Отбитая. Том 2 - Кира Романовская
— Вот когда тебе, Павлик, будет сорок лет, а у тебя в постели будет лежать двадцатилетняя девушка, ответишь на свой же вопрос.
— Ну, ты и сволочь, Вадим! — процедил сквозь зубы Макс. — Он всё врёт про Алису! Мы с ней встречаемся, ясно тебе?! Зачем ты врёшь про неё?!
За столом повисло неловкое молчание. Павлик чуть приоткрыл рот, глядя на брата, который ничего такого ему не говорил. Катерина повернулась к Максу и таращилась на него во все глаза.
— Мы только целовались, она мне очень нравится, Кать, — покраснел Максим, опуская будто виноватую голову. — Вадим врёт всё про неё! Она не такая!
— Обидишь Алису, я тебя со свету сживу! — повторила Катя теперь уже другому человеку.
— А, может, она тебе врёт, Максимка? Забыл чья она дочь? — усмехнулся Вадим. — Женщины, которая вешала лапшу на уши Игорю насчёт отцовства, даже тесты ДНК подделывала. Посочувствовал бы тебе, да сам виноват. Ещё и папаша у неё объявился, повезло тебе с будущем тестем, как будущему покойнику.
— А тебе повезло такого никогда не иметь, — саркастично улыбнулась Катя. — Ты ж его терпеть не можешь, прям на дух не переносишь. Радуйся, Вадим, молча, в своём тёмном углу, где ты за плохое поведение стоишь, за все свои косяки.
— Давайте просто поедим, молча! Мы для этого пришли, а не чтобы выяснять, кто кого ненавидит больше!
— Я тебе говорил, братэлло, вот и хавай, не подавись, — покачал головой Максим, уставившись в меню.
Вадим взял в руки меню, Катя к нему не притронулась, продолжая пялиться в окно с обиженной на весь свет моськой. Оглянувшись вокруг, Вадим заметил, что все столики заняты посреди буднего дня, официантки сновали вокруг, не успевая принимать и приносить заказы. Он ещё не совал нос в дела ресторана, свалил всё на управляющую, надо бы проверить, что здесь как, похоже хорошо.
— Неделя морской кухни имеет успех, аж Юля припёрлась своих крабов любимых пожрать за себестоимость, — усмехнулся Максим. — У неё салон почти разорился, я слышал, будет теперь дошик по акции караулить, а не крабов жрать.
— Даже этот Власов припёрся. Я слышал от мужиков на стройке, что он тот ещё скупердяй, — поддержал брата Павлик.
Катерина, наконец, отвернулась от окна, подперев голову рукой и уставилась на Вадима.
— Спасибо бы сказал, что я тебе рестик в лучшем виде передала — три недели перед Новым годом банкетный зал под завязку арендован, первый этаж тоже через день. Целый морозильник морских гадов, с истекающим роком годности за неделю скормим любителям халявы. Ещё и в плюс себе выйдем. От тебя — ни слова. Пополам переломишься, если спасибо скажешь?
— А кто этот морозильник с морскими гадами закупил, не подскажешь? — усмехнулся Вадим. — Ты сама Катя, себе и другим проблемы создаёшь, а потом их мастерски решаешь. Сама себе спасибо скажешь, не переломишься.
— Да пошёл ты… — проворчала Катя, отвернувшись к окну. — Аппетит весь испортил.
— Может, ты пойдёшь, раз не ешь, а только место занимаешь?
— Нет, буду тебе портить, щас найду только чем.
Максим с Павликом в это время обменивались братскими метасообщениями. Один ругал другого за то, что тот взвалил на себя колчан со стрелами Купидона, да попали они не туда, а прямо в задницу Отбитой. Другой оправдывался, что хотел как лучше, а получилось как всегда — через одно место.
— Ды ты, блять, издеваешься надо мной! Серьёзно?! Именно сегодня в этот самый день и час? Конечно, Вселенная-то меня любит. Если у меня в жизни случается шизотряска, то прям со всех сторон!
Братья в недоумении взглянули на Катю, а она в это время перевела свой взгляд серийного убийцы к двери ресторана, в них вошла жена её брата. В коротком платье-пиджаке с вырезом, на высоких каблуках. Братья, которые видели её всего несколько раз, с оравой детей под ногами, уставшей мамашей с гулькой на голове, удивлённо вскинули брови.
— Это Ульяна? Шпуля твоя? — спросил Катю Макс.
Модельной походкой от бедра, девушка, как оказалось, очень красивая, двинулась по проходу мимо их столика, её грудь колыхалась в такт ее движениям. Она надменно улыбнулась, взглянув на Катю, и прошла им за спину, сев поодаль. Ульяна была не одна, но и не с мужем, а со статным мужчиной в дорогом костюме, с благородной сединой на висках. Он шёл за ней по пятам, жадно уперевшись взглядом на её пятую точку.
Катя откинулась на спинку дивана, сложив руки на груди, и смотрела куда-то вверх, на потолок, не обращая внимания ни на кого больше.
— А с кем это она? — нахмурился Павлик, взглянув на Отбитую.
— Я откуда знаю, я теперь персона нон-грата в их семье. Даже не знаю, развелись они или нет. Черный список контактов — моё теперь постоянное место дислокации. Она со мной даже не разговаривает, заблокировала везде, слышать меня не хочет. С другой стороны, а что я ей скажу? Ты мне, конечно, подруга была двадцать лет, но брат дороже? Поэтому я тебя три месяца обманывала, — тихо произнесла Катя, сглатывая подступивший к горлу ком. — Последнее, что я от неё услышала было то, что она ненавидит меня. В очередь, сучка!
Катя повернулась в сторону Ульяны и её спутника, внаглую глядя на них.
— Иногда мне казалось, что их семейная жизнь держится на мне, — усмехнулась Катя. — Стоило мне заняться своей, как их тут же рухнула. Моя тоже, кстати, но хоть никто не пострадал, а у них трое детей. Я говорила Сашке, когда он в двадцать лет задумал на ней жениться, что ему рано, а он что? «Она любовь всей моей жизни!». Я говорила ей, что после первого ребёнка ей надо бы к психологу сходить, а она что? Забеременела опять, а потом снова. Так и загнала себя в яму, братишка мой вместо того, чтобы протянуть руку, член в сторону вытянул. Не нагулялся он, видите ли. Ну теперь уж не погуляет, отец троих детей. Бабы с прицепом никому не нужны, а мужики тем более, кстати. Ни жены теперь, ни любовницы, обидно ему, наверное, а я говорила, что так будет. Но он же считает, что умнее меня.
— Ты вот Катя, умная, а живёшь почему-то, как дура. Ты бы, Катя, своей жизнью занялась, а не проблемы других решала. Дважды разведённая женщина, — с насмешкой в голосе сказал Вадим.
— И брошенная, это забыл добавить. Никому ненужная тридцатидвухлетняя баба с проблемным поведением.
— Заметь, это не я сказал, — усмехнулся он.
— Зато много чего другого сказал, спасибо,
