное дерево, так будет легче добраться до всей его длины.

Он нашел достаточно длинное и широкое, но тут же столкнулся с проблемой.

Кора уже гниет.

Она отваливалась кусками, а не сходила единым полотном.

Свалю дерево, а потом сниму кору. Это должно помочь.

Ему удалось повалить дерево, хотя это оказалось намного труднее и медленнее, чем он ожидал. Но попытка в одиночку отделить кору породила целый ряд проблем, которых он не предвидел. Он наделал множество трещин, которые можно было заделать, но для этого потребовалось бы огромное количество клея. Поиски материалов для такого количества клея задержали бы его еще больше.

Он глотнул воды и присел на корточки, уперев локти в колени, и задумался.

Плот из бревен сделать проще, и для моих нужд он ничуть не хуже. Можно использовать уже поваленные деревья. Неважно, что они подгнили, ведь кору я снимать не буду.

Он обрубил деревья до одинаковой длины, а затем выложил их в ряд у берега, связывая лианой. Его копье послужит шестом там, где река будет достаточно мелкой. В глубоких местах он воспользуется длинной гладкой веткой. Пора было подумать о последней детали — парусе.

Нужен ли он? Нет. Скорость в данном случае не имеет значения, а шестом мы переправимся ничуть не хуже.

Все было готово. Шанадар приложил пальцы к промежутку между Солнцем и горизонтом.

Времени хватит.

Он привязал веревки к псам и к себе и объяснил план, который был встречен стонами и тявканьем.

Псы ступали на плот с опаской, и он их успокоил:

— Все будет хорошо. Если упадете, кто-нибудь из нас втащит вас обратно.

Он дернул веревку, показывая, как они связаны, как один может при необходимости вытащить другого из воды в безопасное место.

Удовлетворенный, Шанадар столкнул платформу в реку, где ее подхватило течение. Он управлял ею шестами, то отталкиваясь, то направляя, чтобы уберечь плот от препятствий и водоворотов. Он пытался держать курс к противоположному берегу, но спокойная вода стала бурной, и плот понесло вниз по течению. Волны захлестывали седоков.

— Мы почти у берега. Не волнуйтесь! — Хотя это было не так, и Шанадар, по правде говоря, был обеспокоен.

Он отталкивался деревянным шестом от валунов, грозивших опрокинуть платформу, часто лишь чудом избегая крушения. Шесты гнулись до предела. Ему следовало потратить время и закалить их на огне. Снова и снова он огибал огромные валуны, радуясь, что маленький плот еще не утонул.

— Думаю, худшее позади.

Он верил в это, пока не залаял Умп. Это был не приветственный лай и не похвала. Это было предостережение. Они завернули за изгиб, и Шанадар сглотнул.

— Пороги.

Пенные белые гребни преграждали путь к противоположному берегу, скрывая под собой всевозможные подводные опасности.

— Я знаю, что делать, Умп, — сказал он, хотя голос его дрожал. Он видел однажды, как это делают и напрягся, пытаясь выудить воспоминания из темных закоулков памяти. Он надеялся, что они послужат ему лучше, чем те, что он вызывал для постройки лодки из коры.

Владея шестом, как оружием, он уворачивался от препятствий, сначала с одной стороны, потом с другой. Белая Полоса соскользнула в воду, и Умп втащил ее обратно, но Шанадар едва заметил это, слишком занятый уклонением от валуна, прежде чем тот разнес бы лодку в щепки.

От этого он увернулся, но не от следующего. Плот со всего маху врезался в перевернутый ствол и разлетелся на куски. Единственной удачей было то, что корни дерева вросли в берег, и группа, цепляясь, перебралась по стволу, пока их ноги не коснулись дна реки, и они не выбрались на сушу.

— Ну и команда из нас! — взвизгнул Шанадар.

Глава 15

У Шанадара не было сил ни чинить порванную рубаху, ни точить наконечник копья, затупившийся о речное дно. Он втащил себя на уступ, который нашла Белая Полоса, — достаточно высоко, чтобы его не достала даже разлившаяся река. Руки его дрожали так сильно, что он чаще ронял трут, чем держал его, но в конце концов разжег огонь, разложил свою одежду сушиться и уснул, слишком уставший, чтобы обращать внимание на холод.

Солнце искрилось на воде, а Умп счищал остатки завтрака со своих брылей. Шанадар уловил гнусный запах, а затем его чуть не стошнило при виде тушки белки у его лежбища. Потребовались все его силы, чтобы доковылять до реки и напиться вдоволь. Когда он встал, головокружение сбило его с ног, и он отступил на уступ, рухнул и, дрожа, провалился в небытие.

Сознание вырвало его из сна, или его подобия. Тело Шанадара было мокрым от пота, лицо горело. Он вытащил травы из своей промокшей сумы, проглотил их и растворился в блаженном беспамятстве, измученный попытками понять, почему ему так плохо.

Зубы его стучали, во рту пересохло, пальцы заледенели.

Где те, кто следит за огнем?

Влажный мех на его лежбище был холодным, но он плотнее закутался в него и зарылся в листья и мусор. К нему прижалось мохнатое тепло, утешая, пока он погружался во тьму.

Когда он проснулся в следующий раз, сияла Луна. Жажда терзала его тело, и он слизал воду с кустов вокруг и попытался вспомнить, почему он один, вдали от своего клана.

Я со своей стаей. Мы идем спасать самку, которую я никогда не встречал.

Он, шатаясь, прошелся по поляне, голова кружилась уже не так сильно, как в прошлый раз, и чуть не споткнулся о кусок крольчатины, который, должно быть, оставила ему его стая. Он проглотил его и пододвинулся ближе к чадящему огню, едва ли достаточно яркому, чтобы давать тепло, не говоря уже о защите. Он подбросил трут, чтобы накормить крошечные язычки пламени, и стал раздувать его.

Отдохну, восстановлю силы, — и он снова отключился.

Ксоса пыталась говорить с ним, ее голос был приглушенным и неразборчивым. Его попытки ответить были тщетны.

Когда Шанадар проснулся в следующий раз, головокружение прошло, и