(Не)желанная. Я тебя не отпущу - Лия Ришар
Девушки ее возраста гонятся за брендами и дорогими цацками. А моя женушка запекает мясо с картофелем в двенадцать ночи и ходит в халате с цыплятами. Не удивлюсь, если у нее еще и трусы со Смешариками.
Кусаю нижнюю губу, пряча усмешку. А потом и вовсе давлюсь ей, потому что в поле моего зрения попадает та, о ком я сейчас думал. Только вот на ней уже нет дурацкого халата… вместо него — элегантное, темно-синее платье с длинным вырезом от бедра. Ткань лифа запахнута крест накрест, под грудью вырез в виде ромба, а шелковая юбка струится до самых лодыжек.
Ебать…
Это единственное слово, которое приходит сейчас на ум. А у женушки неплохая фигура. Под пышной юбкой свадебного платья ее было особо не разглядеть, а сейчас… я брожу заинтересованным взглядом по каждому сантиметру стройного тела, затем поднимаюсь выше и разглядываю лицо. Мягкие черты, большие и выразительные карие глаза, как у мультяшки. Макияжа минимум. Подчеркнуты только губы — на них переливается малиновый блеск в электрическом свете ламп.
Ника неумело спускается по ступенькам на каблуках. Смущается под моим взглядом — это видно. Ее щеки сразу же краснеют. Черт, это даже мило. Где еще увидишь такое?
Я привык, что девки не стесняются. Без вопросов показывают сиськи и запрыгивают на член по щелчку пальцев. Ника не такая. Это подкупает. Я же вижу, что она не прикидывается. Есть в ней что-то искреннее, чистое…
Как только она спускается вниз, я шагаю к ней. Ловлю ее взгляд и, придерживая за подбородок большим и указательным пальцем, заставляю смотреть на себя.
— Уверенней, девочка, — велю, разглядывая золотистые вкрапления на медово-коричневых радужках ее глаз. — Ты красивая.
— Я? — хлопает длинными ресницами, будто не верит.
— Нет, я, — вздыхаю я. И добавляю: — конечно же ты. Думаешь, я бы захотел стремную жену? — поджимаю губы и морщусь, ругая себя. — Вернее, думаешь, я бы взял в жены стремную девушку?
— Не думаю, — Ника едва заметно улыбается. Ей идет улыбка.
— Неси свою красоту уверенно, — серьезно продолжаю я. — Не смущайся. Позволь всем вокруг тобой восхищаться. Поняла?
Улыбается шире и взволнованно вздыхает.
— Поняла.
А щеки еще краснее становятся. Я хмыкаю и отпускаю ее. Затем беру под руку и веду за собой. Вместе мы выходим из дома и садимся на заднее сидение чёрного Мерса.
Водитель неспешно везет нас по центральным улицам города. За окном плавно проплывает вечерняя набережная, фонари, высотки. Приятно осознавать, что многие здания в этом городе были проектированы и построены компанией моей семьи.
Кинув взгляд на Нику, замечаю, что она тоже смотрит в окно. По сосредоточенному лицу пробегают блики фонарей. Перебирая темные волосы, завитые крупными локонами, женушка тщательно делает вид, что меня не существует. Вообще, это неплохо. Я так и хотел — жениться без проблем и выноса мозга.
Но какого черта она даже не пытается мне понравиться? Это нормально?
Ткань ее платья немного съезжает в сторону и я с интересом сканирую взглядом стройную ножку. Кожа на вид нежная и мягкая. Интересно, на ощупь так же?
Бля, да что за мысли подростка-девстенника? Как будто ног женских никогда не видел. Закатив глаза, отворачиваюсь и снова смотрю в окно. Наконец-то мы подъезжаем к трехэтажному зданию с панорамными окнами. Возле него уже припарковано немало машин. Народ потихоньку подтягивается.
Я выхожу из тачки, обхожу ее сзади и открываю Веронике дверь. Вложив свою маленькую ладошку в мою, она выходит из машины и поправляет платье.
— Не забывай, — говорю, заглядывая в бездонные глаза. — Ты — моя счастливая жена. Лицо попроще, улыбайся почаще.
— Хорошо, — послушно кивает она.
— Возможно, нам придется целоваться, — продолжаю, едва сдерживая усмешку. — Не как на свадьбе, а более… профессионально.
С наслаждением отмечаю, как глаза Ники широко распахиваются. У меня складывается ощущение, что девочку даже не мацал никто. Удивительно, конечно.
— Но зачем? — хлопает ресницами она.
— Целоваться? — беспечно уточняю я, поправляя прядь ее волос. Шелковистая, мягкая. Задумчиво пропускаю ее сквозь пальцы и продолжаю: — ну, мы же женаты. Периодически придется показывать… свои чувства.
— Я не знаю, — волнуется она. — Мне кажется, это лишнее.
— Расслабься, буду целовать без языка, — объясняю ей с самым серьезным видом. — Все прилично.
На лице Ники отражается целая гамма эмоций. Я читаю ее, как книгу.
— Мы опоздаем, — она отводит взгляд в сторону. Делает вид, что разглядывает обстановку.
— Да, идем, — кусая внутреннюю часть губы, чтобы себя не выдать, отзываюсь я. И, приобняв жену за талию, направляюсь вместе с ней к арочным дверям.
Естественно, целоваться нам необязательно. Если только иногда, когда фоткают папарацци. Но мне все же интересно, касался ли ее губ кто-то еще или я буду первым?
* * *
Ника
Презентация еще не началась. В просторном, светлом зале с массивными колоннами, много людей. Они пьют шампанское и беседуют друг с другом, кидая оценивающие взгляды на прибывающих гостей. Золотая тусовка. Или просто клубок ядовитых змей. Но я привыкла. Папа с детства нас таскал на подобные мероприятия. Благодаря этому я чувствую себя здесь спокойно.
Вадим со всеми здоровается и обменивается улыбками. Я тоже улыбаюсь. Строю из себя счастливую жену и «несу свою красоту уверенно».
Даже не верится, что Раевский мне действительно это сказал. Приятно было это от него услышать. Но эта его фраза про поцелуй… до сих пор вгоняет меня в краску! Надеюсь, он не серьезно.
Я же ведь еще ни разу не целовалась. Поцелуй на свадьбе не в счет — там все было более, чем невинно. Я еще и букетом закрывала наши лица — девчонки подсказали сделать именно так, чтобы не целоваться по-настоящему.
У меня сердце из груди вырывается от одной только мысли, что меня может поцеловать этот мужчина. Я и так себе места рядом с ним не нахожу, а тут такое! Да я с ума сойду от волнения! Наверняка, у Раевского появится новый повод меня уколоть после того, как он поймёт, что целоваться я не умею. В свои-то восемнадцать лет… мда, Вероника, отстаешь по всем фронтам.
У меня и парня-то никогда не было. Я вечно занималась учебой и работой по дому. И не дай Бог ужин не будет готов вовремя — тогда получали все сразу. И я, и сестры.
— Выныривай уже из своих мыслей, — раздается горячий шепот над ухом и я вздрагиваю, резко вдохнув
