Отбитая. Том 2 - Кира Романовская
— Семечки мои великаньи, рассказать вам сказку? Я её вашему папке рассказывала в день знакомства, он уж не помнит, наверное, — улыбнулась Катя. — Прям стыдно вам рассказывать как ваш папа встретил вашу маму, но из песни слов не выкинешь. В вашем мелком возрасте, пока только сказку расскажу. В одном старом-старом городе…
На следующий день, Катя увидела в своей палате Великана, настоящего, решила не кобениться лишний раз, потому что появился он здесь неспроста. Уж очень он выглядел серьезным.
* * *
Катя попрощалась со всеми своими новыми знакомыми, села в машину к Вадиму и они поехали домой, хотя дома-то у неё и не было. Ладно, доедут до города, там видно будет, пора бы ей квартирой озаботиться. Рожать ей, похоже, придётся всё-таки здесь, в выписке написано про нежелательные перепады давления, от которых у неё иногда идёт кровь носом. Катя взглянула на сосредоточенный профиль Вадима, который смотрел только на дорогу.
— Зачем ты сюда ехала? — спросил он её.
— По своим делам.
— Катя, ответь, пожалуйста.
— Я не обязана.
Вадим выдохнул, будто старался успокоиться, он почувствовал, как она дотронулась до его волос пальчиками, затем резкая боль и её хихиканье.
— Ого, у тебя первый седой волос! Поздравляю, Вадим Алексеич, я тебе его вырвала, на его похороны придут ещё три, не благодари. Ты уже старый, привыкай. Чё нервный такой? Случилось что?
Он открыл рот, чтобы сказать ей, что именно случилось, но вовремя его захлопнул, ей нельзя нервничать, как-то надо подать информацию поспокойнее.
— Кать, я тебе всё расскажу, только не сейчас, хорошо?
— На заправке останови, жёлтая такая, по дороге будет, там моя машина стоит.
— Там нет, твоей машины.
— В смысле, нет?
— Кать, давай потом.
— Нет не потом! Останови машину и скажи нормально, что случилось и где моя машина?!
Вадим притормозил у обочины, собрался с мыслями и словами и рассказал всё как есть, с большими пробелами.
— Твою машину угнали, потом машина попала в аварию, в ней была женщина, она погибла. Экспертиза показала, что это не ты, мы искали тебя больше двух недель, Катя, ты пропала без вести. Твой отец, братья Электроники, мы тебя обыскались, пока ты просто решила побыть одна. Но ты не одна, Кать, понимаешь?
— А мои родственники? Мама? Они тоже меня потеряли? — дрогнул голос Катерины.
— Нет, они не знают, но мать твоя приходила в ресторан. Нас обвиняла с братьями, что мы тебя куда-то втянули, в общем, мы с ней повздорили немного.
— Дай, пожалуйста, телефон, я маме позвоню.
Вадим вытащил телефон из кармана, разблокировал и дал ей в руки. Катя быстро набрала номер и вдохнув поглубже приготовилась говорить.
— Мам, привет, это я… Я только приехала… Хорошо покаталась, ничего не сломала, только телефон… В Альпах… Всё хорошо… Да, мам, отдала, бизнес тоже… Моё дело… Нет, не приеду на Новый год… Потому что после, мама! Я пока без телефона, так что…
Катя повернулась в сторону Вадима и хитро улыбнулась.
— Ты пока звони на этот номер, можешь, два раза в день, утром и вечером, Вадим Алексеич в шесть утра встаёт, если что, он тебя выслушает и всё мне передаст. Звони, не стесняйся. Я потом позвоню… Ладно… Давай пока… Привет, пап… — Катя сжала губы и прижала руки ко рту, её голос задрожжал. — Всё хорошо… Не хочу я домой… Потом приеду, после Нового года… Ничего не случилось…
Катя всхлипнула, опровергнув все свои слова.
— Пап, не надо за мной приезжать, пожалуйста… — всхлипнула она ещё раз. — Есть мне, где жить… Всё, пока, люблю тебя… Бабушкам привет… Пока…
Катя сбросила звонок, порылась в карманах и достала оттуда бумажные платочки, вытерла слёзки и нос, уставилась в окно и затихла, всё ещё с телефоном в руках. Она резко повернулась к Вадиму, который сжав челюсть, с какой-то отвратительной жалостью во взгляде смотрел на неё.
— Ты, наверное, и так в курсе, где я живу, едем туда.
— Нет, не едем. Твой отец тебя оттуда выселил, просил привезти тебя к нему, у него твои чемоданы.
— Охуенно в больничку прилегла, меня переселили. Не буду я с ним жить!
— Тогда тебе придётся выбирать, Катя. Мы с ним поговорили насчёт твоей безопасности, ещё неизвестно, что случилось, и кто в твоей машине погиб.
— В смысле, придётся выбирать?
— Я или он. Его внуки и мои дети должны быть в безопасности.
Катя открыла рот от удивления, её рот был готов разразиться грязными ругательствами, но она вдруг вспомнила, что пообещала себе не ругаться матом, пока беременная. Потом на родах оторвётся по полной, а пока можно побыть воспитанной.
— Я подумаю, надо поспать, у меня режим.
Катя замолчала, отвернувшись к окну, закрыла глаза и провалилась в сон.
Она проснулась, когда они заезжали в железные кованые ворота поместья Быстрицкого. Катя, зевая, закинула в себя мятную конфетку и попила воды, готовясь обниматься с отцом после долгой разлуки.
— Катя, я тебе не враг, — попытался навести мосты Вадим, останавливаясь возле крыльца дома. — Если ты решила остаться здесь, то когда ты придёшь в себя и успокоишься, мы с тобой поговорим, по-нормальному, а не как в прошлый раз. Извини меня за тот разговор, я просто…
— Ты просто Вадим, Вадим, — вздохнула она, открывая свою дверь. — Я же сказала, не хочу я разговаривать, мне и молчать нормально.
Сергей вышел из дверей коттеджа на крыльцо и сосредоточенно смотрел на приближающуюся к нему девушку в красной куртке — его дочь, живая. По обе стороны от него смирно сели два добермана, чёрные лоснящиеся псины ждали приказа своего хозяина.
Катя смущённо улыбнулась своему отцу, Сергей спустился на несколько ступеней вниз и распахнул объятия, в которые Катя с радостью упала, пустив слезу. Что-то она стала слишком сентиментальна.
— Я так рад, что с тобой всё хорошо, — тихо сказал он ей около уха.
— Я тоже.
— Заходи в дом, там тебя ждут Тася и Пуговка, — кивнул он ей на дверь. — Вадим, ты тоже заходи, нужно переговорить, насчёт того, что случилось.
Вадим с Сергеем сели в его кабинете, одна из горничных принесла чай на подносе. Сергей рассказал, что целью была не Катя, а её машина.
— Пока дело числится, как угон. Вряд ли угнала та самая женщина, её личность пока не установлена, но в крови
