Измена. Не возвращай нас - Анна Томченко
Открыл тесть и долго смотрел на меня. Я засунул руки в карманы и вытащил из левого бумажник. Достал карту и протянул Георгию Васильевичу.
— Лине на конфеты, — сказал я, не обращая внимание на показное равнодушие и просто положил карту на столик у двери. Дочь без слов ввинтилась в квартиру мимо деда, и тут тесть спросил:
— Довел мою девочку, да? — тесть у меня мужик правильный, поэтому ни о каких хороших отношениях речи больше не могло идти, он не поймет, а станет бить себя левой пяткой в грудь, что сам поднимет моих дочерей.
Похвально. Но глупо.
— Тонус матки, ничего серьезного... — отозвался небрежно я и развернулся.
— Мудак хренов... — бросил мне в спину тесть и я хохотнул:
— Георгий Васильевич теперь можем не долбиться в десна, а говорить друг другу правду. Спасибо, что начали первым! — рявкнул я и начал спускаться по лестнице.
Сел в машину и зарычал.
Твою мать. Какой насыщенный вечер.
Я завел машину и выехал со двора. Варвара если хорошо вцепилась, то не отстанет. Будет давить и давить с этой изменой, как будто помер кто-то.
Я покачал головой. Психанул.
Половина страны так живет, но Варе надо сделать из всего трагедию.
Когда я поднялся на этаж, то снова наткнулся лечащего жены.
— Вы не задерживайтесь. После полуночи из больницы тяжело выйти, только если через запасной выход.
Я не обратил внимания на эту тупую ненужную реплику и прошел к палате. Толкнул дверь и вдруг понял, что Варя не спала.
Она вполне себе бодрствовала и была недовольна.
Жена стояла возле кровати, сложив руки на груди, а в кресле сидела, зажимая нос ладонью Зоя.
— Варвара, прекратите, не трогайте... — прошептала она нервно.
Какого черта жена вытворила?
10.
Варвара
Зоя стояла на пороге.
На ней была медицинская форма и собранные в куцый хвостик короткие светлые волосы.
Я знать не знала, что она медик. И не предполагала сколько ей лет. Практикантка?
И это в больнице где лежала я?
— Варвара, вы наверно... — начала Зоя и переступила с ноги на ногу.
— Осенью было обращение «тетя Варя», — заметила я холодно, пристально всматриваясь в молодое, немного по-детски наивное лицо. Сколько ей?
Практикантка. Наверно от двадцати двух до двадцати четырех. Не больше. — Уже глупо так обращаться к женщине, с мужем которой была связь?
Я сравнивала.
Тоже светлые волосы и хрупкая фигура. Тоже немного наивный взгляд. Такое чувство было словно бы Олег выбирал себе любовницу, чтобы была как я, только лет так десять назад.
— Да, вы правы, — с вызовом посмотрела на меня Зоя и переступила снова с ноги на ногу. Я заметила на груди бейджик, но на расстоянии в ширину палаты не могла рассмотреть, что на нем было написано.
Хмыкнула.
— А вы... — я взмахнула рукой, обводя пространство и намекая на вопрос.
— Четвертый курс. Сестринское дело. Практика. Папа устроил, — сказала нервно Зоя. — Но мы ведь не про мое образование будем говорить...
— А с чего вы решили, что я вообще буду с вами говорить? — задала логичный вопрос я и развернулась к шкафу, где лежал рюкзак с вещами, которые собрала дочка.
— Но вы же... — растерялась Зоя и сделала шаг внутрь. Присела на край кресла и сложила руки на коленях.
— Думала, что мне интересно как так все произошло? — спросила я, глядя через плечо. — Нет, это волнует меня в последнюю очередь. Другой вопрос, как ты узнала, что я здесь? Олег позвонил? Орал? Умная колонка, твой звонок и все пошло через одно место?
— Я очень люблю Олега... — сказала она и отвела взгляд в сторону. Посмотрела в окно.
— Рада... — скупо ответила я и вытащила из шкафа свое платье. Я не собирались ни минуты задерживаться здесь, поэтому решила перебраться в другую клинику.
Частные принимают круглосуточно, с этим нет никакой проблем.
— По вам не заметно, — едко отозвалась Зоя, испытывая мое терпение на прочность. — Но в любом случае я пришла сказать, что все у нас было по любви.
Он меня тоже любит, а вас не бросал, потому что вы же беременная. Как он уйдет.
Так что не рассчитываете, что ваш развод это дело случая. Он бы наступил как только вы родили.
— Погляди на меня, — попросила я, развернувшись и надевая на лицо одну из самых своих ужасных масок — холодное равнодушие. — По моему лицу заметно, что меня ваши слова как-то трогают?
Зоя растерянно посмотрела на руки.
— Но вы же его не отпускали... — сказала она скомкано.
— Зоя, Олег не двенадцатилетний пацан, чтобы его можно было сдержать простым дозволением или запретом. Это взрослый самодостаточный мужик, который женщину послушает в последнюю очередь. Как я его могла не отпускать, если даже не знала ничего? Но если он вам говорил такое, если вы уверены, что дело во мне, то тогда может быть взглянете на ситуацию иначе?
Подошла я к кровати и встала напротив кресла медленно.
Зоя подняла на меня заплаканные глаза.
— В вас говорит злость и зависть... — прошептала она, смахнув ладонью следы. —Вам завидно, что Олег выбрал молодую красивую и перспективную. Вы не можете смирится с тем, что вы ненужная старая жена.
Сердце дрогнуло.
Так он обо мне говорил? Старая жена?
— Вы сами в это верите? — спросила я устало. Вот именно так ощущалось мое отношение к любовнице мужа — усталость. Словно бы разговаривала с непутевой младшей сестрой. — Он не подавал на развод, потому что и не собирался этого делать. Сегодня весь вечер я слушала о том, что должна забыть про разговор, ведь он никак не повлияет на нашу жизнь. Вы понимаете, что вас просто обманывали?
Олег не собирался уходить из семьи ради малолетки, которая успешно и вовремя подставила одно место. А ребенка бы он просто отобрал. Сегодня я тоже это выслушала. Что должна растить вашего сына... Хотя сына ли?
Зоя мотнула головой и зажала ладонью глаза, потом сдавила переносицу,.
Из коридора послышался голос моего врача.
В этот момент Зоя вздохнула и охнула:
— Варвара, прекратите, не трогайте... — прошептала она нервно.
Я непонимающе посмотрела на не к месту произнесенную фразу, и от
