Внутри - Катрин Корр

Стоит мне только взглянуть на него, мысленно проговорить его имя, вырвать из воспоминаний вкус его губ, и я моментально загораюсь, вспыхиваю и дышу в каком-то ином ритме. И когда я чувствую это, когда ток от взгляда черных глаз проходит сквозь меня, мне становится всё равно на то, как наша связь может отразиться на семье и на дружбе и какой от этого может случиться хаос.

— Думаю, пора заканчивать, — говорю, глянув на Аверьяна. — Я и так уже слишком задержалась.

— Поняла тебя, — с улыбкой комментирует Настя и подзывает официанта, чтобы нам принесли счет.

⁂

Такси уже здесь, и оно для Насти. Перед тем как сесть в машину, она обнимает меня и говорит мне что-то на ухо, но я не слышу из-за бешеного стука сердца и громкоголосой компании у входа в ресторан.

Я волнуюсь. Нервничаю. Я в ужасе! Смотрю на отъезжающий автомобиль, внутри которого сидит моя подруга, а по спине пробегает холодок, потому что рядом стоит Аверьян.

— Пойдем? — говорит, кивнув в сторону.

— Куда? Обратно в ресторан?

— Нет, — улыбается он, сверкнув белоснежными клыками. — Тут недалеко. Десять минут ходьбы.

В ступоре смотрю на него. Я думала, мы поедем на такси.

— Ты что, арендовал квартиру посуточно?

— Нет.

— А ты можешь выражаться точнее?

— Я не арендовал квартиру посуточно, чтобы провести в ней ночь с тобой. Так пойдет?

Нервозность превращается в густой и твердый комок, который уже не проглотить.

— Ты меня боишься, Адель? — Отрицательно качаю головой. — Тогда кого? Или чего?

— Себя.

Его губы трогает улыбка, от которой я млею.

— Тогда мы на одной волне. Потому что я себя тоже боюсь.

Аверьян протягивает мне руку. Стоит мне коснуться теплой ладони пальцами, как он разворачивает её и полностью обхватывает мою. Так решительно, по-собственнически и властно, что у меня перехватывает дыхание. Он будто хочет мне что-то сказать, прокомментировать мою реакцию, но решает промолчать.

Мы идем по широкому тротуару, держась за руки. Мои мысли сейчас хаотично сменяют друг друга. Они о том, что я слышала об Аверьяне в детстве. О том, что думала о нем сама. О том, какие тревоги одолевали меня, когда я шла к нему, чтобы познакомиться. Предательская дрожь рвется наружу.

— Почему вы с подругой выбрали этот ресторан для встречи? — спрашивает Аверьян.

Настя. Возвращение. Выставка. Лапша. Соберись, Адель.

— Он новый, открылся неделю назад. Настя прилетела сегодня из Питера, где провела всю прошедшую неделю, и предложила поужинать там.

— Так вы отмечали её возвращение?

— Да.

— Почему вас только двое?

— Остальные уехали отдыхать.

— Тебе понравилась кухня?

— Я не почувствовала вкуса того, что ела.

— Почему так?

— Потому что там был ты.

Спокойствие окутывает спину и плечи невидимой шалью. Можно подумать, что рядом со мной сейчас Вероника: один вопрос наслаивается на другой, а мои ответы, подобно наркотической дозе, расслабляют трещащее по швам сознание.

— Твоя откровенность обезоруживает меня, Адель, — говорит Аверьян, сплетая наши пальцы.

Я не понимаю, что мы делаем, но чувствую, что именно так и должно быть. Мне хочется остаться в этом моменте, не возвращаться в реальность, где всё слишком запутанно.

Сворачиваем во двор стильного клубного дома в семь этажей с открытыми террасами и собственным парком. Аверьян ведет нас к центральному подъезду, открывает магнитным ключом широкую дверь из толстого стекла и пропускает меня вперед. Он не позволяет мне идти без его руки: снова сплетает наши пальцы и уверенным шагом ведет к лифту. Нажав на кнопку вызова, Аверьян поворачивается ко мне и подходит максимально близко. Я смотрю в его глаза, задрав к нему голову, и от напряжения мышцы шеи начинают болеть. Но это ничто по сравнению со стонущим чувством пустоты на каком-то физическом уровне, которое ощущается сейчас слишком остро. Как никогда.

— Я сейчас просто сдохну, если не поцелую тебя.

Меня бьет легкая дрожь, и я неосознанно кусаю нижнюю губу. Больно, приятно. Мужское дыхание становится громче, распаляя меня, заставляя хватать ртом воздух.

— Это всё кажется сумасшествием, — произношу, пропадая в его темных глазах.

Стальные дверцы открываются, и Аверьян, запустив руку за мою спину, уверенным шагом напирает на меня, вынуждая зайти в кабину. Ударив по кнопке нужного этажа, он прижимает меня к стальному поручню и бескомпромиссно завладевает моим ртом.

Облегчение. Наслаждение. Но нужно больше!

Тянусь к нему на носочках, а уже в следующую секунду, подхватив за ягодицы, Аверьян поднимает меня, и я обвиваю ногами его бедра. Грубый шов на моих джинсах попадает в самую нужную точку. Мой язык скользит во рту с привкусом горького виски и шоколада, губы охотно открываются, горят от укусов. Обнимаю его горячую шею ладонями, завожу пальцы в волосы, инстинктивно двигая бедрами.

Лифт останавливается, и я покидаю его именно так: прижимаясь к Аверьяну, сидя на нем, неистово целуя его губы и постанывая от обжигающих прикосновений колючей щетины. Он прижимает меня к стене, пытаясь вставить ключ в замочную скважину. Когда это с горем пополам удается и мы оказываемся в темной квартире, дверь с грохотом захлопывается, и замок защелкивается автоматически.

Наступает тишина, окутанная темнотой. Мы оба замираем, горячее дыхание ласкает наши приоткрытые губы. Мои пальцы, запутавшиеся в волосах, расслабляются, ладони спускаются с затылка к пылающей огнем шее и перемещаются к квадратному и колючему подбородку. Поглаживают его, касаются влажных губ и обводят контур.

— Я хочу быть твоей, — говорю шепотом, чувствуя себя крошечной в его руках. — Сегодня. Сейчас.

Выдержав недолгую паузу, Аверьян целует меня, проникая в мой рот убийственно медленно, нежно и чувственно. Если он так же целует всех своих девушек, то они настоящие счастливицы. Не нужны никакие прыжки с парашютом, чтобы почувствовать себя птицей, пролетающей над землей.

Продолжая ласкать мои губы, Аверьян несет меня в неизвестность с запахом новых стен и мебели. Он опускает меня на твердую поверхность, и теперь, сидя, очевидно, на столе, я снова оказываюсь ниже него. Такое чувство, что от возбуждения у меня насквозь промокли джинсы.

— Чья это квартира? — спрашиваю, заведя руки за спину и упираясь ладонями о прохладную и гладкую поверхность. Горячие губы оставляют несколько поцелуев на моей шее.

— Моя. — Немного отстранившись, но продолжая стоять между моих ног, Аверьян добавляет: — Неужели ты думала, что я приведу тебя в дешевую съемную квартиру?

— Если бы я могла думать, меня бы здесь не было.

Аверьян усмехается. Его руки проникают под мою футболку, снимают её. Притянув меня ближе к себе, он издает рычащий звук, пробежавший по моей коже мурашками. Промежность упирается в твердый бугор, и я тоже не в силах сдержать стон.

— Здесь есть