Все началось с развода - Анна Томченко

— У тебя все хорошо, тебе нравится праздник?

— Да, да, все отлично, Даниил, — отозвалась я и взмахнула рукой. Направилась в сторону банкетного зала и, встретив ещё несколько знакомых, подвисла с разговорами. Как ни странно, у этой партии людей не возникало никаких вопросов по поводу развода, чему я была безмерно благодарна, поэтому общалась практически с удовольствием с ними.

А когда вторая часть ужина стала подтягиваться, я заметив Митю среди гостей пошла прямой наводкой на внука, но в последний момент у меня из-под носа его выдернули.

— Леля, — взмахнул руками Митя, когда тот самый Максим поднял его на руки.

— Ну что, разбойник? Ты уже решил, когда приедешь ко мне в гости?

Было видно, что Митя с ним общался, он его знал, он перед ним не тушевался и не напрягался.

— Не знаю, может, лучше ты к нам?

— Тогда договорились, — произнёс Максим и протянул кулачок. Митя с радостью по нему стукнул, и потом они закончили приветствие каким-то движением пальцами.

Макс опустил Митю на пол и поднял глаза на меня.

— Поскольку нам теперь не будет мешать ваш муж, может быть, мы познакомимся более приватно?

Я пожала плечами и заметила.

— Мне достаточно того, что мой зять вам доверяет, и все. — Я произнесла это медленно и двинулась дальше, к выходу, намереваясь выдохнуть и привести в порядок макияж, но когда я вышла из зала, горячие пальцы сомкнулись на моём запястье.

Я обернулась и недоумённо уставилась на Макса.

— Меня просто переполняли чувства, когда я такое ляпнул, но на самом деле на бабушку вы как-то не особо похожи. — Он оскалился, усмехнулся, а в чёрных лукавых глазах заблестели искорки.

Я с хладнокровием, присущим викингам, потянулась, разжала его пальцы со своего запястья и только хотела было что-то сказать, отбрить его как следует, но в этот момент из зоны отдыха появился Альберт.

Он двинулся на нас такой здоровущей тёмной скалой и, встав у меня за плечом хрипло спросил:

— Какие-то проблемы?

В этот момент я наконец-таки отцепила пальцы Макса от своего запястья и передёрнула плечами, а этот поганец, оскалившись, качнулся вперёд и ехидно произнёс:

— Нет, папаша, уже никаких проблем.

И дважды стукнул Альберта по плечу.

Да блииииин…

24.

Я кожей ощутила, как от Альберта начал исходить пьянящий, обжигающий жар.

Я знала, что такой насмешки он не простит, я знала, что после такого день рождения внука закончится максимально быстро.

Я сделала шаг в сторону, загораживая Альберта собой, и перехватила его за руку.

— Алёна, иди к столам. — Прозвучал над головой голос мужа, но я сильнее сдавила его пальцы.

— Альберт, мне надо тебе кое-что сказать.

Макс, оскалившись, смотрел на за этой пантомимой, понимая, что провокация удалась и от скандала отделяет условно хрупкая женщина, вставшая между.

— Алёна!

— Альберт мне надо с тобой поговорить. — Ещё раз произнесла я тихо и толкнулась спиной в грудь мужа, потому что у меня перед глазами просто стояла картинка, как самыми первыми полетят ледяные статуи. Альберт просто снесет их для того, чтобы оторвать кусок и втащить Максу по шее.

А напряжение тем временем росло такое, что искры между нами тремя заполняли пространство.

— Ну, поговорите, — усмехнулся Макс, понимая, что я не дам случиться скандалу.

И наверно с его стороны было великодушно не залипать Альберта. Максим сделал шаг в сторону, обогнул нас, и я, развернувшись к Альберту, только приоткрыла рот для того, чтобы сказать, что он ведёт себя неподобающе, и вообще эта ситуация из ряда вон выходящая.

Но бывший муж не дал мне ничего произнести, перехватил больно за запястье и сделав шаг вправо, резко затащил меня в одну из комнат отдыха.

— Ты что себе позволяешь? — Хрипло спросила я, глядя на мужа. А его вся злость, агрессия, которая должна была выплеснуться в этот момент, она сейчас была адресована только мне.

Я туго сглотнула, делая шаг назад, Альберт, оскалившись, спросил:

— А что это ты у нас в доброго самаритянина играешь? Надо же, встала грудью на защиту своего сосунка!

— Альберт, ты о чем? — Произнесла я, растерянно покачивая головой. Мне что, надо было сидеть и подсвистывать с трибун, чтобы ты здесь разнёс все к чёртовой матери, при этом наплевав на то, что здесь полный зал твоих инвесторов, клиентов, партнёров, наплевав на то, что здесь происходит, день рождения твоего единственного внука.

Но Альберт сощурился, сведя брови на переносице.

— 0Й, ну давай тут, не заливай, ладно? О внуке она подумала, а когда ты с этим паршивцем на диване сидела, ты о внуке не думала?

— Ты сейчас что вообще несёшь? Ты какое право имеешь мне такое говорить?

— Я обычное право имею такое говорить, — надвинулся на меня муж, заставляя ещё сделать один шаг вглубь комнаты.

Я резко обернулась, осматривая пространство, поняла, что мы с ним заперты здесь вдвоём.

— Я все права имею, чтобы говорить так, вести себя так и поступать так, как хочу, и не тебе решать, что здесь уместно, а что неуместно, поэтому, если уж сердечко забилось при виде молоденького мажора, то давай ты не будешь это акцентировать настолько явно! — слова саданули меня, прошлись, острой бритвой по сердцу, перерезая хрупкие нити, которые до сих пор связывали меня и бывшего мужа.

Это все ложь, когда говорят, что разводишься, и все становится пофиг, как будто бы человек исчезает, умирает чисто у тебя в душе. Нет, это не так. Все равно, помимо злости и ненависти из-за того, что в социуме вы привязаны друг к другу посредством семьи, какие-то связи, нити, тонкие, паутинные продолжают связывать сердца.

Эти нити могут быть нитями благодарности, нежности, прошлой заботы.

А своими едкими фразами и колкостями Альберт ударил бритвой и перерезал все оставляя моё сердце трепыхаться в пространстве.

Я сдавила ладони в кулаки, ощущая, как к лицу прилила кровь, к шее прилила кровь, и, наверное, я нереально раскраснелась.

Меня аж потряхивало от созданной ситуации.

Мне казалось, что Альберт не имеет никакого права таких вещей мне говорить, кто он, судья мне, что ли? Да никто он мне теперь.

— Знаешь, что ты такими фразами со своей девкой будешь общаться, а когда ты разговариваешь со мной,