Отбитая. Том 2 - Кира Романовская
У неё начался выкидыш, в туалете она всё поняла, а, может, поняла ещё раньше, когда не доехала до города и развернулась обратно. К Кате подошёл тот полицейский и тронул её за плечо, она испуганно взглянула на него, они поговорили около минуты, мужчина вытащил пистолет из бака, повесил его на место и закрутил крышку, а потом сел за руль её машины, она на заднее сиденье.
Вадим набрал Сергею и они обменялись мнениями, Сергей через Быкова начал искать экипаж ДПС, который был в это время на заправке.
— Они вызвались ей помочь, я думаю, и отвезти в больницу, а дальше… Кто знает, что стало дальше. Её машина осталась на стоянке около заправки, камеры там не работали из-за ремонта. В ту же ночь её оттуда забрали, залепили номера и вывезли на другую трассу. Мои люди просмотрели все видео с дорожных камер ещё раз, местами была похожая машина, но с непонятными номерами, за рулём как будто мужчина, не особо видно. Я тебе ещё позвоню, как будет ясность.
Вадиму ясность была не нужна, его вела к ней интуиция и последние остатки надежды на лучшее. Он доехал до города, куда, как они думали, она так и не добралась, меньше, чем за час, и уже подъезжал к пункту своего назначения, когда Сергей позвонил ему и сказал, что экипаж отвёз девушку, которая плакала на заправке, в городской роддом. Тот был единственным на весь город.
— Я уже здесь. Позвоню, как что-то узнаю.
* * *
Медсестра, которая куда-то торопилась, отправила его к платной палате, куда по словам медсестры положили девушку, которая была похожа на Катю и приехала в тот день. Про состояние пациентки медсестра ничего не сказала, врачебная тайна, как и её имя и фамилия по какой-то неведомой причине тоже были тайной, а её лечащий врач сейчас на приёме. Когда Вадим подошёл к её палате руки у него немного подрагивали. Около двери палаты, стояла тележка с обедами, которую развозила санитарка. Дверь была распахнута, оттуда вышла женщина и поехала дальше, Вадим заглянул в палату и его сердце замерло.
Катя стояла около окна и высматривала кого-то на улице, подпевая себе под нос:
— Мы весёлые медузы, мы похожи на арбузы…
Она улыбнулась кому-то и помахала рукой в окно. Вадим осмотрел её — чёрная шёлковая пижама, на ногах тапочки в виде мухоморов, потом он заметил, что её волосы немного отливают розовым цветом и стоят торчком, как у домовёнка Кузи из старого мультика. Может, сунула пальчики в розетку, чтобы немного взбодриться? Но его интересовало не это, он смотрел на её живот. Он уже должен быть или нет? Как понять, что с ней всё хорошо? Вроде улыбается.
Катя повернулась в его сторону и вздрогнула, увидев незваного гостя, её улыбка превратилась в обиженно надутые губы. Она не успела ничего сказать, как Вадим пересёк комнату в два шага, притянул её к себе и крепко обнял, выдыхая ей в волосы на взъерошенной макушке все тревоги последних дней. Катя жива — всё остальное не так важно. Они с этим справятся, вдвоём так уж точно.
Глава 37. Семечки от Великана
Женщина в его объятиях сначала замерла, а потом начала оттуда выбираться, не очень активно, но ей явно хотелось на волю. Вадим не стал удерживать женщину силой, взял её за плечи и слегка отодвинул от себя, чтобы заглянуть ей в глаза.
— С тобой всё хорошо? — спросил он и голос его дрогнул.
— Ну-у-у-у, было нормально, пока ты не пришёл, — проворчала она, освобождаясь от его рук. — Мне к зубному сходить надо? А если у меня под кожей трекер, то мне можно МРТ делать или меня в этой центрифуге разорвёт к херам на части?
— Нет у тебя ничего!
— Тогда как ты меня нашёл?
— Долгая история, — выдохнул Вадим.
— Я не хочу её слушать, у меня обед, потом тихий час.
Катя села за стол, голодными глазами, глядя на мятую картошку с гуляшом и компот.
— Так, Крымский, раз уж припёрся, сбегай в коридор кабанчиком, сунь в карман тёте Шуре денежку и попроси добавки второго и компота, рисовый суп я терпеть не могу, а мне кушать надо, — она взялась за вилку и начала есть. — Ты чего стоишь, глазами хлопаешь?! Иди давай, раз уж пришёл, хоть что-то полезное сделай, не стой над душой!
Отмороженный Великан растаял и вышел за дверь, вернулся через десять минут с тарелкой и компотом, Катя уже успела съесть свою первую порцию, тут же взялась за вторую.
— Я сейчас приду, ешь пока, — сказал ей Вадим, направляясь в коридор.
— Ты, может, совсем пойдёшь отсюда? У меня тихий час по расписанию.
Вадим одарил её нахмуренным взглядом и всё-таки вернулся через пятнадцать минут, Катя в это время достала откуда-то десерт — шоколадный пудинг.
— Чё надо, Крымский? Говори побыстрее и вали отсюда, я тебе не очень-то рада, как ты уже, понял. Никто не знает, что я здесь, потому гостей и не жалую.
— Вот именно, Катя, никто не знает, что ты здесь! Доплатила, чтобы тебя под чужим именем положили?
— Я паспорт с собой не взяла.
— Почему твой телефон отключен?
— С ним случилось несчастье, второй телефон в этом году. Не телефонный нынче год, — печально вздохнула Катя. — Пока не купила новый. Выйду куплю.
— Почему никому не сказала, что ты в больнице?
— А кому мне надо было сказать и зачем? — искренне удивилась она. — Я совершеннолетняя, имею право лежать в больнице без взрослых.
— Ты мне звонила недавно. Зачем?
Катя подняла на него удивленные глаза и хлопнула ресничками.
— Не помню, что звонила, может, случайно, когда пыталась телефон достать из унитаза, потом плюнула и оставила его там.
— Ну, допустим. Кто привёз тебе одежду? — кивнул он на её пижаму.
— Никто.
— Тогда откуда она у тебя?
— У меня с собой в машине была.
— Медсестра сказала, что тебе уже можно ехать домой, почему ты ещё здесь? — допытывался Вадим, ему казалось, что она сделала это специально, заставила волноваться всех, чтобы поиграть на чужих нервах, особенно, на его.
— А куда мне торопиться? В отель? — вздохнула Катя, печально глядя в пустую баночку с шоколадным лакомством. — Тут спится хорошо, кормят неплохо, я даже почти перестала всё выблёвывать обратно. Как в санатории, и никто
