Убит тобой - Татьяна Семакова
Мирон и его коллега (неоднократно упомянутый всуе Сан Саныч), буквально за два дня нашли косвенные доказательства вины Вадима во всех убийствах. С подачи влиятельного человека им сильно помогали оперуполномоченные. В дело подшили показания свидетелей и соседей, записи с камер видеонаблюдения с жилых домов и торговых точек, на которых Вадим засветился.
Мотивы Вадима, однако, несколько извратили. В деле сказано, что он пытался убить Тихона, подменив руками Анны бутылку виски в номере на отраву. Тихон же, как ценитель напитка, по одному лишь виду и запаху понял, что что-то не так. Связался с правоохранительными органами и те, во главе с бывалым Сан Санычем, решили поймать злоумышленника, сфальсифицировав смерть Тихона. Все убитые прошли по делу его сообщниками. Цирк, конечно, но дядя Тихона смог сохранить работу, Мирон не получил выговор, а Сан Саныч даже пошел на повышение. Черт знает за какие заслуги.
Но сильнее всего политик воодушевился идеей наказать Руслана. Санкционировал смерть старушки, а ее, откровенно говоря, даже не спрашивал. Сидеть ей теперь, несчастной, в уютном зеленом спальном районе и притворяться чьей-то родственницей, пока Руслан не объявится и не получит по заслугам. Когда это произойдет и кто будет скорбеть над пустой могилой старушки в ожидании, мне, если честно, плевать. Главное, что и его алчность и манипуляции не останутся безнаказанными.
В это же время Мирон наведался в музыкальную школу. Где и объяснил директору, что прогуливала я не просто так, а по уважительной причине. Мол, проходила свидетелем по важному делу и была изолирована от общества на момент суда. Даже справки какие-то приволок. По форме, как полагается. Не удивлюсь, если он распечатал их дома по образцу из интернета. Впрочем, неважно. Претензии ко мне отпали и мне было позволено вернуться на работу.
К слову, о справках. Благодаря тому, что дядя Карелиных сохранил свое место, вчера мы с Димой смогли похоронить Максима. Семен Владиславович выдал медицинское заключение о смерти, наш друг политик поторопил выдачу официального свидетельства о смерти, отец Карелиных помог с организацией похорон и перевозкой тела. Тихон к тому моменту уже сорвался к дочери, Мирон был по уши в работе, прощание вышло скромным, но трогательным.
Незакрытым остался лишь один вопрос.
Я переминаюсь с ноги на ногу на остановке, когда напротив останавливается автомобиль Димы. Он перегибается через подлокотник, приоткрывает дверцу, и я устраиваюсь на сиденье рядом.
– Привет, кудряшка, – говорит он с теплом.
– Привет, здоровяк, – фыркаю я.
– К тебе или ко мне?
– Ко мне, – отвечаю я без задней мысли.
Дима широко и нагло улыбается, а смущенно отвожу взгляд. Вообще-то, мы договорились, что он встретит меня после работы, чтобы вместе подумать над тем, что же произошло три года назад. Тихон просил подождать пару дней, пока он не вернется, но… смысл?
– Я пересмотрел все видео с регистратора, – сообщает он, глядя на дорогу.
– Что-то любопытное?
– Да. – Он расстегивает пуговицу на манжете и задирает рукав рубашки, а я вижу, что волосы на его руке буквально стоят дыбом от мурашек. – Каждый раз, когда я вспоминаю твой крик. – Я веду плечами, стряхивая с себя неприятные воспоминания. – И еще кое-что.
– Что?
– Он их засек. Услышал или нутро сработало, не знаю. Они еще не прошли на территорию. Но вместо того, чтобы прыгнуть в машину и свалить, он достал из кармана ключ от нее и вернулся в дом. Я понимаю, что этот поступок не вернет тебе ребенка, но вдруг поможет, не знаю… понять его мотивы три года назад и не держать зла. Все, что он хотел – чтобы ты была в безопасности. С ним или без него.
Еще на первой фраза мой взгляд мутнеет от слез. Когда Дима договаривает, я реву, уже не сдерживаясь. Все дорогу до дома, а затем и возле него, и никак не могу успокоиться.
– Я не эту цель преследовал, – бурчит Дима, не выдержав, а я истерично смеюсь сквозь слезы, снимаю очки и пытаюсь высушить бурные реки на своих щеках, но этот поток питается мировым океаном моей скорби. – Этой звезды еще не хватало, – шипит он вдруг и начинает опускать спинку своего кресла, одновременно сползая ниже.
Любопытство берет свое.
Поморгав и быстро вытерев глаза, я озираюсь по сторонам, но вижу лишь удаляющуюся женскую фигуру.
– Кто это? – удивляюсь я и быстро надеваю очки. Девушка сворачивает к моему подъезду, а я фыркаю: – Это ж Лена.
– Именно она, – подтверждает Дима. – Моя бывшая. Кстати, это она Максу о тебе рассказала. И где тебя можно найти. Когда ее подружень свинтила от него к мажорчику. Макс тогда сильно разозлился, но… – Дима негромко смеется. – Пару минут послушал твое пение и стало не до чего. Эй, кудряшка, ты чего зависла?
– Да вот думаю, как это моей соседке пенсионерке удалось выбить вторую за год путевку в санаторий, – произношу я заторможенно.
– А вот с этого момента поподробнее, – напрягается Дима, садясь прямо.
– Хозяйка Василия, – поясняю я каким-то апатичным голосом. – Она когда уезжает надолго, просит меня присмотреть за ним. И в этом году она уже была в санатории. У нее есть дочка и два внука, они живут отдельно, но тоже, мягко говоря, не шикуют.
– Кудряшка, к чему ты подводишь? Я не вкуриваю.
– Обычно я прохожу на работу не через вход для сотрудников, а через главный зал ресторана, – рассказываю я. – Там кухня, а у меня волосы пористые, запахи впитывают моментально. Вон потом какими-то зажарками для супа… – Я брезгливо морщу нос. – Но в тот день я опаздывала, а через зал получается на пять минут дольше, весь отель обходить. Опаздывала потому, что когда закрывала входную дверь, вышла соседка. Сначала сообщила радостную весть, потом попросила забрать Ваську, а потом долго причитывала, какая я замечательная. Ну как послать? Никак… В итоге, я опаздывала на автобус, на котором езжу обычно. А вечер уже, ходят редко. А спешке побежала кратчайшим путем. И не увидела Максима, уже сидящего в зале.
– А если бы увидела? – конкретизирует Дима.
– Послала бы все к чертям и поехала
