Я – тело, только тело. Исследование телесности, сознания и ампутированных конечностей - Мохеб Костанди

и, следовательно, более чувствительна, чем тыльная сторона кисти. Кроме того, люди постоянно воспринимают менее чувствительные части тела пропорционально длиннее более чувствительных: они переоценивают длину какой-либо части тела при сопоставлении ее с длиной руки, но не при сопоставлении с длиной палочки, а также недооценивают длину той же части тела при сопоставлении ее с длиной менее чувствительного предплечья. На основании этого ученые пришли к выводу, что в мозге происходит кодирование «модели тела» – неявного представления о размерах и форме тела, которое отличается как от схемы тела, так и от образа тела40.

Согласно более актуальной теории модели тела, соматосенсорная кора функционирует не только как сенсорная карта тела. В соответствии с этой теорией различные слои соматосенсорной коры взаимодействуют между собой для выполнения двух различных связанных с телом задач. Микросхемы IV слоя коры генерируют модель тела, основанную на генетической информации и сигналах от органов чувств. Слои, расположенные выше и ниже, хранят соответственно сенсорные и двигательные воспоминания и через VI слой поступают в слой IV для приведения его в действие. Таким образом, соматосенсорная кора функционирует, скорее, как авиасимулятор, чем как карта: она не только формирует представление о теле, но и запускает симуляцию тела, которая может использоваться для мысленного воспроизведения и оценивания действий41.

Другие области мозга также содержат схемы тела. Зрительная система, занимающая значительную часть затылочной доли в задней части мозга, а также часть височной доли, содержит несколько отдельных зон, обрабатывающих информацию, связанную с телом. Обработка зрительной информации происходит поэтапно, с каждым разом все более усложняясь. Информация о свете с сетчатки передается в самую дальнюю часть мозга, где находятся клетки, реагирующие на наиболее базовые характеристики зрительной сцены, такие как контрастность и ориентация краев. Как правило, на каждом последующем этапе обрабатывается все более сложная зрительная информация, и происходит это все дальше от задней стенки мозга. Так, на нижней поверхности височной доли находится область, специализирующаяся на обработке зрительных образов человеческих лиц (зона лиц на веретеновидной извилине), которая взаимно перекрывается с соседней областью (зона тел на веретеновидной извилине), участвующей в обработке зрительных образов человеческих тел, но при этом отлична от нее. Недавно выявленная область, лежащая на границе затылочной и височной долей, содержит высокоорганизованную схему тела, которая избирательно активируется в ответ на просмотр человеком изображений конкретных частей тела, например верхних и нижних конечностей, а также на его собственные движения этими частями тела. Эта схема тела организована топографически, подобно гомункулусу Пенфилда, с избыточной репрезентацией верхних конечностей; однако, в отличие от гомункулуса, она не содержит избыточной репрезентации лица. Область мозга, содержащая эту схему, также, по-видимому, подразделяет части тела на те, которые могут выполнять действия (например, руки и ноги), и те, которые не могут (лицо и грудь), а также участвует в манипулировании мысленными образами этих частей тела42.

Результаты немногочисленных исследований, посвященных изучению фантомных конечностей у людей с врожденными ампутациями, усложняют проблему еще больше. Когда-то считалось, что дети, родившиеся без одной или нескольких конечностей, а также те, у кого конечность была ампутирована в раннем возрасте, не сталкиваются с фантомными ощущениями, поскольку отсутствующие конечности не включены в схему тела или образ тела. Однако исследования, опубликованные в 1960-х годах, показывают, что это не так. В первом таком исследовании, проведенном в 1964 году, ученые опросили более 100 детей, родившихся без одной или нескольких конечностей или их частей. Многие из этих детей описывали фантомные ощущения, очень похожие на те, о которых сообщают люди, перенесшие ампутацию во взрослом возрасте. Дети рассказывали о ярких ощущениях фантомных конечностей, которые казались реальными, имели четкую форму и положение, а также могли передвигаться по воле владельца. Авторы исследования отметили, что фантомные ощущения конечностей чаще встречаются у детей, полностью лишенных руки или ноги, чем у тех, у кого отсутствуют некоторые промежуточные части конечности, что, по мнению исследователей, «согласуется с большей корковой репрезентацией таких частей». Во втором из ранних исследований, также опубликованном в 1964 году, описан случай 11-летней девочки, родившейся без предплечий и кистей, которая «сообщала об очень отчетливых и интенсивных фантомах, которые она впервые испытала в возрасте шести лет», а затем «почувствовала две совершенно нормальные руки, расположенные примерно на 15 см ниже культей». В продолжении исследования было отмечено, что она «могла различать все пальцы и свободно ими двигать… [и] в школе она научилась решать простые арифметические задачи, считая пальцами, как это делали другие здоровые дети: она клала свои фантомные руки на стол, чтобы сосчитать вытянутые пальцы по одному»43.

Современные исследования показывают, что по крайней мере пятая часть людей с врожденными ампутациями имеют опыт фантомных конечностей, и это рассматривается как свидетельство «запрограммированной» репрезентации тела, которая как минимум частично определяется генетикой. С другой стороны, только около половины детей, перенесших ампутацию конечностей в возрасте до шести лет, ощущают фантомные конечности – гораздо меньше, чем среди тех, кто подвергается ампутации во взрослом возрасте, что может быть обусловлено тем, что дети не успевают получить достаточный сенсорный опыт, необходимый для включения отсутствующей конечности в «живой» образ тела, развитие которого опирается на сенсорную информацию. Таким образом, хотя некоторые репрезентации тела кажутся весьма динамичными и могут меняться в ответ на полученный опыт, другие, по-видимому, действительно являются «запрограммированными». В связи с этим, наряду с различением явных и неявных репрезентаций тела, некоторые исследователи говорят о существовании «онлайн»-репрезентации, которая обновляется в реальном времени под воздействием сенсорной информации, и «офлайн»-репрезентации, которая этого не делает. Согласно одной из гипотез, выдвинутой в 2010 году Маносом Тсакирисом о «нейрокогнитивной модели владения телом», чувство владения телом может возникать путем комбинирования мультисенсорной информации в «онлайн»-режиме – «вживую» – с «оффлайновой» информацией о теле 44. Репрезентация по типу «образа тела», вероятно, включает в себя информацию из всех подобных репрезентаций «низшего порядка». Мы осознаем свое тело через мультисенсорную интеграцию: различные типы сенсорных сигналов объединяются в нашем мозге, формируя сознательный опыт владения телом и контроля над ним. В настоящее время широко распространено мнение, что интеграция визуальной (зрение), тактильной (осязание) и проприоцептивной (восприятие позы, движения и равновесия тела) информации имеет решающее значение для телесной осознанности, а телесное самосознание – непрерывный процесс, в значительной степени зависящий от постоянного поступления этих мультисенсорных потоков из тела в мозг. Изменение информации о теле, поступающей в мозг, может существенно изменить наше восприятие и ощущение тела. В настоящее время становится все более очевидным, что другие сенсорные модальности, такие как слух, также вносят свой вклад в телесную осознанность.