Есенин - Василий Берг
Разумеется, в доме Толстых был культ Льва Николаевича, который порой мог действовать угнетающе на других людей, но, как говорится, назвался груздем – полезай в кузов. Нет, лучше подойдет: взялся за гуж, не говори, что не дюж.
Признаем честно – Софье Андреевне нужно было тщательно подумать, прежде чем выходить замуж за Есенина. Счастья она в этом браке не обрела. Да и с третьим своим мужем, литературоведом Александром Тимротом, Софья Андреевна была не очень-то счастлива. «Мы с ней как-то быстро сошлись, – вспоминал Тимрот, назначенный в 1946 году директором музея Л. Н. Толстого в Ясной Поляне. – Софья Андреевна приезжала в Ясную Поляну, интересовалась моими делами. Она сразу поняла мои интересы, которые тогда во мне были, пробудила их и как-то не насильственно, но все же связала меня внутренне. Она была инициатором нашего брака… Она была старше меня на 15 лет, но я не чувствовал этого. Софья Андреевна – очень редкий человек. Из Толстых, я бы сказал, самая интересная. Она больше всех Толстых, так называемых бородачей, и внешне, и внутренне была похожа на своего знаменитого предка. В ней все было толстовское… Жили мы вместе с сорок седьмого по пятьдесят четвертый год. Было время, когда все складывалось очень хорошо, особенно в первые годы. Но пришел момент, когда я почувствовал, что моя жизнь тоже имеет право на самостоятельное существование, и тогда я стал осторожно, не грубо, отходить от Софьи Андреевны. Мы расстались в пятьдесят четвертом…»
Софья Андреевна Толстая-Есенина скончалась 29 июня 1957 года. В жизни Есенина она большой роли не сыграла, поскольку их отношения длились недолго, но для увековечивания памяти поэта сделала очень многое.
Софье Толстой посвящено стихотворение «Ну, целуй меня, целуй…»
Ну, целуй меня, целуй,
Хоть до крови, хоть до боли.
Не в ладу с холодной волей
Кипяток сердечных струй.
Опрокинутая кружка
Средь веселых не для нас.
Понимай, моя подружка,
На земле живут лишь раз!
Оглядись спокойным взором,
Посмотри: во мгле сырой
Месяц, словно желтый ворон,
Кружит, вьется над землей.
Ну, целуй же! Так хочу я.
Песню тлен пропел и мне.
Видно, смерть мою почуял
Тот, кто вьется в вышине.
Увядающая сила!
Умирать так умирать!
До кончины губы милой
Я хотел бы целовать…
Это стихотворение было написано Есениным в мае 1925 года. Получается, что поэт уже тогда предчувствовал свою скорую смерть…
Грустно все это.
Статья в «Нью-Йорк таймс» о гибели Сергея Есенина. 1925
Сергей Есенин в гробу. Прощание. 1925
Посмертное фото Есенина. 1925
Глава двадцатая. «И Русь все так же будет жить, плясать и плакать у забора…»
28 декабря 1925 года около одиннадцати часов утра Сергей Есенин был найден мертвым в номере ленинградской гостиницы «Англетер». Поэт висел в веревочной петле, привязанной к трубе центрального отопления. В номере царил полный беспорядок – повсюду были разбросаны вещи вперемешку с обрывками разорванных рукописей и окурками. Участковый надзиратель Второго отделения Ленинградской милиции Николай Горбов в присутствии управляющего гостиницей Василия Назарова и понятых составил акт о самоубийстве, в котором говорилось: «Прибыв на место мною был обнаружен висевший на трубе центрального отопления мужчина, в следующем виде, шея затянута была не мертвой петлей, а только одной правой стороной шеи, лицо было обращено к трубе, и кистью правой руки захватился за трубу, труп висел под самым потолком, и ноги от пола были около 1½ метров, около места где обнаруже[н] был повесившийся лежала опрокинутая тумба, а канделябр стоящий на ней лежал на полу. При снятии трупа с веревки и при осмотре его было обнаружено на правой рук[е] выше локтя с ладонной стороны порез, на левой рук[е] на кисти царапины, под левым глазом синяк, одет в серые брюки, ночную белую рубашку, черные носки и черные лакированные туфли. По предъявленным документам повесившийся оказался Есенин Сергей Александрович, пис[атель], приехавший из Москвы 24 декабря 1925 г.».
29 декабря судебно-медицинский эксперт Александр Гиляревский произвел исследование тела и составил акт, в котором отметил, что на шее покойного над гортанью была обнаружена «красная борозда, идущая слева вверх и теряющаяся около ушной раковины спереди, справа борозда идет немного вверх к затылочной области, где и теряется; ширина борозды с гусиное перо…» «На основании данных вскрытия следует заключить, что смерть Есенина последовала от асфиксии, произведенной сдавлением дыхательных путей через повешение», – написал Гиляревский в заключительной части акта. Заметим к слову, что выпускник Императорской Медико-хирургической академии Александр Григорьевич Гиляревский на тот момент считался самым опытным судебно-медицинским экспертом Ленинграда, имевшим сорок шесть лет общего врачебного стажа.
В три часа дня 30 декабря тело Есенина было доставлено в Москву, где в Доме печати до девяти часов утра следующего дня проходила церемония прощания. Похороны состоялись 31 декабря 1925 года на Ваганьковском кладбище.
23 января 1926 года народный следователь Второго отделения Ленинградской милиции Давид Бродский вынес постановление о прекращении производства дознания за отсутствием состава преступления, и с этим постановлением согласилась Ленинградская губернская прокуратура. «Дело № 89 о самоубийстве поэта Сергея Александровича Есенина» было закрыто.
За шестьдесят лет своего господства версия самоубийства Есенина прочно закрепилась в сознании общества. При разговоре о смерти поэта слова «покончил с собой» употребляют гораздо чаще слова «погиб». Собственно, у человека, знакомого с обстоятельствами последних лет жизни Есенина, его самоубийство не вызывает удивления. Состояние непрекращающегося душевного разлада вполне может располагать к добровольному уходу из жизни. Творчество давало поэту лишь временное успокоение, усилия врачей оказывались напрасными, поскольку Есенин не желал или не мог отказаться от алкоголя, брак с Софьей Толстой не стал спасительным якорем в бушующем море жизни, да и общие перспективы выглядели не лучшим образом: утром, до первой выпитой рюмки, поэт писал замечательные (по большей части) стихи, которые вызывали восторг у поклонников, но не очень-то соответствовали установкам советской власти. «Новый социальный реализм», который в начале тридцатых годов переименуют в «социалистический реализм», требовал от деятелей искусства «правдивого, исторически-конкретного изображения
