Когда-то тому назад... Сказки английских писателей - Джон Рескин

Долго ломал голову над этой запиской королевский двор. А принц тем временем распорядился сделать золотые весы и повесить их в саду под могучим дубом. И однажды утром он обратился к девушке со следующими словами:

— Милая Мелисанда, я хочу серьезно с тобой поговорить. Жизнь идет, мне уже почти двадцать, пора думать об устройстве семейного очага. Готова ли ты полностью довериться мне и встать на чашу весов?

Принцесса кивнула, и тогда он отвел ее в сад и помог подняться на весы. Девушка присела на корточки, обхватив руками колени, и в своем зеленом с золотом платье выглядела точно маленький холмик, покрытый травой и лютиками.

— A что будет на другой чаше весов? — спросила Мелисанда.

— Твои волосы, — ответил Флоризель. — Понимаешь, когда отрезают волосы, растут они. Когда отрезают тебя, растешь ты. Да, радость моего сердца, мне никогда не забыть, какой ты была! Но если ты и волосы будете весить одинаково и в этот самый момент я отделю вас друг от друга, то ни ты, ни они не сможете решить, кому же из вас следует расти.

— А вдруг мы начнем расти одновременно? — робко предположила девушка.

— Исключено, — твердо произнес Флоризель, даже вздрогнув от такой мысли. — Даже злая воля Злонравии имеет свои пределы. И, кроме того, помнишь, что сказала крестная твоего отца: весы! Ну что, решаешься?

— Я сделаю все, что ты скажешь, — ответила бедная принцесса, — но позволь мне сначала поцеловать папу, маму, няню и тебя, мой любимый, потому что если я вырасту, то никого больше никогда не поцелую.

Один за одним они подошли и поцеловали девушку. Потом няня обрезала ей часть волос, и они тут же стали расти с удвоенной силой. И по мере того как они появлялись, король, королева и няня спешно укладывали их на другую чашу весов. Вскоре эта чаша дрогнула и приподнялась. Принц с обнаженным мечом стоял ровно посередине между чашами, и за мгновение до того, как чаши сравнялись, он размахнулся и ударил. За те доли секунды, что понадобились мечу просвистеть в воздухе, волосы успели вырасти на один-два метра, и, когда он коснулся волос, вес обеих чаш был абсолютно одинаковый,

— Для своего возраста ты очень умен, — сказал король Флоризелю, обнимая его, а королева и няня тем временем бросились помогать принцессе сойти с весов.

Когда Мелисанда спустилась вниз, чаша с золотистыми волосами грохнулась о землю, но этого никто даже не заметил, потому что все смотрели только на принцессу, которая от счастья смеялась и плакала одновременно. Да и как ей было не плакать и не смеяться, если вокруг были любящие люди, если она никуда не росла и ее волосы тоже никуда не росли.

Она много-много раз поцеловала принца, и на следующий день они поженились. Все гости отмечали удивительную красоту невесты, и особенно то, что волосы ее были довольно короткими — всего пять футов и пять с четвертью дюймов — и доходили девушке до лодыжек. Объяснялось это просто: между чашами весов было десять футов и десять с половиной дюймов, и принц, обладая точным глазомером, разрубил золотистые волосы ровно посередине!

Д. БАРРИ

Питер Пэн в Кенсингтонском Саду

I. Большая прогулка по Саду

Вам следует знать, что вы не сможете следить за приключениями Питера Пэна, если не познакомитесь с Кенсингтонским Садом[1]. Этот Сад находится в Лондоне, где живет король, и я водил Дэвида туда гулять почти каждый день, если мальчик не слишком капризничал. С одной стороны Сад ограничен нескончаемым потоком омнибусов, над которыми ваша няня имеет такую власть, что стоит ей поднять палец, как любой из них немедленно останавливается, и вы с няней спокойно переходите на другую сторону улицы. В Сад ведут несколько ворот, но вы всегда входите через одни и те же. За ними начинается Большая Аллея, которая настолько же больше всех остальных дорожек, насколько ваш папа больше вас самих. Не могло ли так случиться, размышлял Дэвид, что сначала Большая Аллея была маленькой, но потом росла, росла и наконец стала совсем взрослой и что маленькие дорожки — её дети? Он нарисовал картину, которая немало его позабавила, как Большая Аллея-мама катает маленькую дорожку в коляске. Если бы я стал показывать все достопримечательности Большой Аллеи, то мы бы не успели даже дойти до них, из-за того что уже надо было бы поворачивать назад, и поэтому я только укажу тростью на дерево Секко, то памятное место, где мальчик по имени Секко потерял один пенни, стал искать его и нашел два. С тех пор там постоянно ведутся раскопки. Чуть дальше по дороге стоит крошечный деревянный домик, с которым связана одна ужасная история. В этом домике прятался Мармадюк Перри, который капризничал и вел себя, как девчонка, три дня подряд, и в наказание должен был пройти по Большой Аллее в платье своей сестры. Он спрятался в деревянном домике и согласился выйти оттуда только тогда, когда ему принесли бриджи с карманами.

Затем мы подходим к месту, где Большая Аллея образует Спуск, на котором проводятся все большие гонки. И даже если у вас нет ни малейшего желания бежать, вы все равно бежите, как только начинается Спуск, такой он покатый. Если вы останавливаетесь на полпути — вы теряетесь, но поскольку как раз неподалеку есть еще один деревянный домик, Дом Потерявшихся, то вас там и находят. Сбегать по Спуску — чудесное развлечение, но только оно не всегда доступно, потому что в ветреные дни вас в Сад не пускают, а вместо вас по Спуску мчатся только опавшие листья. Мало кто умеет забавляться так, как опавший лист.

Продолжая идти по Большой Аллее, справа мы увидим Тропу Малышей, на которой так много колясок, что если бы няни только разрешили по ним прыгать, то можно было бы перебраться с одной стороны тропы на другую не касаясь земли.

Ну а теперь мы у колодца Святого Говора, в котором воды было до самого верху, когда в него упал Мальком Смелый. Он был мамин любимец и разрешал ей обнимать себя на людях, потому что она была вдовой, но больше всего на свете любил путешествия и обожал играть с трубочистом, который убил множество медведей. Трубочиста звали Копоти, а как-то раз, когда они играли у колодца, Мальком упал в него и непременно утонул