Сдавайся, это любовь… - Евсения Медведева
В центре просторной светлой комнаты стоял белоснежный угловой диван, почти такой же, как тот, что без спроса вывез бывший муж, чтобы купить что-то более подходящее для больной спины его матушки.
А на реабилитированном из кладовой стеклянном столике уже был накрыт ужин.
– Кто ты, мать твою, такой! – ноги задрожали, тело потеряло силу, а в глазах вновь застыли слёзы. Бросилась на него, щупая карманы: – Давай, гони быстро шпаргалки и инструкцию к моему применению!
– Опять двадцать пять, – Кирилл подхватил меня, перенес на диван и включил телевизор. – Это похоже на свидание?
– Да за то, что ты вынес эту рухлядь, я готова тебе автоматом за два засчитать! – завизжала и, как ненормальная, стала прыгать по вельветовым подушечкам, сдирая защитную плёнку. Тяжесть пропала, я вновь смотрела на свою любимую квартирку и пищала от полного восторга.
– Отлично. Минус два, – Кирилл хлопнул пробкой от шампанского и стал разливать шипучку по бокалам. – Ешь, малыша, а то кожа да кости остались. Не то организую контрольное взвешивание каждую неделю. Ты голодаешь, что ли? Тогда знай, что меня твои булочки очень даже устраивают.
– Что, прям никаких диет? И тонких намёков в виде абонементов в спортзал?
– Я знаю способ сжигания энергии и получше…
И мы сжигали! Неистово, из последних сил, до хрипа и ноющей боли в мышцах. А потом клеили эти треклятые обои, стирая следы унылого прошлого, которому уже не было места в моей новой жизни…
Глава 36
– Нашли, – откровенно раздраженно бросил в трубку Кирилл. – Все хорошо, не переживай.
– Не переживай? Ты серьезно? Меня Сеня скоро утопит в слезах на глазах у всего вашего участка, Чибисов! – я прикрыла рукой рот, чтобы бьющаяся в истерике подруга не услышала моих слов. Хватит с неё. И так лица на ней нет, собственно, как и одежды. Ксюша расхаживала у крыльца в шелковой пижаме в звездочку и в когда-то белых плюшевых тапочках.
Сегодняшняя ночь была просто бесконечной. А всё началось с телефонного вопля. Кирилл сначала даже вставать не хотел, но после третьего звонка стало понятно, что поспать уже никому не удастся. Оказалось, что Егор, парнишка, которого решили усыновить Гера и Сенька, сбежал из детского дома ещё вечером и до сих пор не вышел на связь. Чибисов с парнями кружили по району, а мы с Ксюшей ждали новостей у участка. И лишь с первыми лучами солнца смогли с облегчением выдохнуть. А когда на территории показалась машина Кирилла, мы позволили себе даже улыбку.
– Егор!!!! – взвизгнула Сеня и бросилась к мальцу. Она сгребла его в свои объятия. Целовала, заглядывала в глаза и беззвучно плакала, стоя коленями в луже.
– Кирилл, отвези его в детский дом, – я перехватила руку Чибисова. – Слышишь? Ну не оформляй, я договорюсь с директрисой. Эта суета совсем сейчас не вовремя, послезавтра комиссия, и не дай Бог кто-нибудь узнает!
– Как не оформлять, если заявление официальное? Малыша, я не всесильный, – закатил глаза Кирилл и шумно выдохнул, наблюдая за будущей матерью и уже сыном. – Но я готов подумать за перерасчет свиданий.
Меня аж подкинуло от возмущения! Нежно лежащая на его груди рука вмиг приобрела жесткость, впилась ноготками, сжала футболку и потянула на себя, чтобы в глаза эти наглые заглянуть. Мерзавец!
– Ты серьезно? Это шантаж, Чибисов! Подсудное дело, на минуточку.
– Как и потеря заявления, Людмила Аркадьевна, – Кирилл подмигнул и заиграл бровью. – Но решение за тобой, принуждение ты мне не пришьёшь, коварный адвокат Курочкина.
– Это подло… – застонала я, топая ногой. – Ты же понимаешь?
– А я тебя предупреждал, что методы у меня неординарные, малыша. Поэтому это только начало… Впереди тебя ждут ещё семь коварных планов. Вообще-то, шесть, потому что после последнего ты сама меня потащишь в ЗАГС.
– Знаешь, какое прозвище к тебе прилипло с того вечера в баре? – зашипела я, встав на цыпочки, чтобы чуть приблизиться к его очаровательно-хитрой моське.
– Удиви.
– Распущенный мерзавец! Вот только поправочка, Кирюша. Ты чрезмерно наглый, опасный и хитрый распущенный мерзавец!
– Со всем согласен, прошу чистосердечное зафиксировать в протоколе дознания, – Кирилл рывком прижал меня к себе, приподнял, заводя мои ноги себе за спину, и стал кружить.
Вот так просто…
Майор, официальное лицо, на секундочку, совершенно не беспокоясь о своем статусе мачо и дамского угодника, на глазах у всего отдела просто позволял себе жить так, как хочет. Улыбался, смотрел в глаза и лишь иногда шептал: Сдавайся, малыша… Сдавайся!
– Ни за что! Ты у меня пройдешь через тридцать три круга ада, Чибисов. Больше никаких поблажек!
– А я согласен, Люсёчек. Хоть до пенсии изводи меня, но фамилию все равно придётся сменить, – он откровенно издевался надо мной! Упивался превосходством, таил коварные интриги, и по его взгляду было понятно, что готов на многое, лишь бы получить своё. А своим он определенно считал меня.
– А не боишься? От меня мужчины съезжают либо к маме, либо на болоте мошку кормить, а последний кейс ещё и СИЗО добавил. Я бы на твоем месте хорошо подумала, – подушечками пальцев скользила по его щетине, очерчивала красивые губы, волевой подбородок. Хотелось закрыть глаза и вот так вслепую бродить по его телу руками, чтобы его образ ещё сильнее отпечатался.
– Неа, не переубедишь. Сдохнем от оргазма одновременно! – наверное, это было самое трогательное признание в мире. «Умрём в один день» уже как-то устарело, что ли. Да и рядом с порно-Чибисовым желание сдохнуть вызывает только обещанный оргазм. А долги я с него потребую. Все, до последнего стона!
– Кирилл! – я даже растаять и простить этого мерзавца не успела толком, как услышала незнакомый женский голосок. А после и тонкую ручку с длинными пальчиками, так по-хозяйски упавшую на плечо моего мужчины, увидела. Но и этого было достаточно, чтобы зубы заскрипели от желания откусить все пальцы, кроме среднего, так сказать, указывающего путь этой бабе. – Поздравляю с назначением, дорогой. С тебя поляна, с нас зрелища.
– На зрелища у меня аллергия с недавних времен, Галина Петровна, – Кирилл поставил меня на
