Измена. Не возвращай нас - Анна Томченко
— Ее мать осудили... — сказала я тихо.
— Но она посчитала, что может заявиться к моей беременной жене, она посчитала, что…
— Зачем? — я сделала несколько шагов и обошла стол мужа. Обняла Олега со спины.
— Я предупреждал, чтобы к тебе не смели приближаться. Я говорил, но Зоя посчитала, что у нее прав больше, чем у меня возможностей. Да, это было долго, но она действительно виновата, так что не сейчас об этом бы стало известно, так позже... — Олег стоял напряженным.
Я тяжело задышала.
Муж глубоко вздохнул и тихо заметил
— Теперь ты от меня уйдешь и девочек заберешь..
Но когда Олегу было шестьдесят, мы взяли дом в сосновом бору.
По вечерам я сидела и громко стучала спицами, вывязывая еще один ненужный шарф мужу, который разжигал огонь в камине и садился читать русскую классику. А потом длинными зимними вечерами мы созванивались с детьми и планировали их приезды на новогодние праздники. И Олег ворчал, что могли бы заранее приехать и сами холодец сварить, но я знала, встречи с дочерьми он ждал с нетерпением, потому что так оказалось в итоге, что никакие наследники мужу и не нужны были, ему с лихвой хватало его чудесных принцесс.
И когда Олегу исполнилось восемьдесят семь, я отпустила его в последний путь, оставив на его сомкнутых губах прощальный поцелуй.
И было безумно страшно оставаться одной.
И тогда я впервые поняла, что много лет назад сделала правильный выбор.
Потому что если бы я его не сделала, то одна я осталась бы намного раньше. А так у меня были эти годы рядом с ним, как за каменной стеной.
Наверное, поэтому я так торопилась навстречу к нему. Чтобы там, куда не ступала нога человека, встретиться и услышать немножко недовольное, но такое долгожданное.
— Я бы ждал тебя на этом месте до скончания веков, Варвара. Так что могла ещё побыть с детьми.
Но я на самом деле не могла.
Без него было намного хуже, чем с ним.
И только потеряв, я наконец-таки поняла, что означала фраза из мыльных опер про любовь до гроба.
И даже после него она не кончалась.
— Люблю тебя вредный, противный, но единственный муж.
— А я тебя сильнее, — хрипло произнёс Олег, прижимая меня к своей груди.
Но все это было потом.
А сейчас, на кухне, стоя на коленях, я прижималась к груди Олега и едва дышала от его объятий.
— Я такой дурак. Я полностью дурак. Нельзя было вообще тебе слово поперек говорить тогда. Надо было тогда вот так стоять, но я не знал. И моя вина в том, что я не проконтролировал, не сразу понял, чем это может обернуться. Я виноват перед тобой не только за другую женщину, но и за то, что ты оказалась на больничной койке, что наша дочь.
Я только сильнее вжималась в мужа и понимала, что он прав.
— И если ты никогда не простишь.
— Олег... — тихо позвала я. — Если ты никогда не предашь.
— А если предам, то лучше не жить, Варя.
Я положила указательный палец на его губы и сквозь слезы прошептала.
— Так не предавай, Олег... не позволь мне понять, что я совершила ошибку, ведь цена очень высока. Не предавай меня. А люби до последнего вздоха, Олег, — не выдержав, зашлась слезами я, которые муж ловил пальцами и вытирал с лица.
Я знала. Он не предаст больше.
Потому что…
— Я люблю одну лишь тебя. И всегда буду любить, Варвара. Только тебя.
Навсегда.
Конец.
