Измену гордым не прощают - Ксюша Иванова
Мне, действительно, кажется, что на спине у меня что-то ужасное - мало того, что болит, но и еще, когда кошу глазами на плечо, вижу там разводы бурой крови!
- Давай, Дани, - он садится на кровать рядом. - Вставай осторожненько. Мы сейчас уедем! Я не думал, что...
- Я позову брата Михаила! - испуганно выкрикивает девушка и убегает.
- Дани, вставай! - подхватывает за плечи и помогает приподняться.
Закусив губу, и постанывая от боли, с его помощью сажусь на постели.
Пытаюсь посмотреть на свою спину.
- Не надо. Не смотри! Мы сейчас в больницу поедем!
- Мир, пожалуйста, увези меня отсюда! Мне страшно! - плачу, цепляясь за него - он единственный знакомый человек, а я даже не знаю, где именно нахожусь!
- Вставай! Давай, аккуратно...
Дорога обратно, до выхода из дома, кажется мне безумно длинной. Я иду и иду, сжимая его локоть. При каждом шаге болью обжигает спину. Но мне так хочется поскорее отсюда убраться, что к выходу только ускоряю шаг!
Но еще не дойдя до него, я слышу голоса. Множество голосов. Женские, мужские, детские тоже, кажется...
Мир в нерешительности останавливается, и я вынужденно останавливаюсь рядом.
- Пошли! - тяну его за собой.
- Дани! - в голосе Кузнецова мне слышится растерянность, как если бы он не знал, как поступить или просто-напросто боялся!
Оборачиваюсь, смотрю на него. Качает отрицательно головой, не поднимая на меня глаз.
- Что? Пошли быстрее! Давай просто уйдем отсюда!
- Не получится, Дани. Они не отпустят.
- Да как это? - поражаюсь я. - Какое право имеют?
- Каждый, кто переступил порог этого дома, обязан соблюдать его правила. Не зря говорят, со своим уставом в чужой монастырь не ходят! - раздается за моей спиной. - Брат Мирослав знал наши законы, но нарушил их!
Смотрю на толпу людей, которая прибывает и становится стеной за спиной брата Михаила. Лица сливаются в какую-то общую серую массу, взгляды их всей кожей, всем телом ощущаю на себе! Осуждающие, любопытные, враждебные и, наоборот, дружелюбные...
- Пожалуйста, поймите! - поворачиваюсь к ним, складывая руки в умоляющем жесте. Мне хочется сказать им, что я пойду в полицию и напишу заявление. И я именно так и поступлю - так обещаю себе самой. Но, видимо, включается инстинкт самосохранения, и мозг выдает совсем другие слова, которые я произношу с максимально смиренным видом, просительно заглядывая в глаза некоторым из стоящих ко мне ближе. Только к Михаилу боюсь - даже смотреть в его сторону невыносимо! - Я не могу здесь быть! У меня дома сын, он совсем еще маленький мальчик. Мирослав привез меня сюда без моего согласия! Он даже не объяснил мне ничего! Я не могу... Я здесь оставаться никак не могу!
- Ты пробудешь здесь неделю, - припечатывает Михаил. - И если мнение твое не изменится, я лично отвезу тебя обратно.
Да? С надеждой смотрю на него. То есть меня не будут здесь удерживать? Точнее, неделю, да! Но не оставят же навсегда? Требовать, чтобы увезли вот прямо сейчас под взглядами целой толпы и, особенно, под уничтожающим каким-то подсознательным давлением Михаила, не могу! Даже рот не открывается! Понимаю, что пожалею потом об этом, но в этот момент, на его следующий вопрос у меня получается только утвердительно кивнуть.
- Ты останешься с нами на одну неделю, Дани?
51 глава. Осознание
- Иди один! - Леон кивает Сэму в сторону маленького одноэтажного домика, в котором, как подсказывает нам Гугл, находится "Беседа" общины "Древо жизни". - Ты у нас мальчик очаровательный, произведи на этих старушек неизгладимое впечатление!
Открываю дверь тоже, собираясь пойти вместе с Никитой.
- А ты, Трофимов, останься! Психанешь ведь, а там холодная голова нужна! Сейчас же начнут толкать свое учение. Лучше вот, - протягивает мне визитку. - Мне тут знакомый телефончик подкинул. Марк Изотов. Говорит, толковый мужик. Розыском пропавших людей занимается. Своя фирма у него. Может, подтянем и его тоже? Вдруг он быстрее, чем мы, ее найдет?
Психану. Он прав. Я как на иголках. Уже больше суток она с Кузнецовым. Что этот мудак делает с нею? Ведь явно же увез не для того, чтобы книжки свои дебильные читать!
А книжек у нее дома, действительно, немало! Такой бред там! О том, что истинный христианин обязательно должен преуспевать, процветать в земной жизни, что это рассматривается как подтверждение его спасения. Богатеньких последователей ищут, сволочи, чтобы деньги с них тянуть! То-то Кузнецов и распродал мебель свою дорогую - наверное, соплеменникам своим бабки отнес.
Я успел прочитать всего листов пять, пока сюда ехали, но понял, что бред несусветный! Неужели Дани тоже в такое верила? Я по ней не понял этого совершенно! Впрочем, разве мы на подобные темы разговаривали?
Вот пусть только найдется дурочка такая! Я ей покажу "Древо жизни"! Но ни злиться, ни обижаться на нее не получается. Наоборот, с каждой минутой во мне усиливается, нарастает давящее ощущение от осознания своей собственной вины! Я ведь тоже Мира не разглядел! Это во-первых... А во-вторых, зачем, зачем оставил ее одну? На работу уехал. Разве работа мне дороже Дани? Разве хоть что-то есть дороже?
Надо было сначала все с ней решить, забрать ее домой, устроиться как-то вместе, а потом уже все остальное!
Как только начинаю набирать номер Марка Изотова, чью визитку дал Леон, звонит Айнур.
- Брат, - начинает в свойственной ему манере. - Мне тут письмо от Дани принесли...
- Что? Письмо? - удивляюсь я. - И что там?
- Ты знаешь, бред тут! Я думаю, мудила этот подделал! Тут, типа, Дани пишет, что она решила в какую-то там секту уйти. Древо какое-то! Что прозрела она, что хочет идти за Христом... куда-то там к истине! Да она так даже не выражалась никогда!
- Но в квартире ее про секту "Древо жизни" море книг! - возражаю я.
- Да? - удивляется Айнур. - А я не обращал внимания. И чтобы она читала, не видел. Нет, ну... книги какие-то там у нее были, кажется... Но, честно, я не открывал даже. Не думал, что там такое. И не рассматривал.
В его голосе слышится сомнение - видел книги, просто внимания на них
