Долгорукий. Суетолог Всея Руси. Том 2 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок
Он вновь углубился в фолиант, быстро перелистывая страницы.
— Не забывай! — перебил его Лыков, — Ты теряешь контроль над Ключевым Измерением! И только Возвышенные могут помочь тебе восстановить его!
Князь проигнорировал его слова.
Глава 14
Книга Судьбы
Вера в ужасе завизжала, когда огромные лапы клоуна-монстра сомкнулись на ее талии. Его острые когти впились в нежную кожу девушки, причиняя резкую боль. Вера извивалась в его хватке, словно пойманный зверек, и отчаянно колотила кулачками по покрытой буграми и наростами плоти чудовища.
— Отпусти! Пусти, мерзкая тварь! — хрипела Вера, из последних сил пытаясь вырваться из стальной хватки монстра.
Но клоун лишь хрипло захохотал ей прямо в лицо, обдавая запахом гнилых зубов и протухшей плоти. Девушку затошнило от отвращения. Чудовище продолжало волочь её к Пушкину, впиваясь когтями всё глубже в хрупкое тело.
Вера в отчаянии оглянулась по сторонам, ища спасения. И тут её взгляд упал на массивную хрустальную вазу с орхидеями, стоявшую на резном комоде из черного дерева. Этот антиквариат, должно быть, стоил целое состояние. Но сейчас было не до сантиментов.
Девушка резко дернулась в сторону комода, схватила вазу и собрала последние силы для удара. Она со всей яростью опустила тяжелую вазу на лоб чудовища.
Раздался оглушительный звон разбитого хрусталя. Осколки брызнули в разные стороны. Чудовище взвыло от боли и на миг ослабило хватку своих лапищ.
— О не-е-е!.. — взвыл клоун, хватаясь за лицо. Оно почему-то дымилось! И на глазах начало течь, словно расплавленный воск, — Вода-а-а… моя единственная слабость! Она смывает грим! Не-е-е…
Этой короткой заминки хватило, чтобы Вера вывернулась из его лап и выскользнула на свободу. Чуть не порезавшись об осколки вазы, она отпрыгнула и бросилась бежать, спотыкаясь о валявшуюся мебель.
— Лови её, кретин! Держи! — заорал Пушкин, отвлекшись от своей книги, — Какого черта, этого же не было в Сценарии…
Разъяренный клоун с громким рыком кинулся следом, опрокидывая всё на своем пути. Дорогие вещи с грохотом падали и разбивались под его ногами. Но князю, похоже, было наплевать на ущерб.
Вера металась по помещению, визжа что было мочи. Она схватила со стола ещё одну вазу и выплеснула всё содержимое в раззявленную пасть монстра.
Клоун закашлялся, давясь и забрызгивая вокруг слизью и водой. Вера изо всех сил стукнула его по носу тяжёлым фолиантом, отчего чудовище взвыло от боли и замотало башкой.
Почему-то клоун никак не мог поймать девушку. Хотя был намного быстрее и сильнее. А Вера даже покров не активировала…
Девушка проскользнула мимо обездвиженного монстра и побежала дальше по ковровой дорожке. Рывком раздвинув тяжелые бархатные шторы, она выбежала из помещения через неприметную боковую дверь и побежала прочь, куда глаза глядят.
Однако клоун быстро опомнился и вновь устремился за Верой, оставляя глубокие царапины от своих когтей на мраморных стенах и дубовых дверях.
Он нагнал девушку у самого конца коридора, где тот расходился на двое, и замахнулся своей огромной лапищей, вооружённой длинными кинжальными когтями. Вера едва успела пригнуться, и когти глубоко вонзились в дубовую дверь.
Пока чудовище пыталось вытащить застрявшую конечность, Вера в отчаянии оглянулась в поисках оружия. Её взгляд упал на бронзовый подсвечник в виде геральдического льва на выступе в стене.
— Отвали от меня, тварь! — крикнула Вера и изо всех оставшихся сил саданула клоуна по башке тяжёлым подсвечником.
Раздался звонкий грохот металла о череп, чудовище взвыло и схватилось лапами за голову. Вера выскочила за дверь, бросив в Аномалию напоследок подсвечником, который с грохотом отскочил от лба монстра.
— Что за цирк ты устроил? Лови её, кретин! Живо! Или я тебя на куски порву! — орал где-то позади Пушкин, задыхаясь от бешенства, — Это всего лишь обычная девчонка! Я уже проверил ее, у нее нет никаких сил!
Вера металась по залам и галереям, визжа во весь голос. Звук её крика эхом разносился по углам подземного комплекса, усиливая атмосферу ужаса. Разъярённый монстр нёсся следом, снося со стен картины в золочёных рамах и фарфоровые вазы. Его топот разносился по коридорам, как раскаты грома.
Она опрокидывала всё на своём пути, лишь бы замедлить погоню. Картины слетали со стен, дорогие вазы разбивались о мраморный пол. Но клоун неумолимо преследовал её по пятам.
Наконец Вера забежала в узкий боковой коридор и на полном ходу врезалась в каменную стену, не сумев затормозить. Потайная панель от удара открылась, и девушка полетела в тёмный проём.
Удивительно, но удача просто невероятно благоволила Вере.
Клоун налетел следом, но застрял в узком лазе, беспомощно дергаясь и рыча от ярости. Ему никак не удавалось протиснуть своё громоздкое тело в эту щель.
Тем временем Вера оказалась в кромешной тьме. Сердце колотилось как бешеное после пережитого ужаса. Девушка тяжело дышала, успокаивая нервы и приходя в себя.
Она достала светильник в виде вытянутого цилиндра, который ей выдал Лыков, похрустела им, сгибая. Он зажегся и осветил собой пространство. Это был узкий каменный туннель с сырыми стенами, уходивший куда-то вглубь.
Вера облегчённо вздохнула — ей удалось оторваться от чудовища. Но надолго? Тварь продолжала ломиться следом. Девушку пробрал озноб от этой мысли. Ей нужно было поскорее найти выход отсюда. А в идеале как-то вытащить Настю…
Она осторожно двинулась вперёд, освещая себе путь фонариком и водя рукой по шершавым стенам туннеля. Коридор извивался, то взбираясь вверх, то спускаясь вниз. Казалось, это лабиринт без выхода.
Но Вера упорно шла вперёд. Ей нужно было предупредить кого-нибудь об опасности, грозящей её спутникам. И найти помощь против Пушкина и его чудовищ.
Вдруг девушка услышала в отдалении чьи-то голоса и шаги. Её сердце тревожно ёкнуло. А если это слуги Пушкина? Или ещё какие-то монстры?
Вера замерла в нерешительности, раздумывая, стоит ли идти на звуки или лучше попытаться найти другой путь. Времени на размышления было мало.
Тем временем в кабинете Пушкина царил разгром и хаос после погони. Редкие уцелевшие предметы валялись среди обломков разбитых ваз и порванных картин. Князь мерил шагами комнату, багровый от ярости.
— Кретин! Где эта девчонка⁈ Я тебе твои разноцветные мозги наружу вытащу! — орал он, встряхивая клоуна за грудки. Пушкин был намного меньше Аномалии, но в порыве гнева князь словно заполнил собой всё помещение.
Клоун лишь глупо хихикал в ответ на угрозы и разводил руками, демонстрируя свою бесполезность.
