Не родные. Малышка в награду - Елена Левашова
— Я настаиваю на прогулке, — шепчу отчаянно. — Если мы будем сидеть в заточении долгое время, малышка заболеет и…
— С малышкой все будет в порядке, Маруся, — победоносно отвечает мне Рома. — А вот ты… Скоро сюда приедет психиатр. Для тебя.
— Что? Что ты задумал? — шепчу испуганно, пятясь к окну.
— Ты проведешь остаток жизни в закрытой психиатрической лечебнице. Ты невменяемая, Маруся. Психопатка, не справляющаяся с воспитанием дочери.
— Нет! Ты не посмеешь, — рычу, вобрав в голос всю ненависть, на какую способна. — Тебя найдут, Роман. Я уверена, что Алекс меня ищет. Он…
— А-ха-ха! Алекс? Этот хлыщ женится на своей кукле — той, кто любезно слил твой адресок. Она с первого дня твоего появления на пороге мечтала от тебя избавиться. Он давно забыл о твоем существовании, ясно? — наступает он на меня.
— Хорошо, оставим Алекса. Мама. У меня же есть мама. Она не будет сидеть сложа руки.
— Пусть ищут, Маруся. Никогда не найдут, — вздыхает Роман, демонстрируя скуку. — Анна погуляет с малышкой, так и быть. А тебе прогулка не положена. Кстати, на территории лечебницы есть прекрасный сквер. Тебя будут катать по дорожкам, одетую в смирительную рубашку и пускающую пузыри. Фу, — кривится Роман. — Одень ребенка и покорми. Я пришлю Анну.
— Рома, постой… Я хотела бы чем-то заниматься. Рисовать, вязать… Пожалуйста, купи мне принадлежности.
— Хорошо. Сегодня я добрый. Но не вздумай что-либо писать Анне. Я наблюдаю за тобой.
Господи, все-таки следит… Смотрит, как я ем, кормлю его дочку, моюсь чертовым детским мылом.
Варюша ест и трет глазки. Переодеваю ее и качаю на руках, напевая песенку. Анна шелестит за дверью, а потом тихонько входит.
— Пожалуйста… помогите. Вы читаете по губам?
Она испуганно мотает головой и протягивает руки, чтбы забрать Варюшку. Как же этот ублюдок ее запугал, кошмар просто!
— Напишите Александру Озерову, директору частного охранного агентства «Русь», ему тридцать три года, он живет в Москве. А мы где сейчас? Скажите, прошу вас?
Она выхватывает Варю из моих рук и убегает на улицу. Наблюдаю за ее стройной фигурой в серой кофте. Анна носит Варю по двору ужасного дома, в котором меня заточили…
Что же делать? Я уверена, что Роман исполнит свою угрозу и приведет сюда психиатра. Признаться честно, я пыталась вскрыть окна, но у меня ничего не вышло — москитная сетка прикреплена намертво. Роман приказал Анне не оставлять мне столовых приборов. Я ем при ней, а потом возвращаю тарелки. Можно попросить у Романа маникюрные ножницы, но я почти уверена, что обрезать ногти я буду в присутствии своей молчаливой надсмотрщицы.
Расхаживаю по комнате, а потом подхожу к окну, в очередной раз оценивая высоту забора. Не такой и высокий… А в углу лестница стоит, ведра какие-то, лопаты…
Анна возвращается через тридцать минут. Кладет Варюху на диван и как бы невзначай роняет смятую бумажку. Смотрит на меня, молчаливо умоляя ее не выдавать… Я наступаю на улику и делаю вид, что поправляю дочке одеялко. А потом незаметно вытаскиваю клочок из-под подошвы и устремляюсь в ванную.
«Ремонт кондиционеров в Нижнем Новгороде», — читаю я объявление. Наверное, его бросили в почтовый ящик. Значит, я здесь. Далеко от Москвы… Вряд ли Саша станет меня искать.
Глава 30
АЛЕКС
Ледяное стекло бокала обжигает ладонь. Глотаю янтарную жидкость и морщусь, переводя взгляд в окно. Уже второй за сегодня… Так и спиться недолго.
Вокруг жизнь… По трассе летят машины, куда-то торопятся люди. Даже у воробьев, сгрудившихся вокруг брошенного на палисаднике батона, свои проблемы.
Только я позабыл о себе, зациклившись на Маше. Я найду ее. Во что бы то ни стало отыщу. Не мог этот придурок увезти ее далеко.
Роман — не хладнокровный преступник. Он, скорее алчный и самовлюбленный тип, возомнивший себя пупом земли. Они сработали грязно. Засветились на камерах, оставили улики в квартире. Вениамин обещал позвонить, если экспертам удастся идентифицировать отпечатки пальцев преступников. Куда же ты ее увез? Расхаживаю по комнате, гипнотизируя экран телефона. Куда бежать? Что еще я могу сделать?
Все кажется недостаточным, все… Наверное, я не смогу ничем компенсировать собственную халатность. Я виноват в том, что случилось.
Плюхаюсь на диван и с громким стуком ставлю бокал на журнальный столик. Дома тихо и безжизненно. Яна до последнего отказывалась покидать мой дом. Разве что в ногах не валялась. Умоляла простить ее, обещала подключить все имеющие у нее связи, угрожала, давила на жалость… Ей надо было актрисой становиться, а не финансистом.
А во мне все умерло… Перегорело, как сухая трава на солнце. Я даже сам диву дался. Разве так бывает? Словно ничего и не было в сердце — привязанности, симпатии, влюбленности… Все оказалось надуманной чепухой. Мишурой, которую я решился сорвать с себя.
Одиночество успокаивает и придает сил. Споласкиваю злосчастный бокал и возвращаю бутылку в холодильник. Незачем больше пить… Я обязан быть трезвым и собранным.
Включаю телевизор и забираюсь на диван, пытаясь отвлечься. Не выдерживаю и все-таки звоню Вениамину.
— Извините, что поздно, но… Не могу себе места найти. Что делать — ждать результата или договариваться о встрече с Оксаной?
— А я собирался вам звонить. Извините, одну минутку, — отвлекается он. Из динамика льется детский плач, доносится звук погремушки и шум воды. — Все, ребенка в ванную посадил. Могу рассказать вам о наших находках.
— Может, я позже позвоню?
— Все в порядке. Жена присмотрит. Один из мужчин оставил отпечаток пальца на столешнице. Очевидно, там лежал телефон Маруси. Он хотел забрать его аккуратно, не оставляя следов, но… Отпечаток смазанный, он, вообще, единственный, если быть честным.
— И что? Можно что-то выяснить?
— Нам крупно повезло. Преступник уже отбывал наказание за грабеж и вооруженное нападение. И его отпечатки есть в полицейской базе. Его зовут Дмитрий Варламов, уроженец Нижнего Новгорода, тридцать восемь лет.
— Отлично! Интересно, он и сейчас там проживает? Как думаете? Есть адрес его прописки?
— Конечно. Мы отправим запрос в отдел полиции по Нижнему, они проверят его жилище. Обыщут и опросят соседей.
— Может, надежнее съездить самим?
— Не имеем право, Александр. Не наша территория.
Я послушно соглашаюсь и поддакиваю, мысленно составляя план действий. Я поеду сам. Возьму в сопровождение ребят покрепче и вытрясу из этого Дмитрия Варламова все!
— Не
