(Не)Мой (Не)Моя - Оливия Лейк
Они ушли. Мирослав про Лику ничего не сказал: услышанное Николь не подтвердил, но и не опроверг, ведь не зря говорить с Ники будет психолог. Неужели ее мать реально не хотела рожать? Возможно ли, что совсем не любила дочь? Звучало странно, хотя быть могло всякое. Это жизнь, она похлеще любого фантастического фильма.
Меня всегда удивляло, что Лика выбрала для себя роль «воскресной мамы». У нас в стране это не принято. Да и как матери мне сложно такое понять. Конечно, я спрашивала у Мирослава, почему так. Он сказал, что она тяжело привыкала к материнству; что была холодна с дочерью. Забрал Николь, потому что Лика скинула ее на нянек и свою мать. Но про абсолютное нежелание рожать — не говорил. А про истинные чувства бывшей к их дочери… Думаю, он и сам не знал: Мир слишком любил и оберегал свое потомство, чтобы доверить его кому-то с эмпатией на уровне зубочистки. Как они теперь будут взаимодействовать? Будут ли вообще? Я могла только гадать.
Достав телефон, быстро написала сообщение. Не Мирославу, Николь. Когда-то я сказала, что она может прийти ко мне или позвонить в любой момент. Даже адрес свой закрепила в нашей переписке. После всего мы очень долго не контактировали, но от своих слов я не отказывалась.
Я : Если будут вопросы, любые, мой номер и адрес знаешь)
Вполне вероятно, что это лишнее, но обещания нужно держать.
Николь : Спасибо☺️
Я присела на бархатный пуфик и поймала свое отражение в зеркале: щеки красные, с чего бы это!
Если честно, я была в каком-то диком раздрае. В последнее время с Мирославом только так и было, стоило только появиться на горизонте, даже в виде сухого СМС. С телом я разобралась, а вот чувства в полнейшем смятении.
В субботу мы отпраздновали пятилетие Ромика в большом картинг-центре: май выдался удивительно теплым — семнадцать градусов, просто сказка! Сын пригласил всех друзей из садика, а мы родных и детей, кто принадлежал к клану Нагорных. Получилась маленькая свадьба! Рома был счастлив, но все время посматривал и даже задирал одну девочку. Видимо, это та самая София. Нужно Мирославу сказать, чтобы поговорил с ним: объяснил, как к женщинам подход находить. Нагорный умел быть обходительным.
Хорошо погуляли: сын доволен, столько подарков! Николь с Илоной вроде бы помирились — тоже хорошая новость. Мы с Мирославом выступили как образцовые родители в разводе. Марина восхищалась нашему единодушию и обходительному общению, ну и самим моим бывшим мужем: галантный учтивый красавец с огромным банковским счетом (она не так чтобы сильно старше Мира, вообще-то); папа поглядывал удивленно. Мама только смотрела остро и настороженно и почему-то на меня…
В понедельник у нас с Артемом назначена последняя консультация. Это значило, что нашему общению тоже придет конец. Каминский предельно ясно выразился, когда мы перешли черту. В чувствах к нему тоже было сложно разобраться. Мне будет не хватать этого мужчины — сейчас думается так, но это может быть всего лишь самообман. Как это будет — можно узнать, только если произойдет. Возможно, сам Артем не сможет разорвать все резко, как собирался.
После пар я освободилась и приехала в ресторан «Русская рыбалка» — у Артема, вероятно, рыбное настроение. В Петербурге открыли сезон корюшки, а в пруду при ресторане можно поймать даже осетра.
— Мы пойдем ловить рыбу? — заказав закуски, Каминский пригласил меня к воде. Я лично соблазнилась раками, копчеными на ольховых опилках. Раньше думала, что их только варить в укропе можно. Еще хотелось попробовать жульен из краба и тигровых креветок. А вот от острых свиных ушей с аджикой лучше воздержаться.
— У меня сегодня меланхоличное настроение, — ответил Артем, когда мы устроились на одной из террас для ловли рыбы. — Мне нужно в Ростов, — взял удочку. — Скоро, — повернулся ко мне. Внутри неприятно сжалась пружина предчувствия неминуемого расставания. Я привыкла к нему. Всего два месяца, и так грустно. Могло бы между нами быть что-то более важное и сильное, чем просто секс, если бы мы позволили? Он позволил бы. В большей степени отчуждение и разделение — это его условие и выбор. Не знаю, вряд ли. Меня пугала его работа и жизнь с мужчиной, который отсутствовал рядом месяцами — нет, не для меня. Но когда Артем рядом, прямо как сейчас — улыбался дерзко, смотрел страстно, — желание попробовать пробивалось через все «но»…
Как мне объяснили, уйти без улова не получится, поэтому я закинула удочку и ждала. У Каминского вообще отлично выходило — видимо, тренировался, чтобы в Дону практиковаться.
Пока ждала улов, смотрела на террасы рядом, на людей, на мужчин и женщин. Нужно будет Мирославу сказать, что рыбалкой можно заняться и здесь, а не ехать в Карелию. Я и сама могла бы, но какой из меня рыбак?! Несколько пап привезли детей и учили удить рыбу. Но в основном публика как и на всем Крестовском — городские чиновники и бизнес-мужики. Думаю, на выходных контингент поприятнее. Сейчас шумно и как-то пьяно. Особенно через два мостика от нас.
— Белуга! — воскликнула я, заметив огромную рыбину. Мы с Каминским вместе наблюдали за ней, пока не заметили на другом мостике его отца, каких-то мужчин и первую жену моего бывшего мужа.
Лика тоже смотрела на меня. Потом на Артема и снова на меня. Его отец даже помахал нам.
— Странный выбор, — усмехнулся Артем. — Обычно его любовницы младше меня вдвое, — и на меня взглянул: — Пошли рыбу коптить.
Я расправилась с потрясающими раками, а скумбрией, только что подкопченной, поделился Артем. Мы ждали форель на гриле, и я делала вид, что не замечала внимательного взгляда Лики.
— Я отойду, — предупредила Каминского. Дела сделала, уже мыла руки, когда в отражении за спиной появилась бывшая Мирослава. Мы с ней всегда без тепла общались, а после сцены в школе она мне на уровне спинных рефлексов стала отвратительна. Если к этому прибавить, что белобрысая актрисуля влезла в мой брак, и недавние откровения Николь… В общем, тварь она.
— А ты не такая уж и святая, — произнесла с неприятной улыбкой. — Быстро нашла Мирику замену.
Я вытерла руки и выпрямилась. Я была выше и стройнее Лики. Еще у меня больше грудь и нет проблем с интеллектом. Правда, для некоторых мужчин последнее качество — вообще не спорное женское достоинство.
— Ты тоже, — повернулась к ней, пройдясь красноречивым взглядом по безвкусно короткому платью.
